Я отвечаю на рукопожатие.

— Меня зовут Лэйкен. И, думаю, я живу здесь, — я оглянулась на дом позади себя.

Он улыбается. Наше рукопожатие затягивается, поскольку никто из нас не может придумать, что сказать. Ненавижу такие неловкие моменты.

— Ну, добро пожаловать в Ипсиланти, — сказал он, забирая от меня руку и засовывая ее в карман своей кофты. — Откуда вы приехали?

— Техас? — ответила я. Сама не знаю, почему это прозвучало как вопрос. Я даже не могу понять, почему я обдумываю, почему это прозвучало как вопрос. Я даже не могу понять, почему я обдумываю, почему я обдумываю… я растерялась. Должно быть, это из-за недостатка сна за последние три дня.

— Техас, а?

Он качается вперед и назад на своих пятках. Неловкость ситуации только возрастает, когда я не отвечаю. Он смотрит вниз на своего брата и наклоняется, чтобы схватить его за лодыжки.

— Мне надо отвезти этого малыша в школу, — говорит он и подсаживает брата себе на плечи. — Ночь обещает быть холодной. Вам лучше максимально разгрузиться за сегодня. Если вам понадобится помощь, дайте мне знать. Мы вернемся домой около четырех.

— Конечно, спасибо, — говорю я, и они уходят к своему дому.

Я все еще наблюдаю за ними, когда Кел пинает меня в солнечное сплетение. Я падаю на колени и хватаюсь за живот. Затем, Кел запрыгивает на меня сверху, и я окончательно распластываюсь на земле. Вновь смотрю на другую сторону улицы и замечаю, что Уилл наблюдает за нами, пока закрывает дверь за братом и идет к водительскому сидению. Он помахал нам на прощание и сел в машину.

Разгрузка всех коробок и мебели заняла у нас большую часть дня. Наш домовладелец помог отнести в дом большую мебель, которую мы с мамой не могли поднять самостоятельно. Мы слишком устали, чтобы взяться за разгрузку джипа, потому договорились оставить его на завтра. Я немного разочарована, когда Ю-ХОЛ полностью опустел; у меня больше нет предлога, чтобы обратиться к Уиллу за помощью.

Как только мы собрали и застелили мою кровать, я взялась за коробки с моим именем. Распаковала почти все, когда заметила, что мебель в моей комнате отбрасывает тени на стены. Выглянула из окна и увидела, что солнце уже садиться. Либо дни тут гораздо короче, либо я потеряла счет времени.

Я пошла на кухню и стала наблюдать, как мама и Кел расставляют по полочкам посуду. Я запрыгнула на один из шести высоких стульев у барной стойки, которая, по совместительству, являлась нашим обеденным столом, поскольку специально отведенной комнаты для трапез в доме не было. Их вообще здесь мало.

Когда вы проходите через двери в дом, то оказываетесь в маленьком коридоре, ведущим в гостиную. Она отделяется от кухни только окном с правой стороны и коридором с левой. Пол в доме сделан из жесткого дерева, но в гостиной он, хотя бы, накрыт бежевым ковром.

— Здесь так чисто, — говорит мама, продолжая вытаскивать посуду из коробок. — Я не заметила ни единого таракана.

В Техасе насекомых было больше, чем травы. Только и делаешь, что отмахиваешься от мух, да убиваешь ос.

— Думаю, это единственный плюс Мичигана, — отвечаю я. Я открываю коробку пиццы и начинаю выбирать лучший кусочек.

— Единственный? — она подмигивает мне. Наклонившись к стойке, хватает пепперони и закидывает себе в рот. — Думаю, у нас есть как минимум два.

Я делаю вид, что не понимаю о чем она.

— Я видела, как ты разговаривала с тем парнем утром, — говорит она и улыбается.

— Ой, мам, я тебя умоляю, — отвечаю я максимально равнодушно. — Я уверена, тебе известен тот факт, что мужские особи населяют не только Техас.

Я иду к холодильнику и хватаю бутылку с водой.

— Что значит «анселяют»? — спрашивает Кел.

— Населяют, — поправляю я.

— Это значит занимать, обитать, находиться, пребывать, заселять, жить.

Мои подготовительные курсы к вступительным экзаменам давали свои плоды.

— А, вроде как мы анселяем Ипсиланти? — говорит он.

— Населяем, — вновь исправляю я.

Я доедаю свой кусочек пиццы и делаю еще один глоток воды.

— Ребята, я устала и иду ложиться в кровать.

— Хочешь сказать, что идешь населятьсвою спальню? — спрашивает Кел.

— Ты быстро учишься, маленький кузнечик, — я нагнулась и поцеловала его в макушку, а затем направилась в свою комнату.

Так хорошо наконец-то свернуться в клубочек под одеялом. Хоть кровать осталась старой. Я закрываю глаза и пытаюсь представить, что нахожусь в своей бывшей спальне. Бывшей, теплойспальне. Мое покрывало и подушка заледенели, потому я натягиваю одеяло на голову, чтобы хоть как-то согреться. Делаю себе примечание: утром, первым делом, найти термостат.

Именно это я собираюсь сделать, как только слезаю с кровати и становлюсь голыми ногами на ледяной пол. Я достала свитер из шкафа и натягиваю его сверху на майку, а затем роюсь в поисках носков. Бесполезное дело. На цыпочках иду по коридору, стараясь никого не разбудить и как можно меньше дотрагиваться всей стопой к холодному дереву. Проходя мимо комнаты Кела, замечаю на полу его домашние тапочки с Дарт Вейдером. Тихо вхожу внутрь и надеваю их и, с облегчением, направляюсь на кухню.

Я осматриваюсь вокруг в поисках кофеварки, но не могу найти ее. Затем, я вспоминаю, что она запрятана в коробках в джипе, что довольно печально, поскольку придется идти на улицу. А там до абсурда холодно.

Куртку найти негде. В сентябре в Техасе они не были нужны. Я хватаю ключи и решаю пробежаться к джипу. Открыв входную дверь, я замечаю какую-то белую субстанцию по всему саду. Через секунду, до меня доходит что это. Снег? В сентябре? Я наклонилась и зачерпнула его, чтобы изучить. Не то чтобы в Техасе не бывало снега, но там он совсем другой. Там — это маленькие твердые кусочки льда. В Мичигане же снег такой, каким я его и представляла: пушистый, мягкий и холодный! Я быстро бросаю его и вытираю руки об свитер, а затем иду к джипу. Далеко пройти не удалось. В ту секунду, как домашние тапочки с Дартом Вейдером коснулись посыпанной снегом земли, джип исчез из моего поля зрения. Я лежу на спине, уставившись на ясное голубое небо. Я тут же почувствовала боль в правом плече и поняла, что приземлилась на что-то жесткое. Повернувшись, достаю из-под себя садового гнома; половина его красной шапочки отломалась и разбилась на кусочки. Он ухмылялся, глядя на меня. Я застонала, подняла гнома здоровой рукой и отвела ее назад, готовясь закинуть его куда подальше, когда кто-то остановил меня:

— Плохая идея!

Я тут же узнаю голос Уилла, мягкий и успокаивающий, как у моего отца, но, в то же время, в нем чувствуется авторитет. Я чуть приподнимаюсь и вижу, как Уилл идет в мою сторону.

— Ты в порядке? — смеется он.