Он хотел знать о ней все.

— Нет… Но меня здесь не было два года, — ответила она из кухни, стараясь справиться с дрожью, сотрясавшей ее тело.

Он последовал на звук ее голоса и увидел, как она наливает молоко в его стакан. Он перевел взгляд на плиту, где стояла сковорода с недожаренной яичницей.

— Почему вы не сказали, что я прервал ваш завтрак? — укоризненно спросил он.

— Нет-нет. — Она облизнула губы. — Вообще-то да, но ничего страшного, — торопливо добавила она, чувствуя себя нерадивой ученицей, которая не может толком ответить ни на один вопрос преподавателя.

Ей не удалось его убедить. Последовала минута неловкого молчания. Риз переминался с ноги на ногу.

— Ладно, вот только возьму молоко и уйду.

Они снова замолчали.

Она улыбнулась и, сама себе, удивляясь, произнесла:

— Но мы так и не познакомились. — Ее, похоже, удивила собственная вежливость. — Я Мерил Стивенс.

Она протянула руку, которая немедленно потерялась в его ладони. Ее сердце глухо забилось. Он не спешил отпускать ее.

— Риз Корбетт. Доктор Риз Корбетт. — Он поморщился, тут же пожалев о последних словах. Господи, зачем он это сказал? Ведь он неустанно трудился не для того, чтобы подчеркивать свое превосходство, просто на самом деле, гордился званием доктора. Но вслух этого лучше не говорить. Будет только еще хуже.

Но она, казалось, прочитала его мысли. Мягко высвободив руку, она сказала:

— Я не виню вас, доктор Корбетт. Если бы я могла поставить перед своей фамилией слово «доктор», я бы тоже этим гордилась.

Он зажмурился от неловкости. Он почему-то хотел произвести впечатление на Мерил Стивенс, и чем больше старался, тем глупее получалось.

Он протянул руку, собираясь взять стакан. Внезапное движение заставило ее резко поднять глаза. Она смотрела на его сильную шею и голубую вену, подрагивавшую под смуглой кожей.

— Я не привык давить на газ, если вы понимаете, что я имею в виду, — мягко сказал он. Она почувствовала запах мяты возле своей щеки.

Мерил не смела, пошевелиться, боясь показаться грубой. Но в его близости было нечто угрожающее. Он казался таким огромным, что кухня будто уменьшилась от его присутствия.

— Понимаю, — просто сказала она.

Он откуда-то знал, что это так. Что-то в этой спокойной женщине вселяло уверенность и говорило о редком умении понимать. И только Бог знает, как давно ему не хватало именно этого.

Он стоял так близко, что она чувствовала свежий запах его рубашки и аромат одеколона. Очень приятный аромат, очень мужской.

— Вы работаете в Хьюстоне? — спросила она, отчаянно пытаясь сосредоточиться. Она налила себе чашку кофе и автоматически потянулась за второй.

— Точно. В Медицинском центре. — Он снова улыбнулся. — А вы бывали в Хьюстоне? — «У нее такая чистая, нежная кожа».

Очевидно, он пытается выудить о ней, побольше информации. Ей льстило его внимание, кроме того, она не считала нужным делать секрета из своего места жительства. Любопытно, как странно он на нее действует. Внезапно она поняла, что этот человек может понравиться ей — и в то же время напугать. Она не готова снова вступать в отношения с мужчиной. Секс — может быть, но не чувства. Причем речь идет именно об этом мужчине, другие вообще не обсуждаются.

— Я живу в Хьюстоне, — ответила она, слегка поежившись, и протянула чашку кофе.

— Где именно?

— Район Мемориала.

— Прекрасное место. — Он помолчал. — Однажды я чуть не построил там дом.

На этот раз он даже не пытался скрыть гримасу боли, исказившую лицо. Мерил повернулась и вышла из кухни. Невыносимо больно видеть его страдание — все равно, что увидеть себя в зеркале. Она вздрогнула.

Через мгновение, когда он последовал за ней, его лицо снова было безмятежным.

— Простите. — Он улыбнулся, и морщинки вокруг глаз разгладились. — Как бы мы ни старались, нам не удается избавиться от прошлого, правда?

— Я думала, такое происходит только со мной. — Она засмеялась, но глаза оставались серьезными. Беседа принимала опасное направление, и Мерил поспешила сменить тему: — А вы часто приезжаете сюда?

Риз на мгновение задумался.

— К сожалению, нет. Всего лишь во второй раз, да и то не по своей воле. Приятель одолжил бунгало на несколько недель. — В его голосе снова прозвучали мрачные нотки, отчего он стал низким и хрипловатым.

Мерил ждала дальнейших объяснений, но их не последовало. Вдруг он улыбнулся. От этой улыбки и красноречивого взгляда у нее потеплело на сердце.

— Но теперь я не жалею, что приехал, — мягко произнес он. — Мне нужен друг. Хотите стать моим другом?

Теплая волна захлестнула ее, когда она задумчиво смотрела на него, взвешивая «за» и «против». Он нравился ей, даже слишком. Но, несмотря на его игривые манеры, в нем чувствовалось напряжение, груз несчастий, которые точили его изнутри.

Тревожные колокольчики отчетливо зазвенели в голове, но она решительно отказалась к ним прислушаться. Мерил вдруг осознала, что сочувствует незнакомцу. Но умнее было бы держаться от него подальше, рассуждала она. Судя по всему, у него еще больше проблем, чем у нее. И можно поспорить, что проблемы связаны с женщиной. Внезапно Мерил кольнула ревность. Господи, что с ней происходит?

— Что вы имеете в виду? — Собственный голос показался ей совершенно чужим, слишком низким и сиплым. Она испуганно смотрела на него.

Что он мог сказать? «Не бойся меня?» Но это неправда. «Бойся меня!» Он опасен, как умирающий в пустыне от жажды, неожиданно увидевший воду. Как бы невзначай он перевел взгляд с ее лица на грудь. Лифчика нет. Большие круглые соски отчетливо выступают под свитером.

Риз заставил себя успокоиться, хотя это давалось с трудом.

— Для начала несколько минут дружеской беседы.

Глаза смотрели вполне серьезно, но от Мерил не укрылась легкая улыбка в уголках губ.

Она чувствовала, что нервы его натянуты до предела.

— Не возражаю. — Голос прозвучал довольно холодно.

— Вы здесь на отдыхе? — Он потянулся за чашкой кофе.

Мерил не удержалась и посмотрела на его руки. Просто мечта хирурга: огромная ладонь с тонкими пальцами и аккуратными ногтями, такая сильная и ласковая одновременно. Она готова держать пари, что эти руки умеют доставить женщине удовольствие.

Мерил почувствовала, как горят ее щеки, и заставила себя вернуться к реальности.

— Можно сказать и так, хотя и по делам тоже.

— Я думал, что здесь есть лишь один сумасшедший, который решил зимой отправиться на море. Но тут, среди ветра, чаек и пустынного пляжа я по-настоящему отдыхаю от работы. — Он не стал добавлять, что и от личных проблем тоже.