Черная гадюка провода шурша уползла в отверстие. Трубка аккуратно легла на место.

Следователь Челноков вчитывался в материалы дела.

Абелев Дмитрий Александрович,28 лет, строительный мастер, обнаружен мертвым ранним утром на совершенно безлюдной в этот час Автобазовской улицы.

Как он там оказался-полная загадка. В 6-00 его должны были забрать друзья прямо у подъезда.

Накануне вечером, по свидетельству домашних, Абелев находился в прекрасном расположение духа, предвкушая поездку, к которой готовился всю неделю. Какие причины побудили его оказаться в урочный час за много километров от дома?

Еще большую сумятицу вносили показания Веры, жены Киселева, которой Абелев позвонил с Автобазовской улицы.

Получается, что кто-то от имени Киселева перенес место встречи. Зачем?

Убийство произошла, как можно предположить, во время разговора Абелева и Киселевой. Та утверждала, что в трубке ясно слышались хрипы и стоны, но тогда она решила, что это помехи на линии. Зато она догадалась посмотреть на часы. Было 6.27.

В 6.28. труп Абелева был обнаружен проезжающий мимо автолюбителем, причем он заметил труп издалека.

Значит, убийца, располагал менее, чем минутой, чтобы скрыться с места преступления.

Теоретически он должен был попасться на глаза автолюбителю. Но тот, как и его пассажиры, ручается, что улица легко просматриваемая из конца в конец, была совершенна пустынна. А вот еще вопрос на засыпку? Зачем убийца повесил трубку на место?

У Киселева и его спутников стопроценнтное алиби. В 6.27. они находились в квартире Абелева, переполошив его домашних. Все терялись в догадках. Через несколько секунд позвонила Вера.

Загадочным представляется и способ умерщвления. Судя по характеру повреждения шейных позвонков, рывок удавки был строго вверх. Но как это возможно в тесноте телефонной кабины? Каким образом убийца сумел подкрасться к своей жертве, оставаясь незамеченным до последнего мгновения? Ведь Абелев даже вскрикнуть не успел.

Вопросы, вопросы, вопросы…

Абелев был, конечно, второстепенным обидчиком. И если кабина 5/661 начала на новом месте с него, то только потому что должна была убедиться, не повлияло ли на переезд на ее возможности. Испытания прошли отлично.

Следующим в списке значился некий Егор Маркин, бомж, обитатель свалки, тот самый тип, который когда-то превратил ее в сортир.

Сведения об Маркине были отрывочными. Он существовал за пределами городского кокона в слабо контролируемой местности.

Но кабина не теряла надежды.

И ее терпение было вознаграждено.

Однажды утром поступил сигнал, что полминуты назад бомж Егор Маркин сел в электричку, направляющуюся в город. По расписанию та прибывала в город через 22 минуты.

Ничего не подозревающий бомж тут же оказался под таким плотным колпаком.

Вагон наблюдал за каждым его движением, информация поступала через дугу электровоза в контактную сеть, а из нее-по системе проводки-в кабину 5/661.Рельсы сообщили на вокзале автоматическим билетным кассам, чтобы те приняли эстафету, а затем передали ее дальше. Куда бы ни направлялся бомж в пределах города, всюду за ним будут следить тысячу зорких глаз.

Егор промышлял тем, что выискивал на свалке выброшенный инструмент, гвозди, шурупы, проволоку, приводил их в порядок и вез продавать на одну из толкучек. Вот и сейчас разложил на газетке свой нехитрый скарб. Хотелось скорее похмелиться, и поэтому он запрашивал недорого, готовый, впрочем, уступить еще.

Наконец товар был распродан. В первом же винном ларьке Егор купил две бутылки портвейна три топора и поспешил в дешевый буфет. Егора там не обижали. Прикупив бокал пива и два пирожка, он устроился в укромном уголке.

Через три часа Егор, что называется, лыка не вязал, хотя на ногах еще держался. Денег оставлась на один портвейн и буханку хлеба. Ничего другого Егор давно не покупал. Свалка кормила его-иногда обильно, иногда скудно, одевала и давала приют.

Уже много лет он передвигался по одному и тому же маршруту; свалка-электричка-толкучка-распивочная и обратно. У него никогда не возникало желания заглянуть на соседнию улицу. Зачем?

Сделав последние покупки, он поднялся на платформу, пристроился рядом с бездействующей автоматической справочной и принялся ждать электричку.

У него давно выработалась привычка разговаривать с самим собой. Это было тихое, чуть слышное бормотание. Темой для монолога могло стать все, что угодно-случайно услышанная фраза, воспоминания, объявления по радио.

— Он мне говорит-дорого-бубнил Егор-Пойди найди дешевле. Да, инструмент не новый, согласен. Зато исправный. Я же бывший инструментальщик. Высшего разряда. Я тебе и угол заточки обеспечу и рукоятку укреплю по науке. Ты же сам потом спасибо скажешь за такой инструмент.

— Чем бы тут сидеть, прогулялся бы ты лучше до Автобазовской улицы-подсказал со стороны тихий механический голос.

Чего я там не видел? — бомж даже не повернул головы, уставясь на блестящие от солнца рельсы.

— В телефонной будке кабины один член оборонил тугой кошелек. Ему он не очень нужен, а тебе хватить на целый месяц.

— Брось! — отмахнулся бомж-Давно подобрали

— Нет, он еще ждет тебя.

— Да? — удивился Егор-Ну и пусть. Не поеду. Далеко. Не хочется. Пузырь у меня есть с собой, а завтра еще наторгую.

— Это бутылку ты прикончишь до вечера-вкрадчиво произнес голос-Ночью проснешься-выпить ох как захочется и денег нет. И никто не угостит. А жажда только разгориться. И ты будешь лежать с открытыми глазами и облизывать сухие губы. Вот тогда-то пожалеешь, что не послушал умного совета.

— А ведь и вправду! — обомлел Егор-Ну ты и голова!

Он поднялся, так и не попытавшись разглядеть собеседника.

Через час Егор вошел в кабину5/661 и посмотрел по углам. Ничего.

— Я же говорил-давно его подобрали.

На улице завывал ветер. Дверца захлопнулась с громким стуком.

— Не надо было соглашаться-вздохнул бомж-Сейчас бы ехал в вагоне. — Он толкнул дверь, но та не поддавлась. Егор равнодушно махнул рукой-Ну и хрен с ним!

Здесь тоже хорошо.

Он присел на корточки, достал из брезентовой сумки бутылку и зубами сорвал пробку. Затем сделал большой глоток.

— Ух. хорошо!

С минуту он дремал, но вот резко вскинул голову.

— Почему стоим? Какая платформа?

Из отверстия в потолке повалил тяжелый дым с запахом сероводорода.

— Мужик, кончай вонять-пробормотал Егор-Вот приедешь домой, там развлекайся сколько влезет.

Запах усиливался, кабина подернулась желтоватым туманом.

— Ну, мужик, ты даешь! У нас на свалке, знаешь, иногда тоже попахивает. Но с тобой не сравнить.

Газ клубился, заполняя пространство, проникая в легкие.

Бомж захныкал, забился в угол, отворачиваясь и закрывая лицо полой рваной куртки. Он даже не предпринял попытки выбраться из кабины, только плаксиво повторяя;

— Мужик, в натуре, я оценил твою шутку, хватит, а?

С этими словами он и умер, впервые не допив до конца содержимое бутылки.

Через