Было слышно, как пальцы старика прошуршали по обложке, как отщелкнулась медная задвижка, скреплявшая книгу, и как с тихим скрипом раскрылась первая страница. Надписи были выжжены на тонких кожаных листах, которые скреплялись с помощью гибких металлических колец. Помимо текста, страницы книги были покрыты почти невидимыми серебристыми узорами, на первый взгляд, хаотичными и беспорядочными. Но если всмотреться в них подольше, плавные линии рисунков завораживали и как будто начинали оживать и двигаться.

Книга содержала пророчество, древнее, как мир. Один раз в год, в день весеннего равноденствия, старейший хранитель должен был открыть книгу, чтобы вспомнить о пророчестве. Он не знал, кто и когда ввел эту церемонию. Так было во все времена, и так должно было быть и дальше. Пророчество было написано языком, которого уже почти никто не помнил. Да и возраст книги невозможно было определить. Только специально обученные хранители передавали это знание от одного поколения к другому. Говорили, что пророчество написано на языке джаннидов — древнего народа, владевшего огромными знаниями и подчинившего себе силы природы. Народа, чьими потомками являлись ныне живущие люди. Народа, который внезапно и без следа исчез в песках пустыни. В пророчестве говорилось, что придет время, когда мир людей будет под угрозой уничтожения. И в этот момент появится один человек — Избранный Воин, который сокрушит всех врагов, восстановит равновесие в мире, и начнется новая эпоха процветания.

Мулла Кадыр никому и никогда не говорил, что, помимо своих прямых обязанностей, он является еще и хранителем древней книги. Он прочел пророчество, написанное на первой странице, аккуратно положил книгу обратно в кожаную сумку и спрятал в потайном отделении сундука. Что было написано дальше, на других страницах, мулла не мог разобрать. Выжженные буквы были очень мелкими и местами почти полностью истерлись со временем. Только серебристые узоры на листах книги оставались четкими и ясными, как будто время было над ними не властно. Как будто они жили своей жизнью, подпитываясь от неизвестного источника.

Незаметно подошел час утренней молитвы. Мулла Кадыр обвел взглядом присутствующих: всего собралось не более тридцати человек. Мало кто в последнее время отдавал детей на обучение в медресе. Учителя были уже немолоды. Невыспавшиеся ученики тихонько зевали и пытались переговариваться, получая за это замечания от старших.

Голос муллы протяжно и заунывно плыл с башни мечети по небольшому двору. Акустика построек доносила этот голос от вершины башни до каждого человека, стоявшего во дворе, до всех темных уголков. Он был слышен далеко за высокими стенами, окружающими территорию медресе. Прошло не более десяти минут, но всем казалось, что прошла вечность. Церемония закончилась, все начали расходиться, только дежурные ученики остались, чтобы убрать во дворе. Мулла Кадыр еще раз посмотрел вдаль. На востоке стало почти светло, ночные тени укоротились и медленно отступали. Появились первые лучи утреннего солнца.

Спускаться с башни было сложнее, чем подниматься. Ноги скользили по стертым ступеням, трудно было удержать равновесие. Внизу его уже ждали два верных ученика — Сардор и Кахрамон, которые подхватили тяжело дышащего учителя, взяли из его рук светильник и повели старца через двор и террасы к его жилищу. Отпустив ребят, мулла Кадыр устало вздохнул, медленно вышел на веранду и поднял глаза вверх. Высоко, на фоне ясного весеннего неба, парил сокол — широкими кругами, не снижаясь. В какой-то момент старику показалось, что они встретились с ним глазами. Внезапно сокол издал резкий крик и быстро исчез в высоте.

У муллы стало тяжело на сердце, появилось предчувствие чего-то недоброго, неотвратимо надвигающегося на мир. Ему захотелось подняться, как соколу, в небо и посмотреть на землю сверху — может быть, он увидел бы причину своего беспокойства. За этими мыслями мулла не заметил, как стало тихо вокруг. Прекратили пение птицы, исчезли все звуки. Внезапно он почувствовал, что земля задрожала и стала уходить из-под ног. Закричали ученики, забегали служители, все выскочили во двор. С крыши здания медресе посыпались мелкие камешки. Старые постройки мечети с ужасным скрипом начали раскачиваться из стороны в сторону. Землетрясение!

«Сейчас все рухнет», — подумал мулла Кадыр.

— Уходите со двора! — крикнул он своим подопечным.

…Все прекратилось так же внезапно, как и началось. Земля успокоилась, здания перестали раскачиваться. Снова вернулись звуки окружающего мира, запели птицы.

Но тревога заполнила душу старика. Он знал, что это только начало чего-то плохого, что это было предупреждение.

«Что нас ждет впереди? Что будет дальше?» — спрашивал себя мулла, но ответа на эти вопросы он не находил.

Ученики успокоились, вернулись к своим повседневным обязанностям. Начался обычный день, такой же, как и все предыдущие. Но мулла Кадыр знал, что спрятаться за рутиной повседневности уже не удастся. Он не ведал, что им всем уготовано в будущем, но один вопрос не давал ему покоя, снова и снова напоминал о себе, заставляя быстрее биться старое сердце. Если мир стоит на грани разрушения, если слова пророчества истинны, то кто из ныне живущих людей Избранный Воин, о котором говорится в священной книге? Кто спасет мир?

С каждым днем этот вопрос все больше и больше мучил старика.

И ответа на него мулла Кадыр не находил…

Прошло несколько дней. Подземные толчки больше не повторялись, но тревога не покидала муллу Кадыра. Все также светило весеннее солнце, на ясном голубом небе не было ни облачка. Цвели сады, зеленели овощи на грядках. Но предчувствие беды окончательно и бесповоротно поселилось в душе старика. Ему снились плохие сны, в которых тучи саранчи собирались в небе в огромное облако и обрушивались на землю, сметая все на своем пути. Или стаи ворон внезапно налетали на город, нападали на людей, и от их оглушительного крика он просыпался в холодном поту и долго потом не мог успокоить колотящееся в груди сердце.

Этим утром он понял, что так продолжаться больше не может. Он написал письмо падишаху, в котором объяснил свои тревоги и попросил созвать Совет мудрецов, чтобы обсудить все и решить, что делать дальше. Вместе с письмом он собирался тайно переправить во дворец правителя Книгу джаннидов. Мулла Кадыр понимал, что отныне башня мечети не может быть надежным местом для нее; в то же время она могла пригодиться на Совете. Он чувствовал, что в ней скрыты неведомые силы, которые в предстоящей борьбе за мир могут сыграть решающую роль. Но кому поручить доставить это сокровище в столицу?

Несколько мгновений мулла колебался. Книга была слишком ценной, чтобы отдавать ее в руки учеников. Но, с другой стороны, он не хотел привлекать внимание, потому что большая группа сопровождения могла спровоцировать нападение воров и разбойников. Рассудив так, он решил доверить древнее послание джаннидов двум своим лучшим и самым преданным ученикам — Сардору и Кахрамону. Он позвал помощника и попросил привести ребят.

Друзья прибежали через несколько минут. Мулла посмотрел на них и невольно улыбнулся. Им было по четырнадцать лет; достаточно крупные и физически развитые, в душе они были еще совсем детьми. Черные, немного лукавые глаза Сардора возбужденно блестели в предчувствии чего-то загадочного и необычного. Смуглый, круглолицый, коренастый, он был самым непоседливым из всех учеников. Видимо, давала о себе знать примесь южных кровей. Кахрамон, напротив, был спокойным и задумчивым. У него были изящные черты лица, острый нос, светлая кожа и тонкие черные волосы.