Стрелы устремились в него, и он махнул щитом, отбивая их. Они прилетали, опять и опять, они искали его плоть, а он играл с ними, подпрыгивая, если они пытались ужалить его бедра, поворачивался, если они летели в плечи, и поднимал щит, если они целили в лицо. Ему приходилось нелегко, и несколько стрел просвистели совсем рядом, задев кирасу или наручи. Но не попала ни одна. Он не разрешал. Он…

Что-то не так.

Он крутанулся между двух стрел. Что-то не так.

— Каладин! — крикнула опять уменьшившаяся Сил, порхавшая рядом. — Там!

Она указала на второе плато построения, с которого несколько часов назад атаковал Далинар. Большой отряд паршенди только что прыгнул туда; воины опустились на колено и подняли луки, направив их на незащищенный фланг Четвертого Моста.

— Нет! — крикнул он, маленькое облачко Штормсвета вылетело изо рта. Он повернулся и побежал через каменистое плато к бригаде. Стрелы прилетали сзади, стараясь ужалить его. Одна попала в спинные латы, но отлетела. Другая ударила в шлем. Он перепрыгнул через трещину, он мчался со всей скоростью, которую мог дать ему Штормсвет.

Паршенди на той стороне натянули луки. Их было пятьдесят по меньшей мере. Он опоздает. Он точно…

— Четвертый Мост! — проорал он. — Мост на правый бок!

Они тренировали этот маневр несколько недель назад и, не раздумывая, подчинились приказу, наклонив мост именно тогда, когда лучники выстрелили. Страшный удар, и мост ощетинился стрелами. Каладин облегченно вздохнул, добравшись до бригады, которая медленно несла мост боком.

— Каладин! — крикнул Камень, указывая вперед.

Каладин повернулся. Лучники на Башне одновременно наложили стрелы, готовя полный залп.

Бригада ничем не защищена спереди. Залп!

Он закричал, и Штормсвет зарядил воздух вокруг него, как если бы каждая частичка стала его щитом. В ушах звучал собственный крик; Штормсвет лился из него, одежда замерзла и стала потрескивать.

Стрелы затмили небо. Сильный толчок отбросил его назад, на мостовиков. Он сильно ударился и недовольно заворчал, сила продолжала давить на него.

Мост замер, люди остановились.

Все стихло.

Каладин закрыл глаза, чувствуя себя полностью истощенным. Все тело болело, руки дрожали, ломило спину. И острая боль в запястье. Он застонал, открыл глаза и споткнулся, едва не упав; руки Камня удержали его.

Приглушенный тяжелый удар. Мост встал на землю. Идиоты! подумал Каладин. Не ставьте… Уходите…

Бригадники столпились вокруг, а он опустился на землю, побежденный истощением. И посмотрел на то, что его кровоточащая рука держала перед собой.

Щит был покрыт стрелами. Дюжины и дюжины стрел, некоторые расщепили одна другую. Кости, привязанные к щиту, разлетелись; дерево треснуло. Некоторые из стрел прошли насквозь и ударили в предплечье, вот откуда боль.

Весь залп. Больше сотни стрел. Притянулись к одному щиту.

— Клянусь лучами Подателя Света, — тихо сказал Дрехи. — Что… Что это…

— Как будто из тебя брызнул фонтан света, — сказал Моаш, становясь на колени рядом с ним. — Как будто само солнце вырвалось из тебя, Каладин.

— Паршенди… — проскрипел Каладин и отпустил щит. Ремни были перерезаны, и, пока он вставал, щит развалился на куски, дюжины стрел покатились по камням. Немногие оставшиеся торчали в его руке, но он, не обращая внимания на боль, посмотрел на паршенди.

Группы лучников на обеих плато застыли. Потом те, кто впереди, обратились к другим на языке, которого Каладин не знал.

— Нешуа Кадал!

Они встали и… убежали.

— Что? — спросил Каладин.

— Не знаю, — сказал Тефт, баюкая раненую руку. — Но мы должны доставить тебя в безопасное место. Шторм побери эту руку! Лоупен!

Появился коротышка вместе с Даббидом, и они отвели Каладина в более безопасное место, ближе к центру плато. Он, почти ничего не соображая от истощения, машинально передвигал ноги, они поддерживали его.

— Мост, вверх! — скомандовал Моаш. — Мы должны доделать работу!

Все бригадники мрачно заняли свое место и подняли мост. На Башне армия Далинара пробивалась через паршенди к бригаде, их единственному шансу на спасение.

У них наверняка большие потери… оцепенело подумал Каладин.

Он споткнулся и упал на землю; Тефт и Лоупен затащили его за защищенную выбоину, к Шраму и Даббиду. Повязка на ноге Шрама покраснела от сочившейся из-под нее крови; копье, которое служило ему костылем, лежало рядом.

Я же говорил ему… не опирайся на ногу…

— Нам нужны сферы, — сказал Тефт. — Шрам?

— Он попросил их утром, — ответил худой человек. — Я отдал все. Большинство из нас отдали.

Тефт выругался, потом вытащил оставшиеся стрелы из руки Каладина и наложил повязку.

— Он придет в себя? — спросил Шрам.

— Не знаю, — ответил Тефт. — Келек! Я не знаю ничего. Я идиот. Каладин, ты меня слышишь?

— Да… просто шок, — сказал Каладин.

— Ты выглядишь странно, мачо, — нервно сказал Лоупен. — Каким-то белым.

— Парень, у тебя мертвенно-бледная кожа, — сказал Тефт. — Как будто ты что-то с собой сделал. Я не знаю… Я… — Он опять выругался и хлопнул рукой по камню. — Я должен был послушать. Идиот!

Они положили его на бок, он с трудом видел Башню. Новые группы паршенди — не видевшие его представления, — бежали к пропасти, обнажая оружие. Четвертый Мост достиг края и опустил мост. Они отвязали щиты и торопливо достали копья из мешков с трофеями, привязанных к балкам моста. Потом заняли свои места, приготовясь перебросить мост через расщелину.

У этого отряда паршенди не было луков. Они выстроились и стали ждать, оружие наготове. Их было по меньшей мере втрое больше, чем бригадников, и к ним подходили новые и новые.

— Мы должны помочь им, — сказал Шрам Лоупену и Тефту.

Те кивнули, и все трое — двое раненых и один однорукий — поднялись на ноги. Каладин тоже попытался встать, но ноги, слишком слабые, отказались держать его.

— Лежи, парень, — улыбнулся Тефт. — С этим мы справимся сами. — Они вооружились копьями из запаса, лежавшего на носилках Лоупена, и поторопились к бригаде. И даже Даббид присоединился к ним. Он не говорил с тех пор, как был ранен во время первого забега с мостом, год назад.

Каладин подполз к краю впадины и смотрел на них. На камень рядом с ним приземлилась Сил.

— Штормовые дураки, — прошептал Каладин. — Они не должны были идти со мной. Все равно горжусь ими.

— Каладин… — сказала Сил.

— Ты можешь что-нибудь сделать? — Он смертельно устал. — Чтобы ко мне вернулись силы?