Сименон, необходимо признать, что вам придется выплачивать бывшей жене и сыну большие алименты, — заявил адвокат, защищавший интересы Тижи.

— На алименты мне плевать, я никогда не придавал значение деньгам.

— А мне — не безразлично, остаться или нет нищенкой после двадцати пяти лет замужества. Мне пятьдесят, я никогда не работала, отдавая все свои силы дому, мужу и сыну, — твердо обозначила свою позицию Тижи. И потребовала почти все имущество Сименона, включая дом в Нелье, освобожденный от занимавших его во время войны немецких офицеров, картины друзей художников — Пикассо, Вламинка, полотно Утрилло, все акции, которыми владел Сименон и алименты — ежемесячное пожизненное содержание. Алименты от суммы доходов Сименона в тогдашних долларах почти равнялись доходу министра.

Дениз, до того момента наигрывавшая полнейшее бескорыстие, вздрагивала от каждого требования Тижи.

— Это безобразие! Она все у него заберет! Если бы меня покидал мужчина даже после двадцати лет совместной жизни, я ушла бы без копейки! Я лучше стала бы работать кем угодно, лишь бы не зависеть от него! — Она нервно затягивалась очередной сигаретой. — Женщина не должна терять гордость в любой ситуации. Надо быть совершенно циничной, чтобы вытягивать средства у мужчины, который больше ее не любит.

— Но мадам Сименон делает уступки в отношении их общего сына, — парировал адвокат, зная основное слабое место Сименона.

— Мадам Сименон буду я! — вскочила Дениз. Красные пятна покрыли бледные щеки.

— Но на момент развода вы еще сожительница, — спокойно пояснил адвокат Тижи.

Развод назначили на июнь. Одновременно был составлен и брачный контракт с мисс Уимэ на основе раздельного владения имуществом.

Дениз проявила благородство, заявив с несколько театральным смирением:

— Я не хочу, чтобы ты женился на мне на условии общего владения имуществом. Я пришла к тебе с пустыми руками, а твои романы ты писал сам.

Обе женщины пили виски. Жорж пиво. Он задыхался в этой полной дыма и взаимной вражды комнате.

— Решайте, как знаете, свои требования относительно Марка я уже высказал. — Он вышел на террасу.

Споры продолжались долго. Сименон выиграл главное — Тижи соглашалась проживать с ребенком не далее шести миль от отца, где бы он ни находился. Сименону осталась пишущая машинка, два металлических ящика с картотекой и письменные принадлежности.

Но он доволен: шести миль, что означает чуть более десяти километров, вполне доступное расстояние для того, что бы ежедневно навещать сына.

Буль плачет, ее огорчает, что «красивый маленький мсье» и малыш Джонни, к которому она уже привязалась, будут жить отдельно.

Адвокаты советовали развестись и заключить новый брак в Рино, расположенном в пустыне Невада — городе азартных игр и разводов. Именно там обе процедуры можно было бы провести в кратчайший срок. Тем более, что условия развода составлены, оставалось провести лишь формальную процедуру.

Сименон при разводе не присутствовал, а на следующий день во Дворце Правосудия, стоящем посреди парка, в котором росли авокадо, пальмы и ярко пестрели огромные клумбы из цветов, названия которых Сименон не знал, состоялось бракосочетание.

В Большом зале строго стояли ряды скамей из светлого дерева, у кафедры распахнул звездно-полосатые крылья большой американский флаг. Очень высокий седовласый мужчина в белом стетсоне и в бежевом шелковом костюме, в сопровождении молодой дамы, заняли места за судейским столом.

Оказалось, что брачующиеся забыли привести свидетелей. Здесь это случалось не редко. Седовласый красавец нажал кнопку, вошли два высоких ковбоя. Судья представил свидетелей и зачитал официальные тексты, в то время как Сименон смотрел на его пижонскую шляпу и думал о том, что этому щеголю, вероятно, каждый день приходится заставлять прислугу чистить и гладить ее, как делают это миллионеры в Далласе.

Зазвучали обычные слова брачного ритуала:

— Согласны ли вы взять в мужья…  Согласны ли взять в жены…  И в радости и в горе и в болезни и в здравии…

Жорж откровенно скучал, ощущая себя актером в плохом спектакле. Дениз трепетала, достигнув цели, к которой так долго стремилась.

Обмен кольцами. С растроганным видом судья жмет новобрачным руки. Жорж достал из кармана десять долларов «чаевых» и тот принял их, не моргнув глазом. Расплатившись со свидетелями, новобрачные вышли в парк. Счастливая Дениз держала мужа под руку, ей казалось, что люди в парке смотрят исключительно на нее — жену знаменитого писателя.:

— Ты понимаешь, что я теперь — мадам Жорж Сименон!

— Это наша победа.

— Я узнала, что в Рино есть обычай, согласно которому, тот, кто женится второй раз, бросает старое кольцо в пруд.

Жорж нащупал в кармане кольцо, которое носил двадцать лет. Подошел к пруду и быстро бросил его в воду — утопил прошлое, стараясь не задумываться над смыслом этого жеста.

— Спасибо, Джо, за то, что ты сейчас сделал. Теперь между нами ничего не стоит. — Сияла Дениз, выдумавшая этот ритуал с кольцом. Теперь они квиты — заставил же он ее — ничем не связанную с ним секретаршу, сжечь дорогие ей фото и письма?

В баре она попросила у мужа позволения взять виски. Он взял себе пива.

Они по-прежнему любят друг друга, у них прекрасный сын и жизнь, похоже, приобретает правильные очертания. Потерянных денег не жалко, ведь источник по имени «Сименон» неистощим.

2

Молодожены возвратились домой, чтобы собрать вещи и через два дня отправились искать новое место проживания. В штате в Коннектикут, они нашли то, что искали.

Городок Лейквил с белой церковью на пригорке и гладь озера приглянулся молодоженам уже из окна автомобиля. Вокруг холмы и долины, озера, пастбища, леса. Милый сельский ландшафт глубокой провинции, а в трех милях расположен торговый центр Солсбери, где продается все, что душе угодно.

Агент по недвижимости показывает знаменитой паре нарядный двухэтажный дом 1748 года. В большой комнате с дубовыми балками на потолке, огромный камин из неотесанного камня, в котором можно зажарить быка. Возле него расположен полукруглый эркер. Двойные окна из толстого стекла, не пропускающие шума, холода и жары, оправлены в тонкие золоченые рамы. С большой террасы с белой балюстрадой открывался обзор на все стороны света.

— Нынешний владелец виллы — журналист из Нью-Йорка — сделал реконструкцию с большим вкусом и размахом. К сожалению, он сейчас должен постоянно находиться в Нью-Йорке и вынужден расстаться с любимым гнездышком, — сообщил агент, с гордостью демонстрировавший дом.

— Это мечта! — вздохнула загоревшаяся Дениз.

— К тому же, имеется большое поместье с несколькими ручейками, в которых водится форель и сад с двадцатью тысячами деревьев!

— Огромное хозяйство. Да, мечта всегда стоит дорого, — Жорж прикинул, что его последние гонорары пойдут полностью на оплату этого дворца.

— А