Магистр хмыкнул, явно сомневаясь в моих способностях взломщика. Помолчав, он спросил:

— Вы представляете, студентка, какую создали проблему?

— В смысле? — насторожилась я.

— В очень простом. Адептам все время хочется сунуть нос куда нельзя. И если магистр не хочет, чтобы они докопались до чего-нибудь серьезного, он должен создать им подходящую цель. Мрыс эт веллер, студентка, вы хоть понимаете, какую легенду разрушили?

Я попыталась потупиться, но не преуспела. Интересно, какое наказание определит мне магистр? Припомнив, что он обещал сделать с тем, кому захочется посмотреть на его лабораторию изнутри, я почувствовала, как по спине пробегают целые стада мурашек. Прощай Академия… и, мрыс эт веллер, прощай выигранное у Ривендейла золото!

— Все, — завязала я кончик бинта бантиком и, отойдя, критически воззрилась на забинтованное. Вроде получилось неплохо.

Эгмонт пошевелил раненой конечностью и пришел к такому же выводу:

— Сойдет. Спасибо, студентка.

— Пожалуйста, — буркнула я.

Магистр щелкнул пальцами: к нему, размахивая рукавами наподобие Афилогета, подлетела рубашка. Скептически осмотрев разодранный рукав, он все-таки надел ее и потянулся за курткой.

Он был в перчатках, не сняв их даже тогда, когда сидел вообще в одних штанах. Эти перчатки уже начинали меня раздражать, и потому я не мудрствуя лукаво брякнула:

— Почему вы никогда не открываете рук, магистр?

Эгмонт прищурился, глядя мне в глаза:

— У каждого свои причуды, студентка. Я же не спрашиваю вас, почему у вас именно такая фамилия?

Пол вздрогнул и едва не ушел у меня из-под ног.

— При чем здесь моя фамилия? — спросила я, делая максимально безразличное лицо.

— Да, собственно, ни при чем… Просто, знаете ли, смотрю я на вас и думаю: все замечательно, одна фамилия не подходит. Ну какая вы Ясица? А вот, скажем, Леснивецька… но я же вам этого не говорю?

— Вот и дальше не говорите, — сказала я, не задумываясь о том, что вообще-то разговариваю с собственным деканом.

— Отлично, — кивнул он. — Значит, так, студентка… Я не знаю, как вы будете это объяснять вашим коллегам, но, если еще хоть один адепт появится в моей лаборатории — пеняйте на себя. Вам все ясно?

— Угу, — кивнула я. И замялась: уж больно красочными у меня получались картинки предполагаемого наказания. — Магистр, мне вещи собирать или как?

— То есть?

— Ну вы меня из Академии… того?.. Или пока все-таки нет?

Эгмонт помедлил с ответом.

— Если бы не василиск, — наконец ответил он, — вы бы уже сидели на чемоданах. Но то, что вы хоть что-то ухитрились с ним сделать, достойно пятерки по боевой магии или, учитывая обстоятельства, просто продолжения обучения.

Я едва не подпрыгнула на месте от радости.

— Но учтите то, что я вам сказал.

— Учту! — пламенно пообещала я. — И вообще забуду, как сюда вошла!

— Замечательно. В таком случае возьмите амулет, который лежит на столе. Ривендейл, полагаю, неплохо его знает, так что деньги он вам отдаст.

Ривендейл, я думаю, и впрямь хорошо знал этот амулет. Это был тот самый браслет-накопитель, который Эгмонт демонстративно снял во время их с вампиром знаменитого поединка.

— Спасибо, — озадаченно сказала я, опуская браслет себе в карман. Чего-чего, а такой щедрости я от магистра не ждала.

— Каждый труд должен быть оплачен, — усмехнулся он, поймав мой недоуменный взгляд. — В данном случае — из герцогской казны.

— Спасибо, — на всякий случай повторила я, уже опуская руку на дверную ручку. — Спокойной ночи, магистр.

— Студентка Ясица.

— Да? — Я развернулась на пороге.

— Амулет вернете послезавтра после уроков.

Когда я вернулась в комнату, Полин уже давным-давно спала. На столе ее валялась груда пергаментов; приглядевшись, на верхнем из них я различила длиннющую цепочку формул, содержавшую в себе как минимум тридцать звеньев. Возле формулы были подрисованы домик, человечек и маленькая розочка. Что же, все в стиле Полин.

Я разделась и нырнула под одеяло. Простыня холодила кожу; я свернулась в клубок, закрыла глаза и тихонько рассмеялась, предвкушая, с каким выражением на обычно бесстрастном лице, пардон, физиономии завтра станет смотреть на меня Генри Ривендейл. Полтораста монет, господа мои, это что-то все-таки значит, даже для герцога; а уж о вечной славе, покроющей меня не далее чем (я спешно прикинула, сколько сейчас времени)… пожалуй, уже сегодня, и говорить не приходится! Проникнуть туда, куда не ступала нога еще ни одного адепта, включая вездесущих братьев аунд Лиррен…

Я взглянула на Полин и еще раз рассмеялась. Так и заснула — с улыбкой.

И спалось мне, что характерно, очень сладко.

в которой иные из событий находят свой логический конец, а иные (и их, пожалуй, выйдет большинство) едва успевают обрести завязку

Наутро я проснулась часов в восемь. С полминуты валялась в постели, потягиваясь и щурясь на солнце; впереди ждал совершенно шикарный день, который мало того что был выходным, так еще и таил в себе нечто донельзя привлекательное. Я честно пыталась вспомнить, чему конкретно так радуюсь; потом до меня дошло, я перевернулась на живот и радостно ударила кулаками по подушке.

Сегодня меня ждет заслуженный триумф. А кроме него еще и сто пятьдесят золотых, добрых монет лыкоморской чеканки. Пусть говорят, что деньги — зло, — в таком разе зла мне определенно не хватает. Да и слава… слава первопроходца, эксперта по взламывательным заклинаниям…

К тому же и учиться я продолжаю на родном уже боевом факультете. Хотя здесь радоваться надо не мне, а алхимичкам.

Я вытянулась на постели в той позе, которую Полин характеризовала емким словом «колбаса». События вчерашней ночи снова встали у меня перед глазами: дверь, лаборатория, телепорт…

Мрыс дерр гаст, но кто же исказил его траекторию?

Пожалуй, вчерашняя злость на Ривендейла не имела под собой ни малейшей основы. Магию герцога я почувствовала бы сразу… да и то сказать, в построении телепортов вампир был ничуть не сильнее меня, а для искажения траектории требуется на порядок больше знаний, чем для обычной одиночной телепортации.

Телепорт мог исказить Эгмонт. Ему-то уж точно достало бы и навыка, и сил. Но магистр был слишком предусмотрителен, чтобы переместиться в совершенно неизвестное ему место. Тем более чтобы переместить туда неопытную студентку. Нет, он не питал ко мне большого расположения — просто я знала, что он отвечает за нас за всех, и за меня в том числе. А если он за нас отвечает…