волос с лица Элайджи, почувствовав легкое покалывание на коже. Она почти всегда испытывала это чувство, когда находилась рядом с ним, но когда она прикасалась к нему, это ощущение многократно усиливалось. Пульс девушки участился. Нет, то, что она чувствовала к нему, было неразумно.

Тихий раскат грома вытянул Ксио из приятного сна без сновидений. Ей нравилось ощущать летнюю грозу во всём её разнообразии сквозь открытое окно. После вспышки молнии, на мгновение озарившей темный облачный покров, последовал еще более громкий раскат грома и начался дождь. Ксио любила звук дождя, ей нравилось, как капли барабанят в стекло или падают на листву пышной кроны конского каштана у окна. В детстве Ксио использовала дерево в качестве лестницы из комнаты. Пока взрослые спали, они с Марселем ночью вылезли из окна и гуляли в лесу.

Ксио взглянула на часы, уже было восемь утра, она проспала двенадцать часов. Хотя каждая косточка в её теле все еще причиняла боль, сейчас она чувствовала себя значительно лучше.

— Доброе утро. — Почувствовав нежный поцелуй в затылок, девушка вспомнила, что лежит в постели не одна.

Ксио ощутила тепло тела Элайджи, его запах. Повернувшись, посмотрела на него. Элайджа все еще был бледен, но его взгляд казался ясным.

— Доброе, — ответила она с улыбкой.

Сначала Элайджа тоже улыбался, но когда его взгляд пробежался по ее плечам и предплечьям, выражение его лица помрачнело.

— Черт возьми!

Хорошо, что Элайджа не видел ее ребер, которые были перевязаны поддерживающей повязкой. Ксио пожала плечами, качая головой.

— Уже все в порядке. Это не смертельно. Несколько сломанных костей и синяки. В отличие от тебя. Как твои легкие?

— На удивление хорошо. Мне намного легче дышать.

Действительно, Элайджа больше не хватал жадно воздух, как утопающий.

Он посмотрел ей прямо в глаза.

— Ты спасла мою задницу.

Это было так мило, Элайджа быстро усвоил разговорную речь её времени.

— Ты преувеличиваешь. — Ксио почувствовала, как её лицо покраснело. — Я также хотела спасти и свою задницу. Как ты думаешь, что бы Исаак сделал со мной после того, как покончил бы с тобой?

— Ты могла просто сбежать. Исаак мог убить тебя. У него была такая возможность, но он этого не сделал, просто потому что хотел продемонстрировать мне свою силу.

— Может быть, причина в том, что я всадила в него шесть пуль? — Не только она одна, но и Гербер стрелял в Исаака и дважды попал в цель.

— Ты попала в Исаака?

— Дважды, этот комиссар открывал огонь по Исааку и изрешетил его, как мог. Правая грудь и правое бедро. Но, похоже, твоего брата это не сильно беспокоило. После того, как полицейский вышел из строя, я выстрелила в Исаака. И все же не могла его остановить. — Смутившись, Ксио схватилась за горло. — Что, черт возьми, не так с этим парнем? Он что пуленепробиваемый? — Девушка зажала рот рукой, чтобы подавить истерический смех. Это было слишком нереально, чтобы быть правдой.

Элайджа покачал головой.

— Исаак очень уязвим. Проблема в другом. — Мужчина сел в постели, опершись на спинку кровати, и вследствие своих движений поднял немало пыли. Постельное белье было свежим, но мебель была покрыта толстым слоем серой пыли. Элайджа чихнул. Его рука рефлекторно потянулась к ране на груди. Должно быть, рана заболела. Он попытался подавить следующий чих, но все-таки вздрогнул от боли со звуком «Ой».

После паузы, необходимой Элайдже, чтобы перевести дыхание, Ксио протянула ему утреннюю дозу антибиотиков и болеутоляющих с чашкой странного напитка дяди Берни, который он принес вместе с посылкой Марселя вскоре после их прибытия. Дядя расхваливал чай из тысячелистника как чудодейственное средство от воспалений. В этом вопросе Ксио не доверяла Берни, так как он также считал каннабис и опиум эффективными лекарствами от заурядных болячек. Она предпочитала полагаться на антибиотики Марселя и очень сильные обезболивающие. Ну, чай, наверное, не повредит. Ксио надеялась, что вкус холодного чая не был таким противным, как запах горячего напитка.

Лицо Элайджи говорило красноречивее всяких слов.

— Ты хочешь меня отравить?

— У меня в сумочке есть маленькая бутылка с водой. Там осталось мало, она теплая и уж точно несвежая.

— Хуже этого быть не может. — Элайджа указал на чашку в ее руке. — Здесь нет водопровода?

— Нет, вода только из колодца. Когда мы с братом приезжали сюда в детстве, нам всегда было очень весело носить воду из колодцев. Моя бабушка выжимала сок из фруктов, а также делала свой собственный сидр. Мы должны были помогать ей. — Ксио прикусила губу. Наверняка Элайджу нисколько не интересовало, как она проводила свое детство.

— Сок звучит неплохо, но пока я буду довольствоваться содержимым бутылки с водой. Таблетки уже растворяются в моей руке.

Ксио протянула ему бутылку и смотрела, как он глотает таблетки.

— Ты собирался рассказать мне о своем брате.

— Точно. Дело в генетическом усовершенствовании. Этот побочный эффект считали приемлемым, некоторые из ученных программы даже приветствовали его. В стрессовых ситуациях в организме выделяется адреналин, уверен, ты это и так знаешь. Благодаря его распределению организм может мобилизовать запасы энергии. Человек становится менее чувствительным к боли, и благодаря генетическому усовершенствованию это распределение значительно увеличивается. Человек становится по-настоящему… — Элайджа подыскивал подходящее выражение.

Ксио показалось странным, что он отвел взгляд.

— Человек будто под кафом, полностью опьяненный. Ты чувствуешь себя непобедимым, и ничто не может остановить тебя. — Мужчина задумчиво прикусил нижнюю губу. — После кайфа ты падаешь в чертовски глубокую яму. В зависимости от того, как сильно человек выбывал из строя, принималось решение, следует ли продолжать этот процесс. В начале среди участников программы были потери. Ученые упустили из виду, что чем выше выброс адреналина, тем более выражена эмоциональная депрессия испытуемых. Генетическое усовершенствование сдерживало выброс дофамина — гормона счастья. Это был порочный круг, из которого некоторые видели только один выход — самоубийство. Затем эту проблему решили, депрессия предотвращалась благодаря постоянному выбросу небольшого количества адреналина. Но из-за постоянно повышенного уровня адреналина у некоторых участников развились душевные заболевания. Уровень дофамина также взлетел до головокружительных высот. Ученые доказали, что нейромедиатор дофамин является основной причиной появления шизофрении.

— И поскольку у твоего брата уже было генетическое заболевание, оно развилось еще больше.

— Верно. Мать хотела исключить Исаака из программы любой ценой, но по выдуманным причинам. Она бы никогда не призналась, что ее сын неидеален. Но затем мать погибла в результате нападения, а Исаак остался в программе. Все шло хорошо, пока ему не перестало хватать острых ощущений и сопровождающего выброса адреналина. А потом случилось…

Элайджа опустил взгляд, взъерошивая и