Хотя Тба Крид не разделял взгляды духовников и в том числе не верил в возможность пережить «смерть до смерти», он неустанно собирал любые крупицы знаний, которыми владели ваницлане. К своему удивлению, он обнаружил, что многие механизмы, которыми так гордятся в Пуницле, на самом деле много лет назад были изобретены ваницланами. Но эти древние машины никогда не использовались по назначению: создатели считали их забавными безделушками и полагали ниже своего достоинства совершенствовать их. Такое отношение приводило Тба Крида в полное замешательство; он восхищался талантом ваницланских изобретателей и в то же время злился из-за их недальновидности.

Затем речь зашла о Пуницле, и Тба Крид заметил, что в древние времена жизнь здесь была такой же, как в Ваницле. В числе прочего он рассказал об очень странном пуницланине по имени Айемсана, который «придумал мир и сошел с ума». Всю свою жизнь он размышлял о природе вещей и для каждого явления пытался отыскать его причину. В конце концов, он дошел до того, что перестал общаться с окружающими. Но перед этим он сделал несколько загадочных высказываний и в том числе заявил, что «Вселенная себя держать не может». Эти слова трактуют как «Вселенная не способна поддерживать свое существование», но никто не понимает, что это может означать.

Когда Тба Крид умолк, Йендред больше ни о чем его не спрашивал.

— СПРОСИ У ТБА КРИДА, КАК ОН СОБИРАЕТСЯ УПРАВЛЯТЬ ДЕЛАМИ НА АРДЕ.

— Я НЕ ХОЧУ.

— ПОЧЕМУ?

В итоге выяснилось, что долгий рассказ Тба Крида о ваницланах и их ограниченных знаниях сильно расстроил Йендреда. Он даже задумался о том, не прекратить ли свой путь. Мы ничего не стали ему советовать, но снова заговорили о Тба Криде. Может, Йендред все-таки поинтересуется его планами ради нас?

Наконец Йендред согласился, хоть и содрогнулся всем телом, как от глубокого вздоха.

Тба Крид ответил, не задумываясь. Он собирался создать новую форму правления, которая позволила бы ардийскому обществу достичь высшего уровня развития. Их ждет новый виток научно-технического прогресса. Благодаря новому социальному устройству нсана будут жить так счастливо, как не жили никогда раньше, а партии планировщиков и естественников перестанут существовать.

Наконец, Йендред поднялся к выходу из норы и сдвинул камень, а Тба Крид закрыл баллон с храбхом. После этого два пуницланина улеглись спать, а мы прервали связь между Землей и Арде.

Город (вернее, поселок), до которого Йендред добрался на третий день после встречи с философом, назывался Май-Нунблт. Населения тут было от силы тысяча душ, а центром всей здешней жизни был институт, о котором мы много слышали раньше. Из-за сходства с земными научными учреждениями мы решили назвать его Пуницланским научно-техническим институтом. Здесь жило и работало полсотни ученых и инженеров, а также большое количество технического персонала — эти сотрудники помогали ученым проводить эксперименты и строили оборудование.

Сам институт находился в центре Май-Нунблта и включал в себя восемь отдельных подземных корпусов, в каждом из которых занимались изучением отдельной научной дисциплины: ардологии, макрологии, жизнелогии, машинологии, реактологии, микрологии, мыслелогии и волнологии.

В каждом здании размещались лаборатории, мастерские и служебные помещения. Скажу откровенно — все, что мы там увидели, потрясло нас до глубины души. Я даже не знаю, чему удивляться сильнее — научным открытиям пуницлан или тому, что им удалось совершить все эти открытия. Разве можно восхищаться формулировкой закона всемирного тяготения и не восхищаться при этом Ньютоном?

Проводником Йендреда в Май-Нунблте стал его бывший одноклассник Ладред, который работал в институте и был тут чем-то вроде младшего научного сотрудника. Он водил Йендреда по территории института целых два дня, и мы с восторгом наблюдали за этой «экскурсией». К несчастью, очень скоро нам помешали события на Земле. Неожиданная огласка вынудила нас отменить дневные сеансы связи.

Но и до, и после этой досадной неприятности мы заставляли Йендреда задавать так много вопросов, что сотрудники института могли бы счесть его чудаком. Но я склонен думать, что истинные ученые, в каком бы мире они ни обитали, всегда рады возможности поделиться своими знаниями.

9 июля, среда, 14:00

Знакомство с институтом началось с волнологического корпуса, где Йендреда познакомили с математиком по имени Тба Биндл, который специализировался на анализе волн и занимался как теоретическими, так и прикладными исследованиями. Тба Биндл не только улучшил волновые уравнения, недавно сформулированные в Пуницле, но и решил их для некоторых частных случаев и тем самым объяснил феномен звука на Арде, которому пуницланские ученые очень долго не могли найти объяснения.

Каждый раз, когда на Арде кто-то говорит, играет на музыкальном инструменте или бьет в гонг — другими словами, когда раздается какой-либо звук, в первую секунду его частота повышается на несколько полутонов. Это краткое повышение частоты свойственно всем звукам, и чем больше расстояние до источника, тем заметнее этот эффект.

Идея Тба Биндла о том, что этот эффект напрямую связан с природой двухмерного мира, принесла ученому мировую известность. Он пришел к выводу, что тот же самый эффект свойственен световым волнам и всем формам волновых колебаний. Изменение частоты света происходит слишком быстро, чтобы его можно было увидеть невооруженным глазом, но специально сконструированные приборы смогли зарегистрировать и измерить такое изменение, подтвердив теорию Тба Биндла.

Этот молодой, но заслуженный ученый рассказал Йендреду и Ладреду о том, как он надеется объяснить еще один звуковой феномен. Некоторые волновые колебания изменяются по мере удаления от источника. Звук музыкального инструмента на расстоянии звучит так, что его можно спутать со звуком другого инструмента. Из одного частного случая решения волнового уравнения следует, что звуковая волна с зубцами прямоугольной формы на некотором расстоянии от источника превратится в волну с зубцами как зубья пилы.

Еще до того, как Йендред оказался в Май-Нунблте, мы со студентами обсуждали распространение звуков на Арде и пришли к выводу, что звук, свет, гравитация и прочие формы энергии с волновой природой в Планиверсуме будут угасать гораздо позже, чем в нашей вселенной. Причина этого заключается в меньшем количестве измерений. Звук и свет, а также гравитация в двухмерном мире рассеиваются пропорционально расстоянию от источника, тогда как в нашем мире они рассеиваются гораздо быстрее — пропорционально квадрату расстояния.

Если не считать трудностей, связанных со звуковыми феноменами на Арде, становится очевидным, что при прочих равных условиях ардийцы слышат друг друга на гораздо большем расстоянии, чем мы. Однажды мы были свидетелями, как Йендред стоял, склонив голову, и прислушивался к разговору, который проходил от него на расстоянии восьмидесяти метров. С другой стороны, ардийцы не так уж хорошо слышат друг друга в замкнутых помещениях, и мы считаем, что причина этого та же самая: раз звук не так быстро угасает, как в нашем мире, то и эхо на Арде возникает легче и длится гораздо дольше.