«Дорогой брат!

Дни величия прошли, но мы живы. Кровь бойцов в земле, на поверхности остались только развалины, кости и картечь. Но ничего не потеряно, потому что святыня — у нас в руках. Слова, которые одухотворяют нашу борьбу, так же как и наши законы, — в безопасности. Они проиграют, потому что не знают, почему выиграли. Мы же понимаем причину нашего разгрома. У нас есть преимущество. Мы пострадали, и это придает храбрости. Текст в надежном месте. Я сам руками, на которых высохло столько крови, вынес его из пылающего дворца. Три пули попали в мое тело, но я не упал, потому что соприкосновение с ним придало мне силы. Было ранено мое тело, но не дух, я бежал, сражался и снова бежал. Когда я добрался до убежища, кровь шла у меня из семи пулевых отверстий, но страницы были чисты. Они вскормят под солнцем будущего нашу победу.

Город полон солдат, выходить все труднее и труднее. Нас легко узнать, потому что наши тела в шрамах. На прошлой неделе в Сяньмене задержали четырех человек. Их попросили раздеться и, увидев раны на теле, решили расстрелять. Они наступают. Они следят и ищут под каждым камнем. Мы же станем тенями. Вчера один из братьев предложил нам спрятать книгу в надежном месте. Он говорил об одном иностранце. Он говорит, это особый человек, он с нами, потому что печалится и плачет, видя разрушенными наши дворцы. Он говорит, что этот человек помог женщине, над которой собирались совершить насилие, прежде чем расстрелять. Он не позволил этого и говорил о чести. Это первый иностранец, который говорит о чести. Если он поможет нам, у нас будет больше возможности спасти его. Нас загоняют в угол. Жизнь каждого — словно сухой лист. Он может ожить, но сейчас он сух. Может быть, мы и сможем довериться этому человеку. Люди видели, как он плакал перед мрамором, растоптанным лошадьми, и перед разрушенными статуями наших богов. Люди видели. Может быть, он сумеет нас спасти. Я поговорю с ним завтра, а лотом мы решим.

Нам не хватает тебя,

Сень».

Был почти полдень, и Нельсон, утомленный, должен был признать, что эта история — нешлифованный алмаз, именно то, что он искал для большого романа. Тогда он подумал, что нужно придать ему форму: это будет роман, вне всякого сомнения, и действие его, судя по всему, должно происходить в двух временах. Воодушевленный, Оталора достал блокнот и начал набрасывать план. 1) История дедушки Ху, восстания и его бегства. От третьего лица. 2) Письма Сеня, брата, где говорится о событиях, последовавших за восстанием. 3) Его собственная история в настоящем, как он сто лет спустя пытается понять эту историю. От первого лица.

План работы показался разумным. Потом он проглядел другие свои записи и наткнулся на фразу, с которой можно было начать книгу: «Я приехал в Пекин, потому что здесь жил мой дедушка, некий Ху Шоушэнь». Фраза была хороша, но заставляла его писать длинную предысторию, объясняя читателю, кто такой рассказчик. Все было готово к тому, чтоб начать работу, кроме одной детали технического характера: у него не было с собой компьютера. Он не предполагал, что так быстро найдет тему, и не позаботился о том, чтобы захватить ноутбук. Ему вовсе не нравилась идея писать от руки — написанное обещало быть большим по объему. Что делать? Можно спросить у администратора гостиницы. Может быть, ему одолжат… компьютер. Таким образом они могли бы компенсировать неудобства, которым он подвергся.

Администратор встретил его широкой улыбкой.

— Я должен попросить вас об одолжении, — начал Нельсон.

— Скажите мне, чем я могу быть вам полезен, — услужливо ответил молодой человек. — Вам нужны еще ушные тампоны?

— Кое-что посложнее. Мне нужен компьютер.

— Никаких проблем, господин. У нас есть небольшой зал, наш бизнес-центр, где вы можете работать. Это стоит всего пять юаней в час.

Нельсон задрал нос, как борзая, которая нюхает воздух, и в ужасе вскричал:

— Двенадцать долларов? Поверить не могу! Включая обед?

— Нет, сеньор, но вы можете заказать все, что хотите, в ресторане, и вам принесут туда же, без какой-либо наценки. Хотите взглянуть?

Нельсон согласился, и служащий проводил его к двери, на которой действительно было написано: «Бизнес-центр». Внутри пахло сыростью. Было очевидно, что залом давно не пользовались.

— Вы можете также, если хотите, выйти в Интернет, — добавил портье.

— За ту же цену? — спросил Нельсон.

— Да, за ту же цену. Хотите сейчас им воспользоваться?

— Сейчас нет, но вскоре воспользуюсь. Спасибо.

Он подумал, что может записывать и от руки, потом, когда будет двадцать или тридцать страниц, заплатить деньги, перепечатать начисто и послать текст на свой электронный адрес. Необычная форма работы, которая заставит его действовать быстро и дисциплинированно. Это будут уж точно самые дорогие слова, когда-либо им написанные.

Нельсон почувствовал, что снова проголодался, и глянул на часы: почти час. Он уже достаточно поработал. Но тут кое-что всплыло в его памяти: копия книги для немецкого профессора! Он совсем об этом забыл, погрузившись в работу, а потом со всеми хлопотами. Тогда он пошел в свой номер, достал из чемодана «Блюз Куско», поискал визитную карточку и написал: «Филологу Гисберту Клаусу, коллеге и другу, нашедшему перуанские инкунабулы в книжных магазинах Пекина. С сердечным приветом от автора, Нельсон Чоучэнь Оталора». Сделав это, взял такси и направился в отель «Кемпински».

Когда такси отъехало, за ним тронулся другой автомобиль; затем в вестибюль гостиницы вошел молодой китаец. Без сомнения, это был профессионал, так как первое, что он сделал, — уселся в одно из кресел в вестибюле, посмотрел на часы и стал читать газету. Через несколько минут, когда служащие привыкли к его присутствию, он поднялся в лифте на третий этаж. Там при помощи какой-то специальной карточки открыл дверь и вошел в номер Нельсона.

Незнакомец, чтобы не оставить следов, надел резиновые перчатки и начал обыск. Он осмотрел ящики ночного столика, оба шкафа, ванную, с величайшими предосторожностями открыл чемодан и внимательно проглядел четыре экземпляра «Блюза Куско», сняв на мини-фотоаппарат китайского производства список действующих лиц. Потом изучил бумаги на столе, те, на которых Нельсон только что писал, и попытался читать их, хотя незнание испанского помешало ему понять, о чем идет речь. Маленький чемоданчик, где хранился сундучок с письмами, был заперт на секретный код. Проявив некоторую искушенность, незнакомец стал вращать колесики туда-сюда, но открыть так и не смог и оставил попытки. Он снова стал заниматься бумагами, пока не наткнулся на дне папки на два подлинных письма на китайском, которые Сеню написал Ху. Когда молодой человек прочел их, он изменился в лице и даже присел на минутку на край кровати, чтобы успокоиться. Тогда он сфотографировал письма с близкого расстояния и издалека, сделал копии обоих текстов в блокноте и вышел из номера, в восторге от своего открытия.

Тем временем Нельсон, не подозревая о том, что творится в его номере, прошел через вестибюль отеля «Кемпински» и попросил, чтобы вызвали профессора Гисберта Клауса.