Каждый раз он скидывал с меня одеяло и поднимался с кровати так, словно старался разбудить при этом весь дом. И, конечно же, я просыпалась.

– Ну почему ты не можешь приподнимать одеяло со своей стороны? – измученным голосом спрашивала я его.

– Потому что твой муж не спит! Так почему же ты должна спать в это время? – сварливо возмущался Андрей.

– Потому что я устала, и завтра утром мне нужно идти на работу, а вечером в Академию! – отвечала я.

– И что? Мне тоже утром нужно идти на работу! Но я же не сплю! – спорил со мной муж.

– Но это – твой выбор! Не хочешь спать – не спи. Я же не заставляю тебя делать то, что делаю сама! – пыталась вразумить я мужа.

– Ты – моя жена! И должна делать то, что я тебе велю! – заявлял он. – И я тебе говорю, чтобы ты не смела спать, когда я не сплю!

– Но это не зависит от моего желания, – оправдывалась я. – У нас в роду все ложатся спать рано. И если я в позднее время не окажусь в постели, а буду сидеть за столом, то всё равно отключусь!

– Но ты – моя жена! И должна быть такой, как нужно мне!

Мы продолжали спорить, и я засыпала прямо в разгар спора. Но Андрей не хотел с этим мириться. Он толкал меня, будил, запрещая спать, но это слабо помогало. Даже когда я не спала, толку от меня не было никакого. Я была как сомнамбула в невменяемом состоянии. Со мной бесполезно было о чём-то разговаривать или просить что-то сделать. Мои движения были заторможенными, а речь – невнятной.

И так продолжалось все восемнадцать лет. Муж всегда злился на меня за то, что у меня – здоровый сон, тогда как он вечно страдал бессонницей.

И лишь когда родилась дочь, он перестал смотреть телевизор на полной громкости до середины ночи, потому что новорождённому ребёнку трудно объяснить то, что необходимо засыпать под шум телевизионных передач, которые так любит смотреть отец. От звуков рекламы дочь просыпалась и орала, и успокоить её не было никакой возможности, поэтому волей-неволей мужу пришлось смириться с тем, что громкость нужно убавлять.

А через пять лет брака мне удалось ещё немного отвоевать свои права, и мы стали спать под разными одеялами, потому что муж всегда потел и любил спать под тонким одеялом. Я же, наоборот, из-за плохой работы сосудов вечно мёрзла и потому любила тепло. А спать, прислонившись друг к другу, было невозможно, потому что от этого муж потел ещё сильнее. Поэтому я и предложила использовать на кровати два одеяла, чтобы решить эту проблему. И хотя муж очень долго этому сопротивлялся, но со временем согласился. И после этого, когда Андрея мучила бессонница, и он по сто раз за ночь вставал с кровати, то не скидывал с меня одеяло, потому что теперь у него было собственное.

У Андрея была ещё одна дурная привычка – пускать газы в постели. И рано утром и поздним вечером. Складывалось впечатление, словно он нарочно перед сном не ходил в туалет, чтобы иметь возможность лишний раз нагадить мне.

– Если тебя пучит, сходи, пожалуйста, в туалет. Зачем же делать это в постели? – каждый раз спрашивала я его.

– Будешь возмущаться, приоткрою одеяло, и тебе придётся всё это нюхать, – отвечал он, пуская новую порцию газов.

Бороться с этим было бесполезно. И продолжалось это безобразие на протяжении всей нашей семейной жизни.

Когда мы только начали встречаться с Андреем, выяснилось, что он курил. Курил немного, по несколько сигарет в день, но для меня и это было невыносимым, потому что у меня в роду не было курящих мужчин. Да и женщин тоже. И я не переносила запах табачного дыма. Но так как наши с Андреем встречи были достаточно редкими: пару раз в неделю по вечерам после занятий в Академии, то я старалась мириться с этим его недостатком. И пока наши отношения были лишь на уровне невинного общения, я не смела делать ему никаких замечаний.

Но после того как он сделал мне предложение, я решила сообщить ему о своей непереносимости табачного дыма.

– Не обижайся, пожалуйста, но меня тошнит от запаха сигарет. И если сейчас ты можешь спокойно курить в моё отсутствие, то если мы поженимся, тебе придётся совсем отказаться от курения. Если, конечно, ты хочешь на мне жениться.

И хотя я не очень-то верила, что Андрей послушает меня, но в этом случае я ошиблась. Он сразу же бросил курить, чем окончательно убедил меня в своей любви. И я поверила ему. Но не всё было так просто.

В первые дни после нашей свадьбы я не видела в руках Андрея ни одной сигареты, но буквально через неделю мы пошли на свадьбу к его другу Сергею Зимину, с которым муж учился в техникуме. И во время праздничного застолья я заметила, что Андрей снова закурил.

– Зачем ты это делаешь? – удивилась я. – Ведь ты бросил курить несколько месяцев назад!

– Олеся, пойми: такая хорошая компания, я выпил, и единственное, чего мне сейчас не хватает, так это хорошей сигареты. Ты же сама видишь, я теперь не курю. А сегодня такой день, что можно сделать исключение.

И я снова ему поверила. Я решила, что это был один-единственный раз, когда он сорвался. Но чем больше времени проходило со дня нашей свадьбы, тем больше было таких исключений. Андрей придумывал любой предлог, чтобы оправдать своё курение. Он говорил, что у них на работе курят все. Даже девчонки. И если он не будет курить, то его просто засмеют.

– Но надо мной же никто не смеётся! – отвечала я. – Хотя в группе, где я учусь, кроме меня не курит лишь одна девчонка.

– Сравнила! Ты – женщина! Какой с тебя спрос? А я – мужик! Я должен курить!

– С чего ты взял, что ты кому-то что-то должен? – спрашивала я.

– Не спорь со мной! Я лучше знаю! – отвечал муж, грубо обрывая разговор.

Муж курил всё больше и больше, пропитывая своё тело запахом табака. И хотя мне это было жутко неприятно, я старалась сдерживать рвотные позывы и, находясь рядом с мужем, постоянно задерживала дыхание, чтобы не вдыхать табачный дым. А со временем я перестала делать Андрею замечания, поняв, что не смогу его исправить, и мысленно ругала себя за то, что позволила этому