Когда она закончила, Картер опустился на колени и стал изучать оставшиеся на земле иероглифы.

– Если Сетне получит хеджет, нам конец, – сообщил он, – он составит вместе корону Птолемея и…

– Стоп! – остановил я его. – У меня непереносимость непонятных слов. Можешь простыми словами объяснить, что происходит?

Картер нахмурился.

– Пшент – это двойная корона Египта, понятно? Нижняя половина – красная – дешрет. Она символизирует Нижнее Царство. Верхняя половина – хеджет, белая корона Верхнего Царства.

– Если носишь сразу две, – добавила Аннабет, – это значит, что ты фараон всего Египта.

– Только в данном случае, – сказала Сейди, – наш уродливый друг Сетне создает весьма специфический пшент – корону Птолемея.

– Понятно… – Если честно, я по-прежнему ничего не понимал, но счел нужным притвориться, будто до меня дошло. – Но разве Птолемей не был греком?

– Был, – подтвердила Сейди. – Александр Великий покорил Египет. Когда он умер, генерал Птолемей стал его преемником и попытался объединить египетскую и греческую религии. Подобно фараонам древности он объявил себя царем-богом. Однако Птолемей пошел на шаг дальше. При помощи сочетания греческой и египетской магии он попытался обрести бессмертие. У него это не получилось, но…

– Сетне усовершенствовал формулу, – угадал я. – Эта «Книга Тота» дает ему некую высшую магию.

Сейди одобрительно хлопнула в ладоши.

– Думаю, ты правильно понял. Сетне воссоздаст корону Птолемея, но на этот раз он все сделает правильно и станет богом.

– Что плохо, – заметил я.

Аннабет задумчиво подергала себя за мочку уха.

– Значит… кто была эта кобра-богиня?

– Уиджит, – ответил Картер. – Хранительница красной короны.

– А где хранительница белой короны? – спросила она.

– Стервятница Нехбет, – кисло произнес Картер. – Я не очень ее люблю, но, боюсь, нам придется спасти ее, чтобы Сетне ее не сожрал. Поскольку ему нужна корона Верхнего Царства, он, по всей видимости, отправится на юг, чтобы совершить там следующий ритуал. Это такая символическая штука.

– Север, это ведь всегда наверху, правда? – спросил я.

Сейди усмехнулась.

– О, это было бы слишком просто. В Египте верх – это юг, потому что Нил течет с юга на север.

– Здорово, – сказал я. – А как далеко тот юг, о котором мы говорим? В Бруклине? В Антарктике?

– Вряд ли он отправится так далеко. – Картер встал и окинул взглядом горизонт. – Наша штаб-квартира находится в Бруклине. Предполагаю, что Манхэттен – это что-то вроде обиталища греческих богов, верно? Наш дядя Амос давным-давно намекал на это.

– Ну, да, – ответил я. – Гора Олимп высится над небоскребом Эмпайр-стейт-билдинг, значит…

– Гора Олимп… – Сейди моргнула, – высится над… Конечно, высится. Почему бы нет? Думаю, мой брат пытается сказать, что если Сетне хочет создать новое средоточие власти, смешав греческую и египетскую…

– Он выберет место между Бруклином и Манхэттеном, – сказала Аннабет. – Например, здесь, на Губернаторском острове.

– Именно, – согласился Картер. – Ему понадобится второй ритуал для второй короны к югу от этого места, но ему не обязательно ехать на юг. На его месте я бы…

– Вообще-то мы рады, что ты не на его месте, – сказал я.

– …я бы остался на Губернаторском острове. Мы сейчас на его северной оконечности, поэтому…

Я посмотрел в сторону юга.

– Кто-нибудь знает, что находится на другом конце острова?

– Никогда не была, – ответила Аннабет. – Наверно, туда приезжают на пикники.

– Отлично. – Сейди вскинула руку с жезлом. Его кончик светился белым огнем. – Среди присутствующих есть любители пикников под дождем?

– Сетне опасен, – заявила Аннабет. – Мы не можем атаковать его в лоб. Нам нужен план.

– Она права, – подтвердил Картер.

– А я бы атаковал, – сказал я. – Быстрота – вот что главное, разве не так?

– Спасибо, – пробормотала себе под нос Сейди.

– Ум тоже играет не последнюю роль, – возразила Аннабет.

– Именно, – согласился Картер. – Нужно продумать план нападения.

Сейди повернулась ко мне и закатила глаза.

– Как я и опасалась. Эти двое вместе… они своими планами сведут нас в могилу.

Я был того же мнения, но в глазах Аннабет появилось малоприятное грозное выражение и поскольку Аннабет моя девушка, я решил, что лучше пойти на компромисс.

– Как насчет того, чтобы все обсудить на ходу? – предложил я. – Мы можем атаковать на юге, но только без лишней спешки.

– Заметано, – ответил Картер.

Мы зашагали по дороге, уводившей нас прочь из старого форта, мимо причудливых кирпичных строений, которые в те давние времена могли служить офицерскими казармами. Мы прошли через чавкающие от воды футбольные поля. Дождь продолжал лить как из ведра, но магический зонт Сейди оставался с нами, оберегая от худших проявлений непогоды.

Аннабет и Картер сравнили результаты проведенных ими изысканий. Они говорили о Птолемее и смешении греческой и египетской магии.

Что касается Сейди, интереса к стратегии она не проявила. Она шлепала по лужам в своих армейских башмаках, что-то напевала себе под нос, крутилась как ребенок. Время от времени она наугад извлекала из своего рюкзака разные вещи: восковые фигурки, изображавшие животных, какой-то шнурок, кусок мела, пакетик ярко-желтых леденцов.

Она мне кого-то напоминала…

И тут до меня дошло. Она была похожа на Аннабет, когда та была помладше, а ее суетливость и энергия напомнили мне… меня самого. Если у нас с Аннабет когда-нибудь родится дочь, она будет во многом похожа на Сейди.

Вот тут помедленнее!

Не то чтобы я никогда не мечтал о детях. Когда встречаешься с кем-то больше года, такая мысль сама возникает в глубине сознания, верно? И все же, мне всего семнадцать. Я не готов серьезно задумываться о таких вещах. Кроме того, я полубог. И каждый день я пытаюсь сделать все возможное, чтобы остаться в живых.

И все же, глядя на Сейди, я легко представлял себе, как в один прекрасный день у меня появится маленькая дочка, которая будет похожа на Аннабет и которая будет вести себя точь-в-точь, как я, – озорная милашка, маленькая полубогиня, которая бегает по лужам и давит монстров волшебными верблюдами.

Должно быть, я слишком пристально на нее таращился, потому что Сейди недовольно посмотрела на меня.

– В чем дело?

– Ничего, – быстро ответил я.

Картер локтем толкнул меня в бок.