— А предупредить насчет того, что карета дерется, было нельзя? — обиженным тоном спросил ее принц Флоризель.

— А предупредить насчет того, что ты — его высочество, было нельзя? — вопросом на вопрос ответила агрессивная девица, приставляя к ребрам «брата» кинжал, и с этими словами поволокла его за собой в сторону двухэтажного особняка.

— Слушай, Бониточка, а может, договоримся? — заволновался принц Флоризель. — Понимаешь, тут такое дело…

— Какое дело?

— Я с бабами воевать не умею.

— С ке-э-эм?!!

— Пардон. С прекрасной половиной человечества. И вообще, чего ты возмущаешься? Твой папаша уже напророчил мне корону. Так почему не королевскую?

— Сейчас мы разберемся с твоими коронами, аферист. — Бонита толкнула принца к двери особняка, которая, как назло, именно в этот момент и открылась.

Появившийся на пороге господин Кефри едва успел увернуться, чуть не расплескав содержимое своего бокала.

— Ну что тут у вас опять? Что случилось? Чего не поделили?

— А то и случилось, что чуть не засыпались из-за этого чучела! — сердито ответствовала Бонита. — Представляешь, папа, он, оказывается, его высочество! Удирали так, что только пятки сверкали.

— Не удирали, а производили тактическое отступление на заранее подготовленные позиции, — возразил девице «братец». — И вообще, бег трусцой очень полезен для здоровья.

— Так, быстро в мой кабинет! Нашли место для разборок! — рыкнул на них хозяин особняка.

Батлер дождался, пока они не скроются внутри здания, выполз из-под кареты и ужом нырнул в кусты, стараясь не привлечь внимания распрягавшего лошадей кучера. Прошуршав по саду, окружавшему особняк, агент тайной канцелярии подобрался вплотную к зданию и приник к единственному окну на первом этаже, неподалеку от входа, в котором горел свет, резонно рассудив, что именно там и находится кабинет. Он не ошибся и даже подоспел вовремя. В кабинет как раз входила интересующая его троица…

* * *

— Ну, что случилось? — повторил вопрос председатель, садясь за стол.

— Засыпались мы из-за него! — ткнула пальцем в Джона Бонита.

— Из-за меня? — искренне удивился Джон.

— А из-за кого?

— Из-за несчастного стечения обстоятельств. Какой-то придурок ни с того ни с сего ляпнул, обращаясь ко мне: ваше высочество. Ну и что? И вообще, нас обкладывать начали еще раньше. Так что это был не мой прокол. Может, ты сама чем-то засветилась.

— Я засветилась?

— Ты засветилась!

— Та-а-ак… — прогудел председатель. — А ну-ка, молодой человек, выверните ваши карманы.

— Вы меня оскорбляете, сэр!

— Не оскорбляю, а пытаюсь докопаться до истины. Джон удрученно вздохнул и принялся выкладывать на стол содержимое своих карманов. Первое, что нащупала его рука, был какой-то свернутый вчетверо листок в боковом кармане.

— Дай сюда, — оживился председатель и, получив затребованную бумагу, развернул ее и начал читать вслух: «Ваше Высочество, приглашаю Вас на бал, который Мы, король Бригании Карл III, даем в честь нашего внучатого племянника, сэра Баскервильда, по случаю его возвращения на родину после успешного окончания Академии Колдовства, Ведьмовства и Навства». И как это понимать? — поднял он глаза на Джона.

— Я думаю, вот так, — тяжко вздохнул мистер Джон и начал вытаскивать из карманов все остальное.

На стол плюхнулись золотой брегет, дамское колье из крупных рубинов, бриллиантовые сережки…

— Тьфу! — сплюнул господин Кефри. — И у кого ты это взял?

— А я знаю? — пожал плечами аферист, продолжая извлекать из карманов добычу. — У нашего короля сегодня было так много гостей! Жаль, праздник быстро кончился.

Последними на свет божий появились женские трусы. Бонита придушенно ахнула, шлепнула себя по бедрам и облегченно перевела дух:

— Нет, мои на месте.

Председатель оглушительно расхохотался.

— Как к тебе, говоришь, обращались? Ваше высочество? — спросил он Джона.

— Да. А что?

— Да так, ничего. Просто тут недавно пропал один принц после несостоявшейся дуэли, — господин Кефри внимательно осмотрел трусы, — а поводом для дуэли…

— И что было поводом? — полюбопытствовала Бонита.

— Забавные слухи об этом ходят. Надо бы уточнить. Надеюсь, нашего герцога ты очаровала?

— Еще чуть-чуть — и могла бы его как бычка на веревочке за собой вести.

— Еще чуть-чуть, — фыркнул Джон, — да он на тебя сразу запал. Прямо в тронном зале глазами раздевать начал.

— Свидание ему я назначить все же успела.

— Это хорошо, дети мои, — благостно кивнул председатель и одним махом выдул полный бокал гномьей водки, — идите отдыхайте. Завтра у нас с вами много дел!

И как только Джон с Бонитой покинули кабинет, господин Кефри откинулся на спинку кресла и восторженно прошептал:

— Вот это удача… мне несказанно начало везти! Одним махом сразу все! И отомстить, и… — Искаженное ненавистью лицо господина Кефри заставило Батлера в испуге отшатнуться от окна, и он поспешил нырнуть обратно в кусты, где его и догнал торжествующий, демонический хохот председателя.

Смех застал Бониту и принца Флоризеля около распахнутого окна коридора, из которого открывался прекрасный вид на сад. Хохот отца заставил девушку на мгновение застыть, и небо тут же заволокло тучами, Сверкнула молния, хлынул дождь.

— Эк его колбасит, — жизнерадостно хмыкнул принц Флоризель. — Видать, последние двести грамм были лишние.

— Да, что-то он стал много пить, — встрепенулась Бонита. — Не пойму только, по ком природа плачет?

— Это ты к чему? — удивился принц Флоризель.

— А я знаю? Как-то само собой вырвалось. — Девушка нахмурилась, пытаясь что-то вспомнить.

— Странная ты какая-то сегодня. И папашу твоего колбасит. Надеюсь, это у тебя не наследственное.

— На себя посмотри, чучело!

— О! Приходишь в норму. А я уж хотел тебя до твоей комнаты проводить.

— Это еще зачем?

— Ну мало ли чего? С головкой у тебя, как выяснилось, не все в порядке. Вдруг заблудишься? А я тебя провожу, раздену, спать уложу…

— Я тебе уложу!!!

Принц Флоризель ловко увернулся от подзатыльника и, хохоча во все горло, помчался вверх по лестнице на второй этаж, а там припустил по коридору в сторону апартаментов, выделенных ему председателем. Агрессивная девица неслась вслед за ним по пятам, пытаясь на бегу отвесить наглецу хорошего пинка. Не успела. Дверь захлопнулась прямо перед ее носом. Бонита отвела душу, пнув дверь каблучком, сердито фыркнула и ушла в свою комнату.