как и вернутся в случаи усложнившейся дороги, можно без проблем. Только действительно серьёзным препятствием для нас оказался скрюченный человек, сидевший у подгорья ровно на нашем пути. Мы встретили его уже тёмной ночью, буквально наткнулись на него. Ссохшийся, покрытый следами мерзкой и жуткой болезни. Старая кожа покрыта наростами похожими на обугленную древесную кору. Местами её куски выгибались в неровные пластины, делая видными глазу голые кости и красно-серое мясо. Из нижней челюсти торчал огромный, подгнивший, жёлтый клык, сросшийся из нескольких зубов. Мы остановились перед ним, подчёркивая его ужасный вид ближним светом фар. Мы с ним заговорили. Предложили помощь – но он молчал. Мы спросили, что он здесь делает – он все равно молчал. Я начал сомневается, живой ли он. Может друзья разговаривают со старым мумифицированным и спаленным солнцем трупом. Аркан тогда подошёл ближе, сел перед стариком и спросил. «Что случилось? Почему ты здесь?» Голова старика повернулась на него с таким грубым ходом, словно посаженная на большие шестерни с редким шагом. И он рассказал.

Примерный перевод с местного диалекта

«Мой дом был проклят на смерть. Вся моя семья и все мои соседи умерли в одно болезненное мгновение. Я не умер сразу, потому что смерть окропила меня ещё раньше, и я доживал свои последние дни. Но я пережил их всех. Не трогайте меня и оставьте меня.»

Мы молча развернулись и пошли по машинам, но Аркан продолжил на него смотреть и наклонился всем телом к больному лицу совершенно не чувствуя здоровое отвращение или боязни заразиться. Старик резко и с хрустом переломленной ветки согнулся, извернулся и уколол своим изуродованным зубом живот Аркана. Тот отпрянул, мы закричали матами на деда. Мэлвин выхватил из машины автомат и уставил его на угольного ублюдка, но тот снова принял непоколебимую позу трупа и никак не реагировал на наши угрозы. Аркан встал в полный рост и попытался нас успокоить. Старый ублюдок умудрился проткнуть ему пуп. Видя, что с ним почти все в порядке, мы почти успокоились. Крови было удивительно немного. Мы качественно обработали рану и поехали до города. Долго спорили на счёт нашего дела, но решились остаться

»

I Am

У них не было лидера, который бы их вел. Удивительная воля каждого из них, неспособность принять решение вернуться или просто стадное чувство заставили их благоговеть моей удаче и дальше двигается вперёд. Наши пути и планы пересеклись весьма прозаичным образом, но могли бы быть нарушены, решив они вернутся в безопасный и комфортный север.

«

Аркан пропал. Вышел покурить вечером из отеля и просто не вернулся. Мы застряли здесь, мы не можем его бросить, но и не можем его найти. Наверное, нам уже стоит принять реальность и не пытаться её изменить. Она отбивается как психозник от попыток ей помочь.

»

I Am

Очень лаконично. Он ушёл не курить, его вызвали. Выйдя этим вечером за территорию гостиницы, он безвольно пошёл в переулок. И неожиданно оказалось, что рана, полученная в пустыне кровоизлияла в теле. Аркан тяжело свалился на землю и умер. Для этого парня открылась (вместе с его раной) удивительная возможность пройти испытание. "Тест на блохастость."

Аркан проснулся от резкого запаха мусора, оттенков крови, гнили в холодном поту покойника. Первое что он увидел – свои мёртвые глаза. Он попытался встать, но ощутил, что конечности выгнуты и изломаны. Попытался проснуться, (наивно решив, что это сон), но лишь ощутил тесную клетку своего нового собачьего тела. К нему подошли прокажённые люди. Его тело, без него самого, нежно положили на белые носилки и аккуратно занесли в скорую помощь без номеров и мигалок. Его нового, беспомощного и шокированного закинули в мешок и увезли в подвал. Вытрясли на холодный кафель, где оглушительно сильно разило старой кровью и смертью. Это была операционная торговцев органами. Там, на деревянном стуле, перед ним сидел он же сам. Разум и воля уничтожены и метались в ужасах и неверных догадках. Его тело живёт без него. Явственное ощущение, что оно было наполненно чернотой. Черный силуэт, прячущийся в ночных кошмарах и бегущий на периферии зрения по неосвещённым коридорам и комнатам твоей комнаты, сейчас сидит посреди светлой комнаты и говорит.

«У тебя есть талант. Развитое в процессе жизни свойство. Ты манипулятор, кукловод. И при этом тайно обожаешь трупы. Получаешь эстетическое наслаждение на похоронах и интеллектуальное развлечение на медицинском вскрытии. При этом имеешь технический склад ума. Особенно редкий талант, который я встречал лишь один раз. – он повёл рукой – когда-то в средневековье. Интересное время, не правда ли? И нет проблем с распространением ненужной информации. Итак, ты ухватился за тело этой собаки и вытеснил её дух. Ты понимаешь язык образа и сохранил в мире свой образ и поэтому я могу дать тебе новое тело, вместо старого и научу тебя. – он положил голову на бок – ты плачешь? Собаки плачут? – он улыбнулся – Тебе жутко что твоему телу не нужна твоя душа? Как будто тебя никогда не посещали суицидальные мысли… Я тебе дам более подходящее тело. В костях рук будут ромбовидные осколки костей рук многих других людей. Да и сами кости станут больше и плотнее. Тебе это отлично поможет в обучении.»

Дальше, двое неестественно здоровых и накаченных черных мужчин крепко его схватили и кинули в мусорный пакет. Аркан скулил и задыхался, пока его несли и как бы случайно били о дверные косяки и шаркали о стены. Его вытряхли на старый, шипасто-шершавый бетонный пол. Где его избитого, ободранного и сломленного, нежно взял на руки чёрный ужас, что овладел его телом. И заговорил убаюкивающе приятным тоном.

«Смотри, только не бойся, дорогой Аркан. Всё хорошо. Эта страшная железная ванна из давно уже закрытого дома престарелых обшита простейшими электротермометрами и обшита самыми обычными элеткрокомфорками, что бы поддерживать внутри температуру примерно равную температуре человеческого тела. Ну а внутри, конечно, человеческие тела. Как и обещал, ромбовидные кости, хороший кальций, мало мяса и много зла и величия в мозгах в качестве загустителя.»

Чёрный ужас медленно окунул несопротивлявшегося пса в кровавую ванную. Два черных амбала закрыли её тяжёлым железным гнётом, пропитавшимся кровью насквозь за долгие-долгие годы работы.

«

Нам пришлось остаться. Там, где мы проезжали сейчас идут бои. Я не знаю за что. Наверное, как всегда, за свободу. По дороге на запад мы сейчас не уедем. Дороги через восток нет. Через юг, в теории, можно проехать. Огибая опасный район. Но