Девиз новостных программ телекомпании CNN

Вечерняя смена выдалась скучноватой. Разъездная студийная «десятка» медленно тащилась сквозь привычную вечернюю пробку на Садовом, в салоне тихо мурлыкало «Радио-Ностальжи». Напарник – в этот раз с ним ездил Игорь, изрядный циник и пессимист – на удивление молчал, лениво покручивая руль, и Кирилл в какой-то момент даже задремал.

И может, так и проспал бы до самого Останкино, если бы не ожил приемник, настроенный на милицейскую «тревожную» волну. Несмотря на свой несколько топорный вид, самодельный «перехватчик» значительно облегчил работу съемочных групп. Теперь, когда они получали вызов одновременно с милицией, спасателями и пожарными, иногда удавалось прибыть на место даже раньше спецмашин. А значит – до оцепления, красно-белых ограничительных лент и тяжелой пожарной техники, которая, бывает, напрочь перегораживает все подъезды к месту ЧП. Можно подобраться вплотную к полыхающему зданию или раскуроченным автомобилям. Камера выхватывает не самые политкорректные, зато редкие и эксклюзивные кадры. Далеко не всё удается пустить в эфир, но даже после серьезной резки сюжет получается вполне шокирующим.

Вот и сейчас приемник, мигнув индикатором, перехватил циркулярное сообщение для экипажей ДПС. Сухой женский голос в шуме и треске помех скороговоркой сообщил:

– Внимание, тридцать девятый и сорок шестой! В двадцать два сорок поступил сигнал: ДТП на пересечении улицы Воронцово поле и Покровского бульвара.

Совсем уж неразличимые на фоне статики экипажи ДПС отозвались почти одновременно:

– Я сорок шестой, застрял у Крымского моста, быстро выбраться не смогу.

– Я тридцать девятый, принял, выезжаю.

Кирилл посмотрел на часы, присвистнул:

– Ого! Еще и пяти минут не прошло! Может, успеем раньше ментов.

– Если вылезем из этого стойбища, – Игорь мрачно кивнул на застывшее море стоп-сигналов впереди.

– Ты уж постарайся, – Кирилл подтянул к себе камеру, проверил свободный метраж, удовлетворенно кивнул: на сюжет хватало. Камеру он получил совсем недавно и еще не успел к ней как следует привыкнуть. – А то совсем ничего интересного сегодня.

Сказал – и поморщился. Вот уж действительно не зря та старушка на пожаре обозвала их стервятниками. Чужое горе, боль, кровь, а иногда и смерть для разъездной группы программы «Тревожный вызов» давно стали обыденностью. И чем ужасней авария, чем разрушительней взрыв и сильнее пожар, тем лучше. Обыватель в теплом уютном кресле любит смотреть ужастики, в глубине души радуясь, что всё это случилось не с ним. А значит, поползет вверх рейтинг родного «Тревожного вызова», замороченный и вечно усталый выпускающий редактор Антон сдержанно похвалит именно их группу.

Раньше Кирилла возмущала привычка телевизионщиков тыкать камерой в искаженные болью лица пострадавших, жадно шарить объективом по обгорелым стенам квартир.

А теперь вот привык. И уже сам, не слишком задумываясь о смысле слов, автоматом делит сюжеты на «интересные», «средние» и «отстой» по количеству трупов и искореженных тачек.

– Ну что, рванули? – Кирилл весело кивнул напарнику, щелкнул выключателем спецсигналов. Над головой полыхнули оранжевые блики, упали на асфальт, лизнув немытые борта соседних машин.

Игорь изящно подрезал груженую и неповоротливую «Газель», прорвался в крайний левый ряд и прямо через двойную черту нырнул в темный зев какого-то переулка. Позади возмущенно ревели клаксоны.

– Ух! – сказал Кирилл. – Круто. Смотри только, чтобы по нам не приехали сюжет снимать.

– Сам просил. Или соблюдаем правила и стоим в пробке, или… – Машина подпрыгнула на незаметной выбоине, Игорь выругался и после паузы закончил: – … играем в гонки на выживание.

«Десятка» пролетала узкие московские переулки, ревел двигатель, визжали покрышки, а Кирилл то и дело хватался за ручку над дверью. Камеру он прижимал к груди, как родное дитя.

На место они прибыли первыми. По крайней мере, раньше милиции.

Посреди перекрестка раскорячилась длинная, как атомный крейсер, «вольво» со смятым задним крылом. Метрах в пяти отброшенная сильным ударом «девятка» приткнулась бампером в тротуар, уныло подмигивая единственным уцелевшим поворотником. Весь передок вазовской машины смялся в гармошку, крышка капота нелепо задралась вверх. Водитель, судя по всему, был без сознания – на переднем сиденье скорчилась, навалившись на руль, неподвижная фигура. Около машины суетились двое случайных прохожих, пытаясь отогнуть покореженную дверь. Солидный господин с немалым брюшком у дверей «вольво» скучающе созерцал беспокойную суету вокруг, время от времени бросая в мобильный телефон короткие фразы. У заднего колеса иномарки куталась в тоненькую дубленку блондинка на немыслимых каблуках.

Игорь съехал к обочине, припарковался. Мизансцену на перекрестке осветили оранжевые всполохи. Добровольные помощники и блондинка обернулись, ожидая, наверное, увидеть милицию.

– Смотри, – сказал Кирилл, – толстяк из «вольво» и ухом не ведет. Как думаешь – не считает себя виноватым или на страховых адвокатов надеется?

– А ему что? Сейчас менты приедут, он им на лапу даст, и в протокол всё, как надо запишут. Бедняга из «девятки», еще и должен окажется. По гроб жизни.

– Ладно, пойдем, побеседуем с этим деятелем. Может, чего интересного узнаем.

– Смотри, как бы он камеру не разбил.

– Не боись, прорвемся.

Кирилл вылез из машины, издалека заснял место ДТП, потом, подойдя поближе, дал крупный план повреждений, ткнул объективом почти в стекло «девятки», запечатлев окровавленный затылок водителя. Добровольные помощники как раз смогли отжать дверь. Первый – невысокий бородач профессорского вида – приложил два пальца к шее пострадавшего.

– Пульс есть! Аптечку бы…

Второй обернулся к водителю «вольво», спросил:

– У вас есть аптечка?

Господин, не прерывая разговора, неопределенно пожал плечами.

– Есть, есть, – быстро проговорила блондинка, – должна быть. Юрик, где она?

Она приоткрыла дверь машины и копалась внутри. Кирилл смерил камерой модельной длины ноги, усмехнулся про себя.

– Где же она? Юрик, ну посмотри же сам!

– Оставь, Анжела, – на мгновение снизошел на бренную землю толстяк. – Без нас разберутся.

– Сами найдем, – сказал Кирилл и крикнул: – И игорь! Неси аптечку.

Девушка и прохожий побежали навстречу, оставив Кирилла наедине с водителем «вольво».

– Простите, вас Юрием зовут? – спросил Кирилл и, не дожидаясь ответа, продолжил: – ПраймТВ, программа «Тревожный вызов», ночной эфир. Не хотите сказать пару слов о происшедшем?

– …да, да, знаешь, тут появился парнишка с камерой… говорит, что с телевидения… что? А, какой-то «Тревожный вызов»… да… и что ты посоветуешь? Угу, угу… Да что я, звезда телешоу какая-нибудь?! Может, мне ему интервью дать?! Ты считаешь… Ну, хорошо, хорошо. После перезвоню.