Когда все расселись, Создатели начали говорить о важных структурах нашего мира. Школа одна из них, которая создавала прекрасных магов для каждой отрасли в магическом мире. Каждая из школ защищает мир от Тьмы, которая каждый день надвигается на наш мир. Мы равновесие, которое держит крепко свою позицию.

Спустя час лекции о том, что каждый из нас важная часть всего мира мы вышли из актового зала, когда теплая рука обхватила меня за запястье.

— Привет, — улыбаясь, сказал Хэнк, и я не смогла сдержать улыбку.

— Привет.

— Мы можем встретиться минут через пятнадцать на озере? — Он отвел меня в сторону, и ученики поглядывали на нас, выходя из актового зала потоком.

— Да конечно я только оденусь потеплее, — кивнула я и пошла в сторону своих друзей, которые ехидно улыбались, когда я подходила.

Мы в тишине пошли до жилого комплекса, и я впопыхах одеваюсь теплее и посмотрев на время понимаю, что я не успею туда дойти.

«Озеро» подумала я и, открыв глаза, увидела блестящее озеро.

Немного вздрогнув от холода, крепкие руки обнимают меня со спины, и я чувствую лишь тепло исходящее от мужчины.

— Ты не должна использовать силы Шерри, — сказал Хэнк мне на ухо.

— Прости, но я бы не успела дойти пешком. В школе полный кавардак с приездом Создателей, — я повернулась к мужчине лицом и слегка поцеловала в подбородок, — О чем ты хотел поговорить?

— Я бы хотел извиниться, что с самого начала обманывал тебя, делая вид, что не знаю кто ты. В первое наше занятие, когда я подошёл к сундуку с оружием я хотел начать обучение с деревянного копья, но потом я увидел меч и я решил рискнуть, — он посмотрел вдаль озера и хмуро улыбнулся, — Ты справилась блестяще. Я в тот же день пошел к Виктории и сказал ей, что я не смогу тебя тренировать. Она сказала, что только я могу натренировать тебя. Другие не должны узнать кто ты из-за опасности раскрытия. Я должен был рассказать тебе, но я не мог, ты должна была сама вспомнить в определённый момент. В момент, когда я был нужен тебе и это случилось. Я рад, что между нами больше нет секретов.

— Что ты хочешь Хэнк? — мой вопрос вызывает на его лице глупую улыбку.

— Ничего. Я не принуждаю тебе ни к чему. Хочу просто общаться с тобой, тренироваться и знать, что с тобой всё в порядке, — он прижался лбом к моему и слегка улыбнулся, — Это всё что мне нужно.

— Хорошо, я согласна, — обнимая Хэнка,я прижалась щекой к его груди.

— Ты должна поговорить с Викторией о твоих родителях, — глухо сказал Хэнк, вызывая недоумение на моём лице.

— Они вернулись в управление.

— Не о приемных Шелли. О родных родителях. Они до сих пор живы и они ближе, чем тебе кажется, — сказал Хэнк, а я не смогла ответить ему ничего.

— Почему озеро не замерзло? — Мой вопрос разрывает тишину вокруг нас и я пытаюсь перевести разговор в другое русло.

— Священное озеро Люкс не замерзает, — сказал Хэнк, и я вспомнила лекцию профессора Кеппел.

— Значит, водная стихия... это источник? — утыкаясь подбородком в грудь мужчины, сказала я.

— Да.

Я повернулась спиной к груди мужчины и его руки обняли меня обвивая мой живот, и мы стояли в полной тишине вглядываясь в даль озера и леса.

— Пойдём. Сегодня хоть и отменили уроки, но на улице всё равно прохладно, — сказал Хэнк, целуя меня в макушку.

Я каждый раз была в полном смятении рядом с Хэнком. Я понятия не имела, как мне себя с ним вести. Я не чувствовала к каждому из них любви или дружбы, просто самое настоящее притяжение. Я как мотылек летела на их свет.

Мы шли от озера обсуждая наши тренировки и что ещё можно было бы освоить. Никаких намеков на обсуждение отношений, просто старый добрый профессор Белл. Заходя в школу, я встречаюсь с Викторией в пороге, и она смущенно разглядывает нас.

— Мы можем поговорить? Прямо сейчас, — обеспокоенный взгляд Виктории блуждал по моему лицу и лицу Хэнка.

— Все хорошо? — спросил Хэнк у директора и она, махнув рукой ему кивнула.

— Да, конечно. Я как раз собиралась к вам.

Я помахала рукой Хэнку и пошла за Викторией в её кабинет, по пути снимая теплый пуховик.

Зайдя в её кабинет, я замечаю Николаса Нидермайера сидящего в кресле.

— Ник? — удивленно посмотрела Виктория на него.

— Я как раз хотел познакомиться с Шелли, — ядовито сказал Николас, вставая с кресла.

— Лучше не делать этого, Николас, — закрывая меня от взора мужчины, говорила Виктория.

— Да как ты смеешь! Она и моя дочь тоже! — закричал Николас, а я стояла как вкопанная.

— Вы... кто? — запинаясь, сказала я.

Звон в голове предвещал очередную порцию воспоминаний. Виктория бежала вслед за девушкой с темными волосами с обепокоенным лицом и на ней было пышное платье из узоров, а волосы собраны в большой пучок из кос.

— Шариоль, твой отец убьёт тебя и Роберта, если ты не прекратишь эти отношения.

— Мама я не хочу жить как ты. Он ужасный человек, как тебе вообще пришло в голову выйти за него? Он монстр! — закричала Шариоль в моей голове.

— Он не был таким раньше, девочка моя. Я не могу смотреть как ты страдаешь, — говорила женщина, обнимая Шариоль.

Картинка сменяется на ещё более ужасную.

Роберт на коленях и последняя искра света покидает его тело и он, падая на землю, испускает последний вздох.

— Не-е-ет! — закричала Шариоль практически рыча.

Боль разрывает сердце словно кол вставили и повернули несколько раз. Тело сковало словно пружина и даже вздохнуть не было сил. Падая на колени, я вижу мужчины стоящего передо мной.

— Ты стала монстром, Шариоль! — прорычал Николас Нидермайер.

— Ты. Сам. Создал. Монстра. Отец. — Каждое слово давалось с трудом и практически задыхаясь, говорила я.

— Да будет так. Шариоль Нидермайер, я Николас Нидермайер твой отец и твой правитель приговариваю тебя к смерти, — сказал Николас холодным голосом, как лед.

И тело Шариоль пронзила агония. Разрывающая боль делит тело напополам и темнота перед глазами окутает словно пелена

— Этого не может быть. Теперь их двое. — Услышала я последние слова и вернулась в реальность.

Опираясь на стену ладонью, я не могла вдохнуть, как Шариоль когда то.

— Ты создал монстра, — прорычала я, поднимая голову, практически задыхаясь.

— Её глаза, Николас. Она поглощается, — прошептала Виктория, и я увидела своё отражение в зеркале.

Мои глаза почернели и отливались красным переливом. Тело сковывало словно пружина и я не могла пошевелиться, жар по руках проходил словно кислота обжигая каждую клеточку моего тела.