Она превратилась дикую язычницу, богиню, и вовлекала его в какой-то таинственный ритуал. И Нэш готов был даже принести себя ей в жертву.

Позже Нэш вынес Лорелей на берег и направился к дому. Она смеялась и дрожала, когда они оба оказались в душе. Он намылил ее волосы, Лорелей прильнула к нему, когда он пытался смыть с тел душистый шампунь. У Нэша перехватывало дух от того, как она была нежна. Лорелей принадлежала ему, и это чувство окрыляло. Нэш не хотел ее лишаться.

Нэш и предположить не мог, что Лорелей станет ему так близка. Роман не должен был продлиться дольше нескольких дней, стать чем-то большим, чем просто развлечение перед тренировками. Раньше женщины приходили и уходили, не затрагивая тайных струн души Нэша. Как бы ни сложились обстоятельства, Лорелей навсегда останется в его сердце.

Нэшу придется вытерпеть разлуку. Жизнь преподала ему единственный верный урок — эмоции не приведут ни к чему хорошему. Болезненный опыт оказался слишком ранним. Тогда Нэш еще не понимал, чего хочет достичь.

Для него всегда все было просто.

Уже завтра они отправятся в обратный путь, затем Нэш уедет на пресс-конференцию, на промошоу в Лионе. А далее будет тренироваться. Много и усердно. Но Нэш не чувствовал себя готовым. Слишком много времени он провел, думая об этой загадочной женщине. Работе в его мыслях места не было.

Если бы у Нэша была еще одна неделя, он провел бы ее с Лорелей.

Но он никогда не ставил отношения с женщиной превыше спорта. Подобно своим родственникам, он знал, что порой, чтобы достичь своей цели, нужно быть беспощадным к другим.

Лорелей снился сон. Она спускалась по длинному коридору. Когда она проходила мимо дверей, они открывались. Лорелей видела свою мать. Она была молодой и прекрасной, такой, какой Лорелей ее запомнила. В руках мама держала куклу, поразительно похожую на Лорелей, когда еще у той были волосы. За одной из дверей был ее отец, Реймонд, — такой, каким она его видела последний раз. Он был в строгом темной костюме и стоял к ней спиной. Потом Лорелей заметила бабушку, которая держала на одной ладони крошечную миниатюру их семейной виллы, а на другой деньги.

Во сне Лорелей чувствовала, как задыхается. Она стала идти быстрее. Из дверей вытягивались руки, хватали ее за волосы, одежду, требовали от нее долги. Она думала, что сойдет с ума, когда услышала глубокий, спокойный голос, звавший ее по имени.

— Лорелей…

Она открыла глаза и почувствовала себя в объятиях.

— Нэш… — Она прижалась к нему, осознавая, что все это лишь дурной сон.

Она была дома, с ним, в безопасности.

Нэш никогда не отпустит ее.

— Засыпай. Это был просто ночной кошмар.

— Да…

Лорелей чувствовала, как его рука обнимала ее за талию. Нэш прижимался к ее спине, создавая заслон от неуверенности. Тоска защемила ей сердце. Скоро им предстояло возвращаться в Монако. Мысли Лорелей занимали не долги, а мужчина, лежавший рядом. Нэш не спал. Лорелей прижалась к нему теснее. Она поняла, что любит его. Скоро в душе поднимется волна черного страха из-за того, что ответа никогда не будет.

Но ничего не произошло.

— Лорелей, нам нужно поговорить.

Они находились в полете около получаса. Ницца была позади.

Лорелей сняла наушники и посмотрела на Нэша. Все это время он был поглощен своим ноутбуком, поэтому они не сидели вместе. Лорелей хотелось думать, что на это были разумные причины.

Они возвращались домой к привычной жизни. Нэш был знаменитым человеком, и скоро его слава вновь засияет ярче солнца. Об этом нельзя забывать.

Но когда Лорелей смотрела на Нэша, все это отходило на задний план, она чувствовала к нему бескрайнюю нежность.

Он уселся в кресло рядом с ней, вытянув ноги.

— У тебя загадочный вид, — заметила Лорелей.

— Неужели? — Его глаза были спокойны. — Завтра я начинаю тренировки. Это привнесет кое-какие изменения в мою личную жизнь.

Его личная жизнь? Касалось ли это ее? Лорелей провела языком по губам:

— Ясно…

Она ничего не понимала. Она растерянно намотала провод от наушников на палец. Почему она не может взять Нэша за руку? Еще вчера она даже не задумывалась об этом.

— Я полагаю, мы будем видеться реже? — Ее голос бы спокоен.

— Тренировки, потом трек… — сухо перечислял он. — Я не ожидал этого. Все произошло в неподходящее время… Мне очень хочется, чтобы все сложилось по-другому.

Лорелей его слова больно ранили. Ей хотелось сказать: «Я не понимаю… Пожалуйста, объясни мне по-другому. Скажи так, чтобы я поняла. Пожалуйста, не поступай так со мной».

Взгляд Нэша был холоден, Лорелей знала. Нэш будет непреклонен в своем решении.

— Ты не должен быть привязан ко мне, — произнесла она.

Лорелей пыталась выпрямиться, но казалось, что каждая косточка в ее теле была сломана. Нельзя так и сидеть с потерянным видом.

— Это было бы несправедливо по отношению к тебе, — закончила она.

Лорелей вспомнила отца. То, как он объяснял ей, почему они не могут дальше жить вместе, почему она должна переехать к бабушке. Лорелей ничего не понимала и очень много плакала.

Сейчас она повзрослела, и многое предстало в ином свете. Между ними была лишь страсть. Она поддалась чувствам, позволила себе увлечься романом.

— Спасибо за то, что все так доходчиво объяснил. Мне не совсем понятно, почему этот разговор не состоялся раньше. — Выражение ее лица было непроницаемо.

— Возникли некие обстоятельства… Раньше я не мог предположить, что придется это делать…

— Понятно. Что же изменилось?

— Я не думал, что это зайдет так далеко…

Безусловно, Нэш был прав. Лорелей и сама не думала о последствиях. Все случилось слишком быстро и неожиданно.

— Лорелей, я знаю, как ты относишься ко мне… — Нэш отчаянно старался выбирать слова как можно тщательнее. — Эта поездка была достаточно рискованным предприятием для нас обоих.

— Ах вот оно что… — Она сжала подлокотники так сильно, что побелели костяшки пальцев. Слова застряли у нее в горле.

— Это было рискованно в первую очередь для меня.

Она взглянула на него. Нэш не был похож на человека, который мог разбрасываться подобными признаниями. Он был искренен, напряжен, оберегал ее чувства, тем не менее раня ее все сильнее. Лорелей не могла винить Нэша в том, что он не любил ее. Она сама все придумала.

— Ты исключительная женщина, Лорелей, ты заслуживаешь самого лучшего, — продолжал Нэш.

Каждый раз одно и то же.

— Так оно и есть. — Ее голос звучал глухо, словно доносился из толщи воды. — Не знаю, что еще здесь можно сказать.