И Гитлер, и Черчилль требовали от народа своих стран проявления величайшего самопожертвования, – абсолютно парадоксальная форма лидерства. Во всех руководствах и книгах, написанных гуру менеджмента, нас учат, что «основная задача лидера заключается в том, чтобы вызывать в своих последователях добрые чувства. Это случается, когда лидер создает резонанс – источник положительных эмоций, которые высвобождают доброе в людях»[61]. Невзирая на содержащийся в последнем высказывании циничный расчет, факт остается фактом – жертвуя, люди могут ощущать прилив бодрости, это может пробуждать в них все самое хорошее – по крайней мере, в военное время. Чтобы добиться популярности, политикам необязательно всегда демонстрировать непоколебимый оптимизм. За ужином, состоявшимся 15 декабря 1940 г., во время ночных бомбежек Лондона, один из заместителей Черчилля Ричард Лоу проиллюстрировал справедливость этой истины, когда, обращаясь к личному секретарю Черчилля, сказал: «Секрет силы Гитлера кроется в призыве к самопожертвованию. Премьер-министр понял это, и его речи в этом отношении блестящи, а [министр труда Эрнест] Бевин полагал, что он мог бы поддержать в людях надежду, пообещав им повышение зарплаты и наступление лучших времен. И он ошибся»[62].

Единственное, что Черчилль не просил британский народ принести в жертву, это надежда. До вступления России и Америки во Вторую мировую войну в 1941 г. невозможно было предсказать, как именно удастся победить Гитлера – даже Черчилль не мог знать этого наверняка, но его радиообращения, тем не менее, не оставляли ни малейшего сомнения в том, что когда-нибудь это непременно произойдет:

Своей стойкостью и выдержкой мы, жители столицы, поднимаем боевой дух наших защитников на море, в воздухе и в сухопутных войсках.

Пусть наши доблестные воины знают, что они сражаются за свободу народа, который не боится трудностей военного времени и ни за что не сдастся. Для всех истинных патриотов Британии страдания являются очистительным источником вдохновения и жизненной силы, а каждая одержанная победа воспринимается с позиции не только интересов нашей страны, но и интересов всего человечества, ведь каждая наша победа – это не просто сиюминутный успех, а важный шаг, приближающий всех людей к счастливому будущему.

Движущей силой харизматичного лидерства Гитлера являлось стремление к власти. Черчилль же доказал, что для того чтобы вдохновлять других, лидеру не нужны ни харизма, ни диктаторские полномочия. После встречи с Гитлером людям казалось, что он, фюрер, способен добиться чего угодно. А повстречавшись с Черчиллем, они чувствовали, что им самим по плечу любые свершения. Подлинное вдохновение побеждает искусственно созданную харизму.

Одним из лидерских приемов, доказавших свою высокую эффективность, являлось поощрение так называемой «работы на фюрера», или, иными словами, выполнение действий, которые, как полагали, могли доставить ему удовольствие, даже если он не давал прямых указаний. Наиболее наглядным образом это проявлялось в нацистской Германии в ходе войны с евреями. Вслед за смещением Герингом Шахта начали предприниматься все более радикальные шаги по изгнанию евреев из всех сфер германской экономики. К апрелю 1938 г. более 60 % компаний, принадлежавших евреям, были ликвидированы или «ариизированы». В течение 1938 г., после аншлюса Австрии, по всему рейху набирали силу антиеврейские настроения. Гитлер понимал, что для поддержания авторитета на международной арене очень важно, чтобы его имя напрямую не было связано с антиеврейской кампанией. Например, в прессе не допускались дискуссии на тему «еврейского вопроса», когда он в 1938 г. посещал различные части Германии.

На следующий день после покушения на убийство Эрнста фом Рата, третьего секретаря посольства Германии в Париже, польским евреем Гершелем Гриншпаном, руководителями партийных ячеек на местах были организованы антиеврейские демонстрации и погромы по всей Германии. Вечером 9 ноября 1938 г. лидеры нацистской партии собрались в Старой ратуше в Мюнхене, чтобы отпраздновать пятнадцатую годовщину Пивного путча. К тому времени, когда начался прием, фом Рат умер от полученных ран. Геббельс написал в своем дневнике: «Я изложил суть дела фюреру. Он решил: пусть демонстрации продолжаются. Полиция не должна вмешиваться. Евреям пора наконец почувствовать гнев народа».

Геббельс ухватился за возможность поправить свои взаимоотношения с фюрером, которые серьезно пострадали из-за семейных проблем, вызванных его отношениями с чешской киноактрисой Лидой Бааровой. Это был его шанс вернуть утраченное расположение, «поработав на Гитлера» в столь важном деле. После того как Гитлер покинул Старую ратушу, Геббельс произнес пламенную речь, в которой предлагал партии возглавить организацию и проведение «демонстраций» против евреев по всей стране. Партийные лидеры тотчас дали соответствующее поручение своим подчиненным на местах, и активисты и штурмовики бросились уничтожать синагоги, жизни и имущество евреев.

Гитлер категорически настаивал на том, чтобы СС не принимало участие в погромах «Хрустальной ночи». «Демонстрации» должны были выглядеть «спонтанными вспышками народного гнева», как называл это Геббельс, а из-за вмешательства СС они больше стали бы походить на организованные операции. На деле же мало кого удалось обмануть. Всего через шесть недель после подписания Мюнхенского соглашения истинный характер нацистского режима снова был продемонстрирован всему миру. Гитлер поспешил заявить о своей непричастности к этим событиям, но ясно, что Геббельс действовал при его полной поддержке, что бы там ни говорили сторонники фюрера. В секретной речи, произнесенной перед сотней ведущих журналистов на следующий день после погромов, Гитлер с похвалой отозвался о триумфе геббельсовской пропаганды. Через несколько дней, 15 ноября, в дневнике Геббельса появляется запись о том, что фюрер «пребывает в прекрасном расположении духа. Резко настроен против евреев. Всецело одобряет мои, и свои, действия». Более того, Гитлер теперь дает понять Герингу, что ждет от него правильного решения «еврейского вопроса».

Геринг воспользовался возможностью получить финансовое вливание в терпящий трудности четырехлетний план. Страховым компаниям было сказано, что они должны будут покрыть убытки, если их иностранные предприятия пострадают. Что касается евреев, то на них абсурдно возложили ответственность за им же нанесенный ущерб. Страховые суммы были выплачены рейху, но не евреям, а Геринг обязал их выплатить штраф в один миллиард марок в качестве «компенсации ущерба Германии». С 1 января 1939 г. все евреи должны были быть полностью исключены из экономической жизни рейха.

Поразительная потребность со стороны подчиненных произвести впечатление на Гитлера привела к тому, что нацистская политика приобрела более радикальный характер. «Хрустальная ночь» показала всему миру, если прежних предупреждений – в частности Черчилля – ему было недостаточно, что нацизм – это идеология зла, которая вероятней всего ввергнет его в войну. С экономической точки зрения четырехлетний план Геринга был попросту неэффективен, и деньги, потраченные на перевооружение, нужно было как-то возмещать. Война была бы решением проблемы, и Гитлер стремился к ней с самого начала. Черчилль был прав. В день, когда война была объявлена, Невилл Чемберлен назначил Черчилля на пост первого лорда Адмиралтейства. Уинстон вернулся.