- Следователи? - поинтересовалась она и крикнула, повернувшись в сторону комнаты, из которой раздавался заливистый детский смех. - Стас! Это они! А я - Надя, кстати.

Шкаф...

Именно это слово пришло на ум, когда из зала шагнул племянничек Инны Логиновой, заполнив собой дверной проём. Он не был толстым, просто очень плечистым, накаченным и крепким. Ну, и рост, конечно же, давал о себе знать. Плюс впечатление усиливали белобрысые, как папа, мальчишки-погодки, висящие на Стасе с разных боков. Два человечка на скале.

- Забери этих чертят, - попросил он жену и пожал нам с Иваном руки. - Пойдёмте на кухню чай пить.

- Не стоит, - отрезала я. - Мы же по делу. Меня зовут Татьяна Петрова, - я ткнула Стасу под нос редакционное удостоверение, отчаянно надеясь, что обещанный «маскарад» ксивы сработает. - А это мой помощник - Максим... э-э-э...

- Сидоров, - быстро сориентировался Иван, но фамилию придумал, мягко говоря, не в тему. Впрочем, и я хороша. Чуть не ляпнула «Вересов», вспомнив зеленого следователя, которого присылали разбираться с нашей офисной достопримечательностью.

Расположились мы всё-таки на кухне - с ромашками на шторах и искусственными подсолнухами в вазе. Мне ещё раз пришлось отказаться от чая с тортиком, но согласиться на сок. Если уж работа - так работа, а не посиделки, замаскированные под дружеские. Не стоит расслабляться, разговор не из приятных.

- Вы часто общались с Инной? - начала я, положив перед собой открытый блокнот. В зале снова затрещали детские голоса, и было странно говорить об убийстве.

- В последние года три-четыре не очень, - признался Стас, складывая ручищи на столе, будто примерный школьник. Он старался не показывать волнения, но мимика и движения его выдавали. Чему удивляться? Многие и при общении с журналистами волнуются. А тут следователи. - Когда был ребенком, мы постоянно собирались на даче двумя семьями - я с родителями и тетя Инна с дядей Юрой. А потом... потом я...

- Выросли, - подсказала я, видя, что отец семейства не решается назвать вещи своими именами. - Это естественный процесс. Подросткам скучно в компании родственников.

- Верно, - Стас улыбнулся, но уголки губ опустились, едва я задала следующий вопрос.

- Какие отношения были у Логиновых? Не пересказывайте слова других, поделитесь собственными впечатлениями. Тем, что видели сами.

- Ну... - парень напрягся, глаза стали тёмными и мрачными.

Я смотрела в них и ждала, гадая, как сам племянник относится к дяде Юрию. Ненавидит и считает убийцей? Или не хочет навредить и потому боится сказать лишнее?

- Если честно, - начал Стас, отбрасывая волосы назад, - отношения были сложными. Не постоянно, конечно. Но когда они ссорились, это было нечто. Настоящий врыв! - парень забавно всплеснул руками, пытаясь проиллюстрировать громкое слово. - Помню, ребенком я думал, наблюдая за ними, что развод - не такая плохая штука.

- Юрий и Инна только ругались или...

- Нет-нет! - племянник не дал мне договорить, быстро смекнув, к чему веду. - Дядя никогда не поднимал на неё руку. Он вообще не проявлял агрессии и... Я лишь пытаюсь сказать, - Стас снова правильно истолковал мой красноречивый взгляд, - он не был злым или жестоким. Тётя нарочно его провоцировала.

Парень замолчал, задумчиво посмотрел в сторону зала, где весело проводили время его домочадцы. Счастливые. По крайней мере, на первый взгляд.

- В чём заключалась провокация? Чего Инна хотела добиться?

Стас мрачно усмехнулся.

- Ревности.

- Ей острых ощущений не хватало? - влез в разговор Иван, но отец семейства его вопрос воспринял лучше моих.

- Вроде того, - закивал он. - Мальчишкой я слышал, как моя мама ругала Инну. Говорила, не дело играть у мужа на нервах. А та посмеивалась в ответ. Мол, только так можно сохранить чувства. Иначе всё бурьяном порастет. Твердила, скандалы - ерунда, зато потом та-а-кие примирения! Я тогда не понимал, о чём она, но слова запомнил.

- Инна заводила любовников, чтобы позлить Юрия? - уточнил Ваня деловито, но я инстинктивно почувствовала, что мальчику неловко.

- Не уверен, что заводила, - Стас свёл брови. - Но кокетничала напропалую. Одежду открытую носила. Когда на пляж на даче выходили, мои родители косились на неё и головами качали. А я не понимал, чего они ворчат, считал, у меня супер-тётя! Мы в волейбол играли. Она таких игроков к нам в команду заманивала! Взрослых мужчин. Откуда мне - салаге - было знать, ради чего они рядом вьются.

- А слухи о последнем романе Инны? - поинтересовалась я, вспомнив отчет Руфины - гадалка была уверена в связи на стороне.

Стас пожал плечами и посмотрел на сложенные на столе руки - грубые от тяжелой работы, но невероятно надежные.

- В то время я видел тётю только на семейных праздниках. Если у неё кто и появился, я не тот, кого следует спрашивать.

Мы проговорили ещё минут двадцать. Племянник рассказал об особенно громких ссорах супругов Логиновых, свидетелем которых был в детстве, и о хороших временах, когда Юрий сдувал с Инны пылинки, а та светилась и ластилась к мужу довольной кошкой. Я слушала, как парень в деталях обрисовывает добродетели дяди, и не могла избавиться от назойливой мысли, что упускаю нечто важное. Стоит протянуть руку, и поймаешь кончик нужной нити, но я не понимала, в какой стороне следует его ловить... И стоит ли...

А потом на кухню прискакал сбежавший от мамы старший отпрыск. Принялся взбираться на отцовские колени. Упорно и целенаправленно. А взяв «Эверест», сурово глянул на меня и Ивана. Серые глазища требовали: ступайте, дядя с тётей, восвояси, а у нас своих важных дел хватает. Подарив малышу улыбку, я стала прощаться. Мы спросили всё, что собирались. Вроде...

Стас пошёл провожать нас в подъезд, передав проказника смущенной и многословно извиняющейся за «упущение» жене.

- Надеюсь, я вам чем-нибудь помог, - проговорил он, пожимая руку Ивану на прощание. - Были б живы родители, могли бы больше рассказать.

Племянничек протянул ладонь и мне. Наши глаза встретились. На очень-очень длинное мгновение. В голове что-то щелкнуло, и... Я сама не поняла, что случилось. Взгляд зафиксировался на зрачках парня и вдруг прошёл сквозь них внутрь головы. Нет, я не видела извилин и других составляющих мозга. Только разноцветные всполохи - яркие и живые. Одни завивались