Кейти прекрасно понимала, что мисс Милли просто-напросто выдумала предлог, чтобы оставить их наедине. Гомер Парсонз был таким же активным и подвижным, как и всегда.

– Со мной будет все в порядке, – заверила ее Кейти, – спасибо за помощь, мисс Милли.

– Я позвоню завтра утром, чтобы узнать, нужна ли тебе будет моя помощь, – сказала старушка. Проходя мимо Джереми, она добавила: – Позаботься о Кейти. Если с ней что-то случится, ответишь мне, мальчик.

Девушка взглянула на Джереми и увидела в его глазах сочувствие и заботу. Он подошел к ее кровати и спросил:

– Тебе нужно, чтобы кто-то все время был рядом?

– Не... совсем, – девушка почувствовала, как тошнота медленно подбирается к горлу, и откинулась на подушку, чтобы остановить ее. – Мисс Милли была очень настойчива и непременно хотела помочь мне... Я не могла ее обидеть и сказать, что могу справиться... сама.

– Ты уверена? – с сомнением в голосе спросил он. – Судя по твоему виду, тебе следовало бы лежать в больнице.

– Я... не могу... сейчас говорить.

Тошнота, которую Кейти всеми силами пыталась сдержать, все-таки взяла верх, и, откинув одеяло, девушка бросилась в ванную. У нее не было времени закрыть дверь перед тем, как она опустилась на колени перед унитазом. Кейти чуть не умерла от стыда, когда почувствовала, что Джереми положил свою ладонь ей на лоб и поддерживал ее голову, пока ее тошнило, а затем вытер лицо мокрым полотенцем.

Горькие слезы унижения побежали по щекам девушки, когда он помог ей встать на ноги.

– П-пожалуйста, ты не мог бы выйти и дать мне прийти в себя?

– Нет, – Джереми взял ее на руки и прижал к своей широкой груди, – я отнесу тебя в постель, прежде чем ты упадешь в обморок.

Находиться в крепких объятиях Джереми было божественно. Он принес ее обратно в спальню, бережно уложил в кровать и сел рядом на край матраса.

– Это – следствие того, что происходило с тобой две недели назад? – спросил Джереми, вытирая платком ее слезы.

– Да.

– И что по этому поводу говорит доктор Брэйден?

– Что это не должно продлиться больше месяца, – ответила Кейти, лихорадочно думая, как сообщить ему о своей беременности.

Джереми покачал головой.

– Это нельзя так оставить. Если он не может ничего сделать, то мы поедем к другому специалисту.

– Мы?

Он кивнул.

– Я должен быть уверен, что тебя вылечили, чем бы ты ни болела.

Конечно, он хочет, чтобы с ней все было в порядке. Джереми – очень чуткий и сострадательный человек. Но это еще не значит, что он готов посвятить ей всю свою жизнь.

– В этом нет необходимости. – Кейти глубоко вздохнула. Она приготовилась рассказать ему все как есть. – Такое часто случается, когда...

– Мне все равно, часто это случается или нет, – перебил Джереми, – должен же быть какой-то способ, чтобы вылечить тебя!

Внимательно посмотрев на него, девушка спросила:

– Зачем ты вернулся, Джереми?

– Я кое-что понял.

– И что ты понял? – спросила Кейти чуть дыша. Ее сердце замерло. В голосе Джереми и в выражении его глаз было что-то такое, чего нельзя было описать словами.

– Когда я сюда приехал, то хотел просто немного порыбачить, поразмышлять о жизни и решить, чем буду заниматься, где буду жить, когда уйду из морской пехоты. Потом я планировал уехать отсюда, – они встретились взглядами, – но не знал, что встречу тебя.

– У тебя не было выбора, – Кейти поправила подушку, чтобы сесть, – я же первая подошла к тебе и попросила помочь мне зачать ребенка.

– Да, я действительно не предполагал, что все так обернется.

– Ты имеешь в виду наш договор?

– Ты права, – от его улыбки по спине Кейти побежали мурашки, – но до того дня я не хотел детей.

– Не хотел?

– Нет. – Он почесал в затылке, будто подбирая нужные слова. – У меня никогда не было семьи. Когда мне было пять лет, мать бросила меня. Я вырос в приютах и провел большую часть своего детства, переезжая с места на место.

– О, Джереми, мне так жаль! – воскликнула девушка. У нее заболело сердце от этих слов. Кейти росла в атмосфере любви, окруженная заботой семьи и друзей, и даже боялась представить, насколько тяжело было ему.

– Люди не скучают по тому, чего у них никогда не было, – Джереми пожал плечами, – но еще, будучи мальчишкой, я принял решение, что с моим ребенком никогда не случится то, что произошло со мной. И наиболее приемлемым для меня вариантом было вообще не иметь детей.

Надежда, что он обрадуется ребенку, улетучилась, как дым.

– Но почему тогда ты согласился помочь мне?

– На это было несколько причин, – Джереми взял ее руку в свою, – я хочу договорить до конца, прежде чем ты будешь задавать вопросы, любимая. Ты позволишь мне?

– Но...

– Мне нужно рассказать тебе все, – настаивал он, – обещаю, что можешь спрашивать о чем угодно после того, как я закончу.

Кейти была не совсем уверена, что хочет слышать его слова, но кивнула.

– Хорошо. Я тебя выслушаю.

– Отлично, – он запечатлел на ее губах легкий поцелуй. – Во-первых, я пытался блефовать. Я не думал, что ты примешь мои условия. Но я человек слова, и поэтому когда ты согласилась, у меня просто не осталось выбора.

Джереми видел, как Кейти напряглась. Перед тем как она успела что-либо сказать, он продолжил:

– Ты понимаешь, почему я поставил такие условия?

– Нет, – прошептала она.

– Потому что я хотел, чтобы ты отказалась. Я даже не мог предположить, что ты согласишься.

– Но... я все-таки согласилась, – чуть слышно возразила Кейти. – Почему же ты после этого не отказался от нашего договора?

– Потому что я дал слово. И... – он на секунду замолчал, – с того дня, как ты сделала это предложение, я не мог думать ни о чем кроме того, что возьму тебя на руки и буду крепко обнимать, – Джереми глубоко вздохнул. – Я подумал, что каждый из нас получит то, что хочет. Ты – ребенка, а я – секс без каких бы то ни было преград.

Джереми увидел боль в ее зеленовато-голубых глазах и почувствовал себя ничтожеством, но через это нужно было пройти. Кейти должна знать всю правду о нем.

Когда девушка попыталась высвободить свою руку, он поднес ее ладонь к губам и один за другим поцеловал каждый ее пальчик.

– Но когда мы начали проводить время вместе, что-то случилось. Чем больше я узнавал тебя, тем больше менялся. И в первый раз в жизни со мной случилось это.