– Пока не получу ответ на отправленную мной телеграмму, я не смогу вам дать никакой информации, – отрезал Фрэнк.

Ответ пришел вечером, незадолго до десяти. Принес его дворецкий в гостиную, где в тот момент сидел Эмберли и выслушивал рассуждения сэра Хамфри об охране заповедных мест. Хозяина Грейторна совершенно не интересовали убийства, произошедшие по соседству, зато крайне волновали браконьеры, чье появление было замечено в этих краях: здесь он сослался на слова своего лесничего. Затем сэр Хамфри пустился в рассуждения о том, какие меры должен предпринять старина Клитерой-Уильямс, и вдруг сообщил, что накануне в пять утра сам слышал выстрел.

Эмберли во время его речи раскладывал сложный пасьянс и время от времени отделывался односложными и невнятными ответами. И вот, когда сэр Хамфри объявил о своем намерении переговорить с Фонтейном о его лесничем, которого считал некомпетентным и ленивым придурком, как раз и принесли телеграмму.

Эмберли сгреб игральные карты в кучку, поднялся и, не дослушав до конца монолог сэра Хамфри, отправился к себе, прочесть сообщение.

Фелисити, сгорающая от любопытства, тоже встала, извинилась перед отцом и проследовала за кузеном в кабинет. Ей страшно хотелось знать, имеет ли эта телеграмма отношение к убийству Доусона, но Эмберли, не глядя на кузину, ответил, что нет, не имеет.

Фелисити была разочарована.

– Однако ты вроде бы доволен тем, что в ней сказано, – заметила она.

– Я всегда доволен, когда мои теории находят подтверждение. – Эмберли взглянул на наручные часы. – А сейчас должен оставить тебя, милая. Скоро вернусь.

Он пошел к гаражу, сел в машину, выехал и во второй раз за день отправился в Верхний Неттлфолд, в полицейский участок.

Сержант уже уходил с дежурства, когда появился мистер Эмберли, но при виде его выразил готовность вернуться и провел гостя в свой маленький кабинет.

– Речь идет о Марке Брауне. – Фрэнк не стал тратить время на предисловия. – Инспектор не видит необходимости вести за ним слежку, и, сдается мне, его отношение к этому вопросу передалось и констеблю Такеру. Поймите, сержант! Жизненно важно не выпускать Брауна из поля зрения полиции. Найдите человека, пусть заменит Такера сегодня вечером. Всю ответственность беру на себя.

– У меня нет ни одного свободного человека, сэр, но, раз вы так настаиваете, прослежу за ним сам, именно так и поступим. Еще какие-нибудь пожелания имеются?

Тут в кабинет ворвался констебль, дежуривший в участке.

– Это все Такер, сержант! Ну не то, чтобы он, но от него поступило срочное сообщение. Хочет, чтобы вы прибыли, и немедленно. Все произошло на дороге в Коллингхерст.

– Что именно произошло? Давай выкладывай!

– Тот молодой парень, за кем Такер следил… Он упал в реку!

– Нашел, из-за чего поднимать шум, – сердито произнес Губбинс. – И дураку понятно, что с этим пьяницей такое могло случиться в любой день. Ну а Такер, конечно, тоже болван, что не уследил.

– Он мертв, сержант!

– Мертв?! – У сержанта даже челюсть отвалилась; тупо моргая, он посмотрел на Эмберли.

Тот с минуту стоял совершенно неподвижно, глядя на констебля. Затем нарочито медленно стал набивать трубку. Встретился глазами с сержантом и полез в карман за спичками.

Губбинс продолжал тупо, не мигая, смотреть на Эмберли. Тот прикурил, бросил сгоревшую спичку в камин, глубоко затянулся, потом взглянул на констебля.

– Сам Такер сообщил о происшествии?

– Нет, сэр. Какой-то джентльмен. Имени не знаю. Он сказал, что его остановил Такер и попросил сообщить нам о случившемся.

– Ясно. Едем туда, сержант.

Губбинс встал со стула:

– Хорошо, сэр. А ты, Хармер, свяжись с Мейсоном и Филпотсом, пусть вызывают туда «скорую». – Констебль тут же вышел. Сержант перевел взгляд на Эмберли: – Бог ты мой, сэр! Так, значит, именно поэтому вы хотели, чтоб за ним наблюдали? Вы решили, что с ним может такое случиться?

– Да, этого я и боялся. Черт бы побрал идиота Такера!

Губбинс понизил голос:

– Считаете, произошло убийство, мистер Эмберли?

Тот мрачно усмехнулся:

– А вы, смотрю, научились соображать. Но вот увидите, жюри вместе с коронером вынесут вердикт: несчастный случай. Ну что, едем?

Усевшись в машину рядом с Эмберли, сержант спросил:

– Если это и вправду убийство, вы им займетесь, сэр?

– Посмотрим.

Огромный «бентли» промчался через город, но немного замедлил скорость на окраине. Далее дорога шла под уклон, и они въехали в густую пелену тумана, которая становилась все плотнее по мере приближения к реке.

– Вы бы потише, сэр! – взмолился сержант. – В это время года у нас тут всегда туман. И дорога жуть до чего скользкая, глина.

– Да. При въезде в полосу тумана может и занести, верно?

И вот впереди у края дороги они разглядели сквозь туман человеческую фигуру – мужчина размахивал руками. Эмберли свернул к обочине и остановился. В свете фар туман плавал густыми рваными полосами, однако им все же удалось рассмотреть смутные очертания второго мужчины и фигуру лежавшего на земле лицом вниз человека.

Сержант быстро вылез из машины.

– Ну рассказывай, Такер, как все произошло.

Эмберли включил подвижную фару. Луч света метнулся влево и остановился на втором мужчине. Это был Коллинз, насквозь промокший, в рубашке с короткими рукавами.

– Надо же, как интересно! – пробормотал Фрэнк и тоже вылез из машины.

Сержант подошел к Коллинзу:

– А вы чем тут занимались, позвольте узнать?

Лицо слуги было серым, как пепел, на лбу выступили капельки пота, камердинер выглядел изнуренным до последней степени.

– Это он вытащил Брауна, – нехотя признался Такер. – Когда я… когда я подошел, он пытался привести парня в чувство. Мы оба старались откачать его, но куда там, все без толку, сержант. Браун был уже мертв.

– Придется тебе объясняться по этому поводу в участке, – строго сказал сержант. Потом взглянул на Коллинза. – Что же касается вас, вы тоже поедете с нами в участок для дачи показаний. Глаз с него не спускать, Такер! – Он развернулся и подошел к Эмберли, тот стоял на коленях рядом с телом Марка.

Голова погибшего была повернута набок, руки вытянуты вперед.

Не оборачиваясь, Эмберли бросил:

– Фонарик, сержант.

Губбинс достал из кармана фонарик. Эмберли взял его, осветил голову Марка, всмотрелся.

– Помогите мне перевернуть тело, будьте добры.

Глаза у Марка были закрыты, челюсть слегка отвисла. Эмберли осторожно откинул темные пряди волос со лба и поднес фонарик еще ближе. А затем выключил его и повернулся к сержанту.