— Спокойно! Сейчас все будет! — я лёгким движением руки, снимаю свою шапочку и как в рекламе трясу эффектно головой, ребята присвистнули и сказали, что мне очень идёт, и я совсем другая.

Здорово. Мужики не кикиморы, врать не будут, поэтому моя внутренняя богиня пляшет от гордости за свою внешность.

Ника Ната оценили мои перемены, сказав, что это очень привлекательно. Они хоть девочки и не плохие, но уж очень стервозные. А где же Лера?

А Лера притерлась прям на съезде к офису машинами с ещё одним сотрудником из другого отдела, и они ждут ГАИ. Бывает.

Мы уж и забыли про нее, погрузились в работу, как дверь нашего кабинета открылась и вошла она. Я ручку уронила, Дима перестал печатать, кикиморы вообще не поняли кто это, а Рома опрокинул свою кружку, которая, разбившись в дребезги вернула нас к жизни.

— Это так вы вчера немного имидж сменили? — первым нарушил тишину Дима.

Да. Перед нами стояла не мышь. Из старой тихони, Лера превратилась в великолепную блондинку, с прекрасными чертами лица, сегодня она сняла свои ужасные очки и видно одела линзы, ее глаза голубые, яркие, красивые, светятся на весь кабинет, длинные светлые локоны, сама стройная и очень высокая на этих каблуках в этом просто восхитительном, вызывающем, платье.

— Вы меня извините за опоздание. Я не специально, — блин, а говорит как мышь. Ей можно в таком виде, дверь с ноги открывать.

— Ну, ты вообще, красотка! — я иду к ней и обнимаю.

— А ты!? Смотри, как тебе идет короткая стрижка! Я же говорила, перемены к лучшему, — она говорит это очень тихо, что слышу только я.

Сегодня волшебный день. Мы так и не смогли поработать. Сначала всех женщин нашей огромной компании поздравило все руководство, потом нас стали поздравлять мужчины из соседних отделов, когда нам дарили цветы и целовали руки и щеки Рома бубнил:

— Ой ну не надо думать, что это все на полном серьёзе! Это же подлизы! Сегодня цветы несут, а завтра будут отсрочки по договорам просить.

А мы всей нашей девчачьей компанией просто купались в мужском внимании, в цветах и конфетах.

Дошло дело и до наших мальчиков. Они приготовили нам цветы, какие-то подарочки (просили открыть дома) и повели нас в ресторан на обед.

Ох Рома, Рома, ну и бабник. Он сел рядом с Лерой, ухаживал только за Лерой, говорил только с Лерой, в то время как бедному Диме пришлось обслуживать меня и кикимор. День пролетел не заметно.

Все подаренный цветы я отдала Лере, потому что оставлять на четыре дня их в кабинете кощунство, а везти с собой бессмысленно.

Мы всем отделом как обычно вышли с работы, я пошла к своему уже ожидавшему такси, и успела заприметить, как Рома вместо своего автомобиля пошел помогать Лере загрузить все ее подарки и потом долго стоял около ее машины оперевшись о дверь.

Но это не мое дело, кто с кем крутит. У Леры есть своя голова, у Димы своя. А я еду в аэропорт и сегодня мой волшебный день набирает обороты!

Илья встретил меня в аэропорту с большим букетом цветов. Что было крайне приятно. Весь полет Игорь, по совместительству Вини-пушка развлекал нас анекдотами. В то время как наши соседи слегка хихикали, я умирала со смеху.

— Все Настя, хватит ржать, давай свою сумку и поехали, нам репетировать надо, — бубнит Илья, забирая мои вещи.

— Почему ты такой вредный? Лучше бы я с ним дружила, чем с тобой, — имею в виду Игоря.

— Кто тебя ещё стерпит, кроме меня, — Илья кладет свою руку мне на плечи, притягивает и целует в макушку.

— Взаимно. Ты тоже мало кому нужен, — обнимаю его за талию, и мы выходим из аэропорта.

— Я везу тебя в гостиницу, а сам еду в клуб к твоей "недаваке" репетировать, — говорит Илья, останавливая рукой такси.

— Илья, перестань ее так называть, у нее есть Славик! И если ты хотя бы раз посмотришь в ее сторону, он отстрелит тебе кое-что!

— Очень страшно, поехали, — хмуро ответил и пригласил жестом занять место на заднем сиденье машины.

Моей нынешней зарплаты хватило с лихвой, чтобы снять соседние номера в гостинице с Ильёй и его группой, поэтому у Маши я останавливаться не стала. К тому же живёт она на соседней улице. Тут пешком пять минут.

— Ух ну ничего себе! — Маша на высоченных каблуках припрыгивает и скачет ко мне.

— Не спрашивай, как я на это решилась, — говорю я. Она трогает мои волосы и пытается задушить обнимая.

— Какая ты сексапильная красотка с этой прической! — про мою прическу только ленивый не говорит. Из-за этого я наверно и не меняла никогда имидж. Я, конечно, люблю внимание, но не в таком количестве.

— Кто бы говорил! Как тебя из дома выпустили в таком наряде? — смотрю сверху вниз на Машу. Темное синее с блёстками платье на бретельках, все в облипку, еле прикрывает нижнее белье. Макияж как у марокканской женщины, волосы спадают крупными локонами. Да одним своим видом она вызывает оргазм у мужчин.

— Ты тоже сегодня ничего, — отвечает мне Мария Алексеевна. По сравнению с ней я так себе. Это в номере гостиницы я считала себя богиней эрекции — ошибалась. На мне платье выше колена, свободное с поясом, что подчеркивает осиную талию, глубокий вырез, рукава три четверти, да и все, наверное. Но оно, просто восхитительного насыщенного красного цвета, шикарного кроя, замечательная ткань и я его купила в Турции на все деньги, которые предназначались на сувениры и сладости, причем не только на мои, но и на все Машины.

Это платье одного турецкого дизайнера, который обещал себе мировую славу в будущем. Наврал. Если бы я тогда знала, что слава к нему не придет ещё в ближайшие три года, сторговала бы его в половину. Но так или иначе, а наряд у меня отпадный.

— Ты сегодня муженька хочешь соблазнить? — Маша протягивает мне бокал с чем-то алкогольным.

— Вот о нем, я меньше всего думала, выбирая наряд, и видеть мне его не сильно хотелось, — отпиваю глоточек, Мммм, да это же мартини со спрайтом.

— А он у нас вчера был, один. Выпил чистый виски, посидел минут двадцать и ушел. Наверное, кого-то ждал, но увы, не дождался, — Маша поиграла плечами и стала тереть края бокала наманикюренным пальчиком.

— И ты с ним даже поздороваться не вышла?

— Ну почему же, вышла.

— Он про меня спрашивал? — ну что же она тянет?! Сразу к делу! А то начала от сотворения мира, типо видела, пришел, выпил!

— Нет Насть, не спрашивал. Спросил, как мои дела, сказал, что у нас в клубе красиво.

— Козел, в очередной раз убеждаюсь, что надо было его не лечить, а бросить на произвол судьбы с его ангиной. Хоть бы из чувства благодарности спросил! Я про интим вообще молчу!

— Слушай, у него кто-то есть, — говорит Махыч.

— Да, конечно, такой немецкий кекс. Сама говорила, что он сюда с бабой приходил.