Вдалеке она видела центр связи — концентрические круги огнейна тусклом фоне озаренного звездами снега. Где-то внутри этого рисунка,километрах в ста отсюда, находилось место для посадки, приготовленное для нееАлександром, но это так далеко. Мир внизу был ужасающе мрачен. Х_рд чувствоваласебя совершенно одинокой и думала о Ране, которая, наверное, все еще спала впещере. Кто теперь принесет ей еды? Кто оплачет ее смерть?

Раздумья прервал свист крыльев флаера. Его бортовые огнислились в красное пятно. С выключенными двигателями он падал быстрее рикса. Нофлаер находился в двадцати метрах. Эта машина была не слишком «умной», на нейне имелось оборудования, которое могло бы заметить х_рд даже при том, чтофлаером управлял Александр. Но х_рд помнила о том, что имперские ищейкивыслеживали ее и Рану с помощью приборов теплового видения. Она закрыла глаза ивелела температуре своего тела повыситься. Почти сразу же она ощутила кислоту вжелудке и сухость во рту. Турбинка в груди зажужжала громче. Все это былиощущения, связанные с ускорением обмена веществ.

Х_рд осмелилась бросить взгляд на летящую ей навстречуземлю. Осталось ли у нее время?

Она сложила пальцы «ковшиками», расставила руки в стороны,чтобы замедлить падение, и стала работать мышцами, чтобы ускорить процесссогревания. Она падала, размахивая руками. И вдруг флаер-разведчик метнулся к ней.Повинуясь показаниям прибора, он осторожно двигался в промежутках между то идело налетавшими порывами ветра. Видимо, Александр все-таки сумел разглядетьх_рд на холодном фоне звездного неба.

Флаер поравнялся с риксом. Х_рд перестала размахивать руками,изогнула их и, подлетев к флаеру поближе, ухватилась за болтающиеся на ветруремни кресла пилота. Падение флаера приостановилось, его винты снова взвыли.

Машина пошла вверх с опасным креном, поскольку с однойстороны кабины висела, ухватившись за ремни, х_рд. Флаер сбавлял скорость, ирикс снова посмотрела вниз. Навстречу ей неслась смерзшаяся земля.

Но ей удалось пролететь еще несколько сотен метров испрыгнуть на снег.

— Ну что ж, — произнесла х_рд. Она переняла у Раныстранную привычку разговаривать с собой. — Я хотя бы поупражнялась.

СТАРШИЙ ПОМОЩНИК

Старший помощник Кэтри Хоббс, хватаясь за скобы,передвигалась по темным переходным шахтам «Рыси». Как она жалела о том, чтомало практиковалась в условиях невесомости.

Как правило, в преддверии сражения экипаж проводил несколькодней, отрабатывая действия в условиях разных показателей гравитации и вневесомости, готовясь к обманным маневрам и отказам генератора гравитации. Но«Рысь» уже почти десять дней летела с высоким ускорением. Не было и речи о возможностипроведения каких бы то ни было учений.

Хорошо хоть капитан дал Хоббс время облачиться в прочныйтяжелый скафандр...

Хоббс посмотрела на старинные наручные часы. Капитанназначил первый маневр уклонения от курса через тридцать секунд. Он одолжилХоббс часы своего деда. Боже, какие же они были древние! Табло у них былокруглым. Пока она облачалась в скафандр, Зай объяснял, как считывать показанияс этого, как он его назвал, «циферблата». Часы, по словам капитана, были«аналоговым» устройством. Термин «аналоговый» в данном случае он употребил впочти забытом значении этого слова. Передвигаясь по холодным и безмолвнымшахтам и коридорам корабля, Хоббс улавливала еле различимое тиканье часов.

Тридцать секунд. Она должна успеть до первого маневра,предназначенного для того, чтобы сориентировать «Рысь» в сторону от риксскогокрейсера. Однако этот поворот ничем страшным не грозил. Но через двадцатьсекунд после этого должен был произойти запуск дрона-буя. Высвобождениепотенциальной энергии, запасенной в устройстве запуска дрона, должно былооттолкнуть «Рысь» от нынешней траектории, и корабль при этом ожидала встряска,как при столкновении с метеоритом. В отличие от полета с ускорением на холодныхдюзах, когда разгон был постепенным, при запуске дрона-буя все должно былослучиться сразу и резко. Главного бортинженера, скорее всего, уже успелпредупредить посыльный, но если Хоббс хотела помочь Фрику, ей следовалооказаться в носовом грузовом отсеке до того, как там начнется настоящий хаос.

В тот самый момент, когда Хоббс уходила из командногоотсека, офицер, следивший за показаниями датчиков, сообщил о том, что лучириксских лазеров перестали ощупывать оставленный фрегатом ледяной след иприближаются к «Рыси». В любое мгновение по имперскому звездолету могли открытьогонь.

Хоббс отчаянно торопилась. Она мчалась вперед, отталкиваясьот переборок и держа над головой гермошлем. Теперь, если бы она удариласьголовой, шлем защитил бы ее хотя бы отчасти.

Вдруг она зацепилась за что-то лодыжкой и завязла на месте,проклиная на чем свет стоит того, кто бросил незакрепленный кабель междубоевыми постами.

Но тут Хоббс резко рванули назад, и она поняла, что кто-токрепко держит ее за ногу.

— Какого черта? — закричала она.

Кому могло взбрести в голову откалывать подобные шуточки вовремя боя? Хоббс согнула колени, развернулась и оказалась лицом к лицу сшутником. С губ ее уже готовы были сорваться суровые обвинения.

И тут она узнала эту женщину. Верити Энст,сержант-артиллерист четвертого ранга, старая под-рута стрелка Томпсона. Энстбыла одной из тех, кого Хоббс и Зай подозревали в сочувствии к участникаммятежа. Они поймали и арестовали всех бунтовщиков, кроме двух. Однако на «Рыси»стрелки были наперечет, а никаких доказательств вины Энст не нашли. Правда, заней было установлено пристальное наблюдение — в надежде на то, что телекамерычто-нибудь все-таки выследят.

Но в режиме затемнения «Рысь» была не только молчалива, но ислепа.

Хоббс развернулась и попыталась вырваться, но стрелок Энстдержала ее крепко. Кэтри вспомнила данные из досье этой женщины: рост — дваметра, вес — девяносто килограммов. Держа Хоббс за ногу, Энст рванула ее всторону и с размаху ударила о стенку коридора. Удар был так силен, что из Хоббсбуквально дух вышибло.

А потом Энст подтащила старшего помощника к себе иприставила нож к ее горлу. Это был ритуальный нож, но в свете красных аварийныхогней он выглядел смертельно опасным.

— Наша маленькая изменница, — прошипела Энст. Отее лица до лица Хоббс было всего несколько сантиметров.

Даже через прочный пластик скафандра Хоббс ощущала холодстали. Она пыталась справиться со страхом.

— Я никого не предавала, Энст.

— Томпсон был влюблен в тебя, Хоббс. Он тебя хотел.Бедолага, он не знал, что ты — капитанская шлюха.

Старший помощник часто заморгала, пытаясь справиться сзабушевавшими в душе эмоциями. И справилась.

— Значит, ты была одной из них, Энст. Я так и думала.

— Знаю, Кэтри, — процедила сквозь зубыженщина. — Я чувствовала, что ты шпионишь за мной, только и ждешь, что ясебя выдам. Но и я за тобой приглядывала.