Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мэр заговорил с ней про американца, про Шкипа Сэндса, точно так же, как, должно быть, говорил со Шкипом Сэндсом про неё. И, конечно же, он был в курсе, что Кэти уже сталкивалась с американцем в столовой «Солнечный луч».
– Я спросил у Скипа Сэндса, знаком ли он с тем полковником из Америки, и действительно – они связаны весьма интересным образом… Вы, наверно, спросите, что между ними за связь?
– Мне не хотелось бы сплетничать.
– Сплетничать – это не по-христиански! – согласился он. – Если только не с мэром.
Кэти сняла платок с угощения, и Эметерио Луис изучил поднос, будто шахматную доску, не решаясь протянуть руку:
– Как много посетителей!
Кэти сказала:
– По-моему, это вы их и приворожили.
– Я их приворожил! Ну да! Я приворожил и этого американского полковника, и майора филиппинской армии, и того, другого, тоже приворожил, думаю, он был швейцарец, а вы как считаете?
– Я с ним не встречалась. С филиппинцем тоже. Только с полковником.
– Ещё я наколдовал бригаду инженеров-геодезистов. Миссис Луис, – спросил он свою дородную супругу, когда та выплыла из кухни, скользя по линолеуму соломенными подошвами дзори, – а вы как думаете? По-вашему, я способен вызывать духов?
– По-моему, у вас очень громкий голос!
– Кэти вот считает, что я умею привораживать всякие сущности, – окликнул он жену, пока та следовала к задней части дома. – Кэти, – продолжал он, – я хочу, чтобы геодезическая бригада сделала для меня кое-какую работёнку. По-моему, вы сможете помочь мне их уговорить.
– Так у меня ведь нет над ними власти, Эметерио.
– Ну ведь я же их вызвал! Теперь они должны на меня работать!
– Что ж, похоже, придётся вам самим их уговаривать.
– Послушайте, Кэти. Этот американец по прозвищу Скип – знаете, что он мне рассказал? Полковник-то приходится ему родственником. Дядей, если уж быть точным.
– Ничего себе! – ответила Кэти. Полковник произвёл на неё весьма сильное общее впечатление, но она никак не могла вспомнить – вызвать в памяти – лицо полковника, чтобы как-то сравнить их двоих.
– Я спросил у Скипа про этого филиппинского офицера и про того, другого, так он притворился, будто их не знает.
– Да откуда бы ему их знать?
– Эти люди, Кэти, все друг друга знают. У них какое-то засекреченное правительственное задание.
– Что ж, все работают под прикрытием.
Сама Кэти явилась сюда под эгидой Международного фонда помощи детям, организации, не принадлежащей ни к одной из религии, тогда как на деле она приехала в качестве жены своего мужа – труженика в виноградниках Христовых.
Мэр метнул сандалию в собаку, которая случайно забрела в комнату, – идеальный бросок, точное попадание в кормовую часть; животное по-птичьи пискнуло и выскочило за дверь.
– Мы ни в коем случае не поддерживаем азартные игры, – неожиданно пустился он в раздумья. – Игра на деньги противоречит принципам адвентизма. Я стараюсь оставить их в прошлом.
– Бьюсь об заклад, вы в этом преуспели.
– Благодарю вас. Ага – бьётесь об заклад! Ну да! Ха-ха! Бьётесь об заклад! – он поспешно пришёл в себя. – Но, видите ли, я хожу на петушиные бои. Это моя обязанность. Не хочу утрачивать связь со страстями своего народа.
– Бьюсь об заклад, вам это не грозит.
Прошло пятнадцать минут, и вот молодая женщина – служанка, соседка или какая-то родственница мэра – поставила на стол два стакана с ледяной водой. Луис промокнул испарину на лбу тыльной стороной ладони. Вздохнул:
– Бедный ваш муж, бедный Тимми. – Все филиппинцы как один вдруг принялись звать её мужа «Тимми» – впервые за его жизнь. – Будем ждать вестей об останках. Получилось немного дольше. Я всё ещё тешу себя надеждой, Кэти, потому что возможно, мы внезапно услышим от каких-нибудь криминальных элементов о людях, которые захватили его живьём. Нас терроризирует великое множество преступников и похитителей-вымогателей, но на этот раз можно сказать, что они дают нам надежду. – Он отхлебнул из стакана, и в повисшей тишине с предельной откровенностью прозвучало: нет. Никакой надежды.
В два часа дня, после того как закончились уроки и город погрузился в дрёму, она распахнула двери своего пункта медицинской помощи в Дамулоге – он был оборудован в одном из четырёх кабинетов шлакоблочного здания школы. Эдит Вильянуэва из Фонда роста и развития присутствовала в качестве наблюдателя, в то время как молодые мамочки вносили грудных детей на прививку. Их выстроилось в ряд где-то с пару десятков, девушки не старше двенадцати-тринадцати лет – а на вид им было не дать больше девяти или десяти – безжалостно подставляли плечи младенцев под уколы и получали на руки по консервной банке сгущённого молока: оно-то и составляло для них подлинный смысл визита.
Тем временем американец Шкип Сэндс сидел на бетонном крыльце, глядя в книгу: в клетчатых шортах, в белой футболке и резиновых дзори на ногах. По-видимому, крики его не беспокоили.
Когда посетительницы ушли, Кэти представила Эдит американцу. Он было привстал, но Эдит села рядом, разглаживая юбку.
– Что это за книга? – спросила Эдит. – Какой-то шифрованный код?
– Нет.
– А что же? Что-то на греческом?
– Марк Аврелий.
– Так вы можете это прочесть?
– «К самому себе». Обычно переводят как «Размышления».
– Ого, так вы лингвист?
– Это просто чтобы не терять навык. У меня в номере лежит перевод на английский.
– У Кастро? Боже, я бы ни за что там не остановилась, – сказала Эдит. – Уеду отсюда четырёхчасовым автобусом.
– Крыша в гостинице у мистера Кастро, конечно, дырявая, но другая гостиница лежит отсюда за тридевять земель.
– Вы здесь совсем один?
Эдит была замужем и уже в годах, иначе ни за что бы не стала с ним флиртовать.
Он улыбнулся, и Кэти вдруг захотелось пнуть его в бок, чтобы проснулся, – в мягкое место под рёбрами. Сбить благодушное выражение с лица, по-американски сияющего улыбкой.
– Можно взглянуть? – попросила Кэти. Книга оказалась очень дешёвой, без украшательств, отпечатанной в издательстве Католического университета. Она протянула томик обратно: – Вы католик?
– Ирландский католик со Среднего Запада. Сборная солянка, как у нас говорится.
– Канзас, вы сказали, правильно?
– Клементс, штат Канзас. А что насчёт вас?
– Виннипег, провинция Манитоба. Вернее, его округа. На той же широте, что и Канзас.
– Долготе.
– Ну хорошо, на той же долготе. Строго к северу от