Рамон застонал, и она повернулась к нему. Глаза у него были закрыты, казалось, он был без сознания.

Но Саманта заметила, что рука медленно тянется к кобуре. Его револьвер! Как молния она метнулась за ним.

— Ничего не выйдет, senorita.

Саманта остановилась, держа руку на рукоятке. Рискнуть? Будут они стрелять в нее? Будут! С величайшей неохотой она убрала руку.

— Что вам нужно? — закричала Саманта.

— Вы, senorita, — спокойно сказал человек в серале и повернулся к своему напарнику. — Забери этот дурацкий револьвер, Диего, и отдай письмо. — Он вновь посмотрел на Саманту и объяснил:

— Мы должны были разыскать вас и забрать с собой.

Широко раскрытыми глазами она смотрела, как бандит взял револьвер и сунул в карман куртки Рамона сложенный листок бумаги. Письмо! Боже, Эль Карнисеро тоже оставлял письма.

Саманта замотала головой, не веря страшной догадке.

— El jefe.

— Кто ваш начальник? — спросила она, и мексиканец ухмыльнулся.

— Эль Карнисеро. Он хочет, чтобы вы были его гостьей, senorita Кингсли.

То, что они знают ее, подтвердило самые худшие опасения. Эль Карнисеро не убрался на юг. Отец был прав. Почему она не послушалась его?

— Нет, — прошептала она.

— Si, — спокойно поправил ее бандит. Обезумевшая от ужаса Саманта вскочила на ноги и стремительно побежала вниз по холму. Мексиканец неожиданно легко поймал ее, они оба упали, прокатившись несколько футов по земле.

— Черт тебя возьми! — закричала Саманта, выплюнув грязь изо рта. — Я не поеду с вами! Ни за что!

— Мы теряем время, mujero, — заметил он грубо и поднял ее на йоги.

Хватка у него была мертвая, она даже не могла пошевелиться. Мексиканец потащил Саманту наверх мимо Рамона, который, кажется, еще дышал. На холме третий бандит подвел к Саманте великолепного белого жеребца и приказал садиться в седло. Она воспротивилась.

— Благодарю вас, но я поеду на своей лошади, — саркастически заметила Саманта. В ответ он ударил Эль Сида по крупу, отогнав его подальше.

— El jefe прислал за вами этого коня, сеньорита Кингсли. Вы поедете на Эль Рее.

Король. Это имя подходило ему. Его окрас и стать напоминали Саманте Принцессу. Он был бы ей хорошей парой. Но Эль Рей слишком хорош для Мясника.

— Садитесь или я сам посажу вас, — сказал человек в серале.

— Почему я не могу ехать на своем коне?

— резко спросила она.

— Ваш отец поймет все быстрее, когда лошадь вернется на ранчо одна, — сказал мексиканец, ухмыльнувшись. — Кроме того, ездить на Эль Рее большая честь. Эль Карнисеро дорого заплатил за этого коня. Очень благородно со стороны е1 jefe, что он предлагает вам такого прекрасного жеребца. Вам не следует бояться.

Саманта заставила себя насмешливо улыбнуться.

— Я и не боюсь. — Она села в седло, выдернув из его рук поводья. — Почему бы мне не воспользоваться Эль Реем, чтобы покинуть вас, — самоуверенно сказала она.

Она дернула поводья, заставив отскочить мексиканца, и направила жеребца вниз по склону. Но Саманта даже не достигла подножья холма, когда свист заставил коня остановиться так резко, что она чуть не перелетела через его голову. Мексиканец, смеясь, подошел к ней и повел жеребца назад.

— Теперь понятно, почему Эль Рей так дорого стоит? — сказал он гордо.

— Понятно, — с горечью ответила она, глядя ему в глаза.

Все сели в седла, но никто не трогался с места. Саманта застонала, когда поняла почему. Ее люди наконец добрались до холма и стояли у его подножья — бандиты направили на них оружие. Саманта пришла в неистовство.

— Если вы выстрелите в моих людей, — предупредила она, — клянусь, я исхитрюсь сломать жеребцу шею. Думаю, вашему хозяину вряд ли понравится, если вы вернетесь без его замечательного коня.

Бандит в серале взглянул на Саманту злыми глазами и перевел винтовку на нее. Четверо vaqueros подъезжали в облаке пыли к подножью холма и остановились как вкопанные, увидев Саманту и ее захватчиков.

— У caballero есть письмо для сеньора Кингсли, заберите его, — закричал один из бандитов. Помолчав, он добавил:

— Если вы приблизитесь, она умрет.

Саманту, не спуская с лошади, отвели к противоположному склону холма. Vaqueros оставались на месте, опасаясь за ее жизнь. Она поняла, что ей нечего рассчитывать на помощь до тех пор, пока письмо о выкупе не попадет к отцу.

Как и предполагала Саманта, они отправились на юг, взяв изнурительный темп. Но в полдень бандиты внезапно изменили направление и двинулись на запад в сторону гор. Лошади устали, поэтому пришлось двигаться медленнее, но они не остановились для отдыха, хотя полуденное солнце палило нещадно.

Саманта слишком хорошо знала, как много в горах скрытых каньонов и долин. В них можно спрятать немало людей. Найдут ли ее когда-нибудь? Господи, кто знает, что ее ждет? Слишком много ужасов слышала она об Эль Карнисеро.

Остановились они поздно вечером на открытом месте посреди равнины. Бандиты в первую очередь позаботились о лошадях, а потом о еде для себя. Диего принес Саманте немного вяленого мяса, несколько холодных, жирных оладий и флягу с вином. Она знала, что они будут скорее всего пить текилу — мексиканскую водку, и то, что бандиты запаслись вином для нее, удивило Саманту.

Быстро утолив голод, Саманта наконец поняла, как она измотана. Болело все тело, и страшно хотелось спать. Но она решила бороться со сном. Если бандиты уснут, ей удастся бежать.

Огня не разжигали, но светила яркая луна, и Саманта хорошо видела бандитов. Они сидели и негромко разговаривали. Казалось, что прошли часы, а не десять минут или около того, когда они наконец поднялись. Серале, как она называла его, подошел к лошадям, вытащил из седельных сумок одеяло и направился к Саманте. Испуганная, она затаила дыхание, когда он приблизился. Но бандит протянул ей одеяло и спокойно сказал:

— Спите, пока можно, senorita. Мы не задержимся здесь.

Он улегся неподалеку от нее, как и человек в пончо. Диего остался бодрствовать. Он сидел на корточках, держа винтовку на коленях, и покуривал sigarillo чуть в стороне, но точно между Самантой и лошадьми. Сигара быстро была выкурена, Диего все не ложился, и Саманта поняла, что он остается на страже.

Итак, ей не убежать. Но по крайней мере они не собираются приставать к ней. Саманта в изнеможении откинулась и прежде, чем уснуть, подумала, что завтра сбежит непременно.

Отдых был недолгим. Луна еще вовсю светила, когда Саманту грубо потрясли за плечо и заставили проснуться. Сразу же был взят высокий темп, правда, когда солнце встало, пришлось ехать медленнее. Но они не останавливались и не давали отдыха лошадям, даже в самые знойные дневные часы. Ели на ходу, не сходя с седел.