Миф 4: хронический тонзиллит опасен осложнениями на сердце, почки и суставы.

Ответ: это не так. Только острый фарингит (тонзиллит), вызванный БГСА, несет риск ревматических осложнений.

Отсюда вывод: основное лечение хронического тонзиллита — только хирургическое. Проводится частичное удаление миндалин — тонзиллотомия или полное — тонзиллэктомия. Частичное удаление практикуется исключительно у детей при выраженном увеличении миндалин в размерах, когда они мешают дышать. В остальных случаях и у взрослых миндалины удаляются полностью вместе с капсулой.

Пять показаний к удалению миндалин:

1) рецидивирующие стрептококковые фарингиты (тонзиллиты) более семи раз за последний год, более пяти раз в год за последние два года, три и более раз в год за последние три года;

2) паратонзиллярный абсцесс;

3) выраженная гипертрофия миндалин, что вызывает остановки дыхания во сне (СОАС — синдром обструктивного апноэ сна);

4) асимметрия миндалин, что может свидетельствовать об онкологии;

5) возникновение пробок в миндалинах и связанный с ними галитоз.

Таким образом, диагноз «хронический тонзиллит» существует лишь в контексте хирургического лечения.

Теперь понятно, почему «проблемы с сердцем» или боли в суставах сами по себе не являются показанием к удалению миндалин.

И еще несколько страшилок об операции по удалению миндалин.

Всеобщее заблуждение, что тонзиллэктомия — простая и безопасная операция. Если двадцать лет назад миндалины удаляли всем подряд, на операцию ложились семьями, то сейчас это происходит строго по показаниям. И не потому, что миндалины якобы важны для организма как органы иммунитета. Иммунитет, к слову, не страдает после тонзиллэктомии, да и организм тоже, хотя исследования все еще проводятся в этом направлении. Строгие ограничения ввели, чтобы сократить риск опасного осложнения после операции, о котором многие не подозревают. Во время операции, но главное — через 10–14 дней после нее, может возникнуть опасное кровотечение. Каждый год в мире люди гибнут от осложнений тонзиллэктомии, и до сих пор, несмотря на огромное количество инструментов, материалов и технологий, этот риск полностью исключать не научились. Объясняется это тем, что нёбные миндалины очень хорошо снабжаются кровью, а в редких случаях прямо к миндалине подходит и сонная артерия. Риск несовместимого с жизнью послеоперационного кровотечения, к счастью, чрезвычайно мал, но примерно 10 % пациентов возвращаются в больницу именно из-за кровотечения.

Поэтому всегда взвешивайте риск осложнений после операции и пользу, которую вы ожидаете.

И напоследок развенчаю еще один миф: вопреки всеобщему мнению, тонзиллэктомия не приводит к учащению фарингита, бронхита, пневмонии и астмы.

Кстати, кардиологу — привет! Миндалины оставляем на месте!

С детства я не выношу звук храпа — этот ненавистный звук возглавляет мой собственный топ-10 списка раздражителей. Что-то мне кажется в нем противоестественным, болезненным, диким. Поначалу я думала, что нетерпимость к храпу — это пунктик характера, такое проявление эгоизма, которое нужно подавлять, или дурная привычка, которую требуется искоренять.

Храп упорно преследовал меня и настиг даже в медицинском исследовании. По иронии судьбы, именно храп стал темой моей кандидатской диссертации. И теперь, досконально изучив эту тему, я понимаю: интуиция меня не подвела — в храпе ничего хорошего нет!

Я всегда считала, что каждый должен заниматься своим делом. Совмещение функций — это всегда компромисс. Даже стиральная и сушильная машины должны существовать отдельно друг от друга, иначе ни стирка, ни сушка не будут идеальными. Так и глотка: она устроена как «два в одном»: отвечает и за дыхание, и за пищеварение. А ведь это две чуть ли не взаимоисключающие друг друга функции: чтобы дышать, глотка должна быть полой, как трубка, а чтобы глотать — полностью смыкаться, чтобы проталкивать пищу в пищевод, не давая ей вернуться обратно и попасть в нос. Замысел хороший, но с возрастом или при возникновении ряда заболеваний компромисс проявляет себя все больше.

Как мы помним, глотка состоит преимущественно из мышц, но как только мозг засыпает, мышцы расслабляются и начинают ритмично вибрировать, издавая диковинные звуки, в чем-то похожие на тромбон. К ним присоединяются мелодичные звуки аденоидов, увеличенных носовых раковин и ослабленной нёбной занавески с язычком, вслед за ними вступает корень языка, наконец, партию подхватывают надгортанник и голосовые складки — «оркестр» уже звучит по нарастающей. И вот крещендо, кульминация и… тишина! Звук храпа прерывается.

Это может означать, что человек либо проснулся — мышцы пришли в тонус и вибрация прекратилась, либо человек просто-напросто не дышит — что звучит далеко уже не так оптимистично. И чем дольше длится тишина, тем опаснее: в момент остановки дыхания развивается кислородное голодание, подскакивает артериальное давление, возникает аритмия — все может закончиться инфарктом, инсультом и даже смертью!

АПНОЭ

Так существует ли такое заболевание как храп? Увы, но официально диагноза «храп» или «ронхопатия» не существует. Храп — это лишь симптом.

Если храп возникает время от времени и лишь в положении на спине, при заложенном носе и не сопровождается остановками дыхания, то он действительно не опасен. Другое дело, когда храп — симптом или предвестник опасного заболевания, синдрома обструктивного апноэ сна (или, как сокращают медики, СОАС). Иными словами, во сне возникают остановки дыхания.

• Употребление спиртных напитков, особенно на ночь «для хорошего сна». Алкоголь способствует расслаблению всех мышц, в том числе мышц глотки.

• Прием снотворных препаратов, которые действуют на мышцы глотки примерно так же, как и алкоголь, что усиливает их вибрацию во время сна.

• Повышение массы тела, ожирение: жир откладывается даже в глотке и на шее, сужая дыхательный просвет и ослабляя тонус мышц.