как стал-то эту силушку великую,

Стал конем топтать да стал копьем колоть,

А и побил он эту силу всю великую[30].

А. П. Рябушкин. Слепой гусляр, поющий ста́рину. 1887 г.

Существуют два основных варианта классификации богатырских образов в русских былинах:

• дохристианские и христианские (собственно былины подразделяются так же);

• старшие и младшие.

На первый взгляд все понятно и доступно, но, на самом деле, далеко не всегда можно со стопроцентной точностью определить, когда именно сложился тот или иной образ: они ведь не были статичными, изменялись с течением времени, обрастали все новыми и новыми приметами и подробностями. Например, практически ни у кого не вызывает сомнений древность образа Святогора, которого относят к дохристианским и старшим. В эту же группу обычно определяют таких персонажей, как Вольга или Микула Селянинович, хотя даже их происхождение у ряда исследователей вызывает сомнения. Давайте познакомимся с отдельными персонажами чуть более подробно.

Святогор и тяга земная

Образ этого богатыря безоговорочно связан с древнейшими мифами. Его описывают как огромного великана, который тяжел настолько, что этого не может вынести даже мать сыра земля, которая, собственно, его и породила. Отцом Святогора называют некоего незрячего воина. Все эти приметы позволяют предположить, что в образе Святогора преломились черты какого-то древнего божества. Имя Святогор многих исследователей заставляет предполагать, что, возможно, божество это связывалось тем или иным образом с земной поверхностью, скалами (а может быть, образ богатыря вырос из образа собственно божества земли, подобного, скажем, греческой Гее). Слепота Святогорова отца может говорить о том, что первоначально он являлся каким-то божеством подземного мира, хтоническим существом.

К числу самого известного былинного предания о Святогоре относится следующее: однажды богатырь решил похвалиться своей силой и заявил, что если бы он мог каким-то образом ухватиться одной рукой за небо, а другой за землю, то он поменял бы их местами. Эту похвальбу слышит другой богатырь, пахарь Микула Селянинович, и предлагает Святогору попробовать поднять его суму. Последний пытается сделать это и так и эдак, но она лежит на земле, как приклеенная, и не сдвигается ни на волосок. В итоге в попытках приподнять суму Святогор уходит по колени в землю. А вот дальнейшие события в разных пересказах былины отличаются. В одном из них сказано, что великан, не сумев сдвинуть суму, умирает на месте, в другом – Микула, легко подняв свою суму одной рукой, открывает Святогору ее секрет: мол, в ней «заключена вся тяжесть земная».

А. П. Рябушкин. Микула Селянинович. 1895 г.

В чем смысл этой былины? На первый взгляд, она просто напоминает о том, что чрезмерная похвальба не приводит ни к чему хорошему. Но исследователи видят в ней дополнительные символические прочтения. Во-первых, почему Святогор, который был сыном земли, не может поднять маленькую суму «с земной тяжестью»? Объясняют это так: богатырь-великан, который по большому счету является персонажем, пришедшим из древнего мифа, – существо хтоническое: он наделен громадной силой, но лишен творческого начала, не умеет эту самую силу грамотно применять и распределять, в то время как пахарь Микула олицетворяет разумный подход к силе, и для него не представляет сложности поднять суму «с земной тяжестью». Он не является сыном земли, но он ее обрабатывает, а значит, ему присуще более выраженное творческое начало. Грамотно приложенная сила приносит больше полезных плодов.

Существует былина о том, что перед смертью Святогор успел передать свой меч и, что еще более важно, часть своей силы Илье Муромцу.

Микула Селянинович и его воинственные дочки

Микула Селянинович, богатырь-пахарь, по мнению фольклористов, может являться «наследником» славянского Перуна: его плуг рассекает землю точно так же, как молния перерезает небо. Более популярна и правдоподобна версия о том, что в основе образа Микулы – какое-то божество, связанное с земледелием и выращиванием урожая. Также в более поздние времена Микула, уже освобожденный от божественного флера, мог восприниматься как доказательство того, что труд земледельца ничуть не менее важен, чем обязанности ратника.

Также силач интересен потому, что, согласно былинам, он приходится отцом двум богатыркам-воительницам – Василисе Микулишне (она стала женой богатыря Ставра Годиновича) и Настасье Микулишне (жене Добрыни Никитича).

Согласно былинам богатырки (их называли еще поляни́цами или полени́цами) по уровню своих боевых навыков не уступали богатырям-мужчинам. Более того, если они собирались вступить в брак, потенциальный муж должен был одолеть свою невесту в честном поединке. Подобные персонажи встречаются и в сказках. Вы уже знакомились выше с Марьей Моревной, победительницей Кощея Бессмертного.

С. С. Соломко. Василиса Микулишна. 1917 г.

Каковы истоки этих образов?

Относительно того, были ли в Древней Руси женщины-воины, однозначного мнения нет. Все-таки в то время социальное разделение ролей мужчины и женщины было слишком явным, и богатырки никак не могли быть обыденным явлением. Но ведь почему-то такие персонажи в былинах появились? На этот счет есть несколько объяснений.

Самое простое и в то же время самое невероятное – поляницы-богатырки действительно существовали. Но что приводило их на поле боя и много ли их было в принципе?

Проведем историческую параллель. Ничуть не менее популярен вопрос, были ли в раннесредневековой Скандинавии женщины-воины и на чем основан образ скандинавских валькирий? Исследователи эпохи викингов обращают внимание, что в некоторых женских захоронениях вместе с чисто женскими атрибутами – веретенами, посудой, украшениями – иногда обнаруживаются наконечники стрел, ножи и тому подобные предметы, а в одной из могил окруженный остатками оружия и доспехов скелет, который много лет считался мужским, после лабораторного анализа оказался женским. И все же ученые призывают не торопиться феминизировать древних скандинавов. Да, женщины там действительно пользовались чуть большей свободой, чем во многих других культурах того времени, более того, им приходилось иногда защищать свой дом от захватчиков, пока их мужья совершали подвиги где-то в дальнем походе. Но нет никаких сведений о том, что скандинавских девушек, девочек и женщин специально обучали военному делу. И наличие оружия в женской могиле может объясняться тем, что «обитательница» этого захоронения погибла, например, защищая свою семью от разбойников, а ее заслуги отметили вот таким образом. Но профессиональной воительницей она при этом, скорее всего, не была. Что же касается останков так называемой женщины-конунга, то важно не упускать из виду, что захоронение, в котором этот самый скелет находился, не было индивидуальным. Ну а валькирии – девы, участвовавшие в сражениях и сопровождавшие души воинов в Вальхаллу? Это просто художественный образ,