– Ну, если ты уверена…

Она отпила еще кофе.

– Ты как Фрэнк, он тоже все беспокоился, что я отношусь к работе слишком серьезно, и хотел, чтобы я ушла, как только устану или когда наше дело пошатнется. Даже если ему для этого придется наскрести денег и подтянуть потуже пояс, чтобы выкупить мою долю.

Мэтт задумчиво смотрел на нее.

– Это очень щедро с его стороны. Ты хотя бы раз соблазнилась этим предложением?

– Нет. Теперь он понял, что я никогда не отступаю. А ты бы не предложил мне этого, потому что для такой крупной шишки, как ты, слишком мелко иметь подружку…

– Невесту.

– …которая помешана на безопасности.

– Помешана на безопасности? – Мэтт ухмыльнулся. – Это что, обновленная версия сплетен о нас?

Рэйчел повернулась к нему.

– Если ты стыдишься того, что я делаю…

Он оторвался от завтрака и нежно поцеловал ее.

– Конечно, нет. Не валяй дурака, милая, это просто мысли вслух. Я же хочу, чтобы ты была счастлива.

– Тогда ты должен сказать, что мне не надо забивать мою маленькую пушистую головку всякими глупостями. – Оба разразились громким смехом, вообразив себе эту картину.

Рэйчел очень беспокоила мысль, что она все больше влюбляется в этого сложного человека, принесшего столько драматизма и страсти в ее жизнь.

Иногда ей казалось, что Мэтт испытывает такие же глубокие чувства. Они часами разговаривали о разных аспектах их жизни, любили друг друга со всей силой страсти, но вдруг Рэйчел улавливала изменения в его настроении, словно между ними существовал невидимый барьер.

Возможно, это из-за отца, уговаривала она себя. Она вспомнила, как тот взорвался при известии, что сын неофициально встречается с персоной, не входившей в его список политически приемлемых знакомств. Рэйчел преодолела первую размолвку с оправившимся после операции Кевином Риорданом, призвав на помощь грубоватый юмор, и сумела заслужить его ворчливое уважение. Однако, когда она заикнулась Мэтту о том, что ей лучше оставаться вне круга его семьи, чтобы не поссорить отца с сыном, она наткнулась на железное сопротивление.

– Моя любовная жизнь его совершенно не касается. Отец никогда серьезно не надеялся, что ему удастся окрутить меня с одной из этих глупеньких дебютанток, и он прекрасно это знает. Он не хотел, чтобы я женился и на Ли…

– Он думает, что я слишком стара для тебя.

«Ей осталось слишком мало времени для деторождения» – вот как на самом деле выразился Кевин.

– Удивительно, что мама не вправила ему мозги – ведь она на три года старше его! – сердито произнес Мэтт. Он взял ее руки в свои и нежно поцеловал. – Хватит волноваться о том, что скажут или подумают другие, время слишком драгоценно, чтобы терять его на пустые сожаления.

Эти слова прозвучали как предупреждение не строить замков на песке, и сомнения Рэйчел через несколько дней получили подтверждение.

Они договорились встретиться в квартире Мэтта после работы. Он вручил ей ключ, и, рассматривая захваченные с собой бумаги, Рэйчел неосторожно ответила на телефонный звонок, вместо того чтобы записать его на автоответчик.

Это был Невилл Стиллер.

– Я не знал, что вы стали жить вместе, – закинул тот пробный камень.

– Мы и не живем, – ответила она прохладно.

– Мы так и не обсудили наш ланч…

– Нет.

Он правильно понял ее молчание.

– И ты даже не поблагодаришь меня за контракт, ради которого ты и твой партнер надрывали свои задницы?

Рэйчел очень не понравилось это замечание.

– Это было деловое соглашение, а не твое личное одолжение. Тебе следует быть благодарным за те деньги, которые мы передали в течение этих двух лет, чтобы спасти «КР индастриз».

– Так что, ланч состоится?

Рэйчел закатила глаза.

– Прекрати, Невилл, ты просто пытаешься через меня подобраться к Мэтту.

– А может быть, я беспокоюсь о тебе. Ты же не знаешь его так давно, как я, и пока не видела темной стороны его личности. У любого, кто был в тюрьме по обвинению в изнасиловании и имел жену, покончившую с собой, явно есть психические проблемы.

Рэйчел рухнула на стул около телефона.

– Что ты сказал? – прошептала она. – Он был в тюрьме?

– О-ой, значит, этот вопрос еще не возникал в ваших разговорах… Ну конечно, какому мужчине захочется признаться новой подружке, что он сидел в тюрьме за изнасилование пятнадцатилетней…

Рэйчел с трудом дослушала конец его тирады, руки у нее тряслись так сильно, что она уронила трубку на рычаг и побрела в ванную, где ее стошнило.

Это неправда, этого просто не могло быть. Иначе все, что он говорил, все, чем был и что она любила, – ложь!

Она взглянула на кольцо на руке и вздрогнула. Пальцы сами сняли его и положили с легким стуком в шкафчик в ванной.

Звук поворачивающегося ключа в замке входной двери застал ее врасплох. Не дав Мэтту заключить ее в объятия, она быстро произнесла:

– Невилл звонил. Он сказал… Я… пожалуйста, скажи, что это неправда!

– Что неправда? – Мэтт обеспокоенно глядел на ее измученное лицо.

– Что в юности тебя арестовали за изнасилование девушки – пятнадцатилетней девочки! Что ты попал в тюрьму за это!

К ее ужасу, Мэтт не взорвался, лицо у него внезапно побелело.

– Рэйчел, все было не так, как выглядит…

– Не так? Не говори мне, как это выглядит, я просто хочу знать, правда ли это! – истерически выкрикнула она.

– Рэйчел, я хотел тебе рассказать…

– Это правда? – завопила она. – И ты попал в тюрьму?

– Да, я был под стражей, но…

– Боже… – Слезы брызнули у нее из глаз. – Боже мой, это правда…

– Нет! Бога ради, Рэйчел, выслушай меня! Я не делал этого!

Мэтт потянулся к ней, и она отпрянула, тряся головой.

– Я тебе верила, я, как дура, поверила всей этой болтовне о твоей девственности. Я полюбила тебя и действительно верила тебе…

Кровь бросилась ему в лицо.

– Так поверь мне и сейчас. Ты знаешь, что я не стал бы тебе лгать.

Она прижала пальцы к вискам. Какая ирония! Влюбиться в человека, который напал на другую девочку так же, как когда-то напали на нее.

– Я не знаю… не могу думать. Почему ты ничего не сказал?

– Потому что боялся. Я хотел, чтобы ты получше узнала меня, чтобы у тебя не было сомнений, когда я сказал бы тебе… Я выбрал трусливый путь… – Его отчаяние превратилось в мучительную злость. – Во имя Бога, Рэйчел, я люблю тебя. Я знаю, что мое молчание было ошибкой, но почему твоя вера в меня оказалась столь хрупкой? Бог мне свидетель, я никогда не участвовал ни в каком изнасиловании…