Мария смогла лишь нервно улыбнуться. Что-то подсказывало ей, что отец говорит сейчас не о Гарри. Восхвалять ее так, что даже отец устал слушать? Это не похоже на Гарри, который скорее поддразнил бы ее, чем выказал восхищение.

— Он попросил у меня твоей руки, Мария. — Отец гордо улыбнулся, и было понятно, что он очень доволен. — Я полагаю, он сообщил тебе о своих намерениях?

— Ну… — Мария поерзала на своем месте и откашлялась. — Нет, папа, не сообщил. — И это только лишний раз доказывало, что разговор шел вовсе не о Гарри. Он откровенно сказал бы ей все сам или хотя бы намекнул. Человек, осмелившийся рискованным путем забраться в окно ее спальни, несомненно, найдет в себе смелость сказать ей о своей любви.

— Ты, наверное, догадалась, — мягко пожурила Марию мать. — Я совсем не удивилась.

Ну вот, теперь все встало на свои места. Это не мог быть Гарри, если мать знала об этом и не удивилась. Мария постаралась не обращать внимания на мучительный ком разочарования, образовавшийся где-то внутри. Она не могла сейчас думать об этом, пока с достоинством не выдержит суровое испытание, поэтому лишь вопросительно взглянула на мать. Та улыбнулась в ответ, подошла к Марии и приложила руки к ее щекам.

— Только подумай, моя дорогая, ты станешь графиней. Ведь это прекрасно!

— Как ни странно, мама, — на лице Марии мелькнула тень разочарования, — должна признаться, я… Я не имею ни малейшего представления, о ком мы сейчас говорим.

— Мария, ну как ты можешь не знать? Это граф Хартвуд.

— Понятно. — Мария почувствовала облегчение. Лорд Хартвуд — приятный молодой человек, но она сомневалась, что он и правда любит ее. — Да, мне следовало догадаться.

— Ты рада? — не успокаивалась мать. — Ты примешь его предложение?

— Конечно, нет, — не моргнув, ответила Мария.

В кабинете отца на несколько секунд стало тихо. Родители обменялись взглядами, потом мать снова обратилась к Марии:

— Но почему нет, дорогая?

— Потому что я не люблю его. — Мария уже преодолела удивление, и волнение первых минут разговора. — И мне кажется, он тоже не любит меня. Мы через месяц наскучим друг другу. Он — добрый и милый человек, но я к нему равнодушна.

Родители снова переглянулись.

— Если это твой окончательный ответ, — начал отец, скорее с растерянным, чем с разочарованным видом, — то я откажу ему.

— Спасибо, папа. — Мария благодарно улыбнулась отцу. — Ты — лучший отец на свете. — С этими словами Мария встала и обошла стол, чтобы чмокнуть его в щеку.

— Но ты уверена? — Отец взял ее за руку. — Обычно мужчина не просит руки дважды, Мария. Может быть, тебе надо денек подумать, прежде чем я буду говорить с ним?

— Он — очень подходящая пара, — тихо заметила графиня. — Симпатичный, добрый, послушный. Ты будешь хорошо обеспечена. Я надеюсь, твое решение не является поспешным и необдуманным, Мария?

— Я слушаю свое сердце, мама. Лорд Хартвуд — не для меня. И мне не нужно время, чтобы подумать, хотя я знаю, что он — очень подходящий и приличный джентльмен. Просто я не люблю его и не думаю, что когда-то смогу полюбить.

Мать на мгновение замерла, но потом улыбнулась и смиренно кивнула головой:

— Значит, этот мужчина — не твой выбор. Я никогда не стану заставлять тебя поступать вопреки велению сердца.

— Я знаю, мама. Спасибо за понимание.

— Дорогая, мы хотим, чтобы ты была счастлива. — Если мать и разочаровало решение дочери, то она скрыла это. Мария почувствовала прилив необыкновенной нежности и любви к родителям. Они были уверены, что приготовили ей приятную новость, но приняли ее отказ с поразительной благосклонностью.

— Я хотела навестить Джоан. Могу я пойти к ней теперь?

— Клянусь, в последнее время вас с Джоан не разлить водой, — воскликнула графиня. — О чем вы разговариваете целыми днями?

— Мы стараемся наверстать упущенное за пять лет разлуки, — улыбнулась Мария.

— Понятно, — рассмеялась графиня. — В молодости мы с Марион вели себя точно также. Конечно, иди, Мария, и передай привет моей племяннице.

Мария выскользнула из кабинета и, прикрывая за собой дверь, услышала тихие слова отца:

— Все-таки этот Хартвуд немножко идиот.

— О, Чарлз! — рассмеялась в ответ графиня.

Мария усмехнулась. Все в порядке, если они смеются. Лорд Хартвуд! Какой сюрприз. Он приходил с визитом только… Мария не смогла вспомнить точно, один или два раза. Несколько раз она танцевала с ним, но ничего не почувствовала к нему. Но именно такой он и есть, лорд Хартвуд, ничем не примечательный, хотя все же, как сказала мать, приличный и подходящий джентльмен.

Что касается ее надежды, что это мог быть Гарри… Мария тяжело вздохнула. Если бы он действительно пришел к ее отцу и попросил разрешения приходить с визитами, это бы значительно все облегчило. Но Мария признавала, что его полуночные визиты носят необычный и романтический характер, и она станет скучать по ним, если Гарри начнет приходить обычным способом. Ей казалось, он был яростным противником всего заурядного.

Все это немного беспокоило ее. Мария старалась быть, насколько смогла, честной перед самой собой. Она призналась себе, что взволнована таинственным поклонником и его удивительными привычками. Девушка пришла к выводу, что его непредсказуемость пробудила в ней особый интерес и разожгла безмерное любопытство. А его ухаживания восхитительны, потому что все происходит под покровом ночи, у нее в спальне, балансируя на грани скандала и полного краха. Собственное поведение, правда, беспокоило Марию.

Ее воспитали как приличную молодую девушку. Она знала неписаные правила общества, в котором жила, и джентльмены, забирающиеся по ночам в спальни леди, решительно выходили за рамки приличий. И все же ей очень нравилось это. В конце концов, может, не такая уж она и правильная. Может, у нее от природы бунтарский характер, который превратит всю ее жизнь в сплошной скандал. Она надеялась, что ей хватит благоразумия, чтобы не оскорбить этим отца, но если ее так заводит то, что запрещено, может, ей и впрямь не хватает благоразумия? А что, если Гарри нравится ей только своими необычными ухаживаниями? Станет ли он по-прежнему интересовать ее, если явится с визитом в обычное время, а не ночью? Будет ли она все так же заинтригована, если узнает его имя, его семью, его положение и перспективы? Или посчитает таким же нудным и обыкновенным, как всех других поклонников?

— Джоан, — с нерешительностью в голосе Мария обратилась к кузине, когда они гуляли по парку, — ты считаешь, я поступаю неправильно?.. — Она помолчала, подыскивая подходящее слово, — Принимая ухаживания Гарри?

Джоан с подозрением посмотрела на нее из-под шляпки.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну… — Мария понизила голос. — Это так романтично, что он залезает по стене, чтобы увидеть меня. Волнует даже то, что я не знаю, как он выглядит и как звучит его полное имя.