Всего несколько дней назад здесь открылся танкодром. Горы, увалы, низины, наполненные грязью. По этой пересеченной местности движутся броневые машины: и почти забытые, и ультрасовременные. И огромное количество людей — ветеранов, детей, любителей танковых состязаний — с восхищением смотрят на потрясающее действо.

И только что здесь был открыт и освящён памятник патриарху Алексию II, который вдохновлял устроителей «Прохоровского поля». Изумительный строгий пастырь, возносящий руки над танковыми монументами.

Это поле духовное. Оно собирает духовидцев, теоретиков, мыслителей. Сюда съезжаются на свои конференции историки. Открывают все новые и новые картины этой огромной и грозной битвы, выявляют концепции проведения Курской операции, концепции войны. Дают отпор хулителям и осквернителям нашей истории, сражаясь с теми, кто хочет замалевать черной краской светоносную звезду победы. Сюда приезжают русские писатели. Им присуждают Прохоровские премии, словно само поле от имени павших назидает, напутствует художников, наставляет их служить высоким идеалам русской словесности. Здесь, на этом поле, мыслителями создаются новые представления о минувшей войне, о священном русском оружии, представления о чудесных силах, которые способствовали нам в нашей победе.

Прохоровское поле — это сокровище Белгородской земли. Это не просто памятное место, не просто святыня. Оно живет, оно одухотворяет людей, привносит в человеческий труд благородство, благодать. Не потому ли здесь, на Белгородчине, каждый клочок земли заботливо возделан человеческими руками? Не потому ли на этой земле, где в недрах покоится такое количество пуль, такое количество осколков, здесь возносятся дивные колосья, расцветают цветы? Это поле облагораживает труд людей, наполняет их любовью и усердием. В мировоззрении сегодняшних белгородцев — от губернатора до самого скромного земледельца — благоговение перед жизнью, благоговение перед трудом, перед добрым человеческим поступком.

Но почему в эти майские дни я оказался на Прохоровском поле? Потому что майские дни на нашей Родине — это дни непрерывного чествования. Дни непрерывных воспоминаний о великой победе. Дни непрерывного празднования. Это дни нашего триумфа, нашей силы и красоты. И мы не можем остановиться в прославлении нашего подвига. Вот почему я на Прохоровском поле. Вот почему вместе со мной в эти дни множество людей пришли на Мамаев курган, на Саур-Могилу. Прохоровское поле — одна из святынь великой священной войны.

Поле, впитавшее такое количество страданий, смертей, оно волею таинственных сил русской истории превращает тьму в свет. Превращает страдания в благодарность, превращает смерть в бессмертие.

Я двигался по этому восхитительному полю, окруженный огромным количеством людей. Взрослые и дети, матери с чудесными младенцами на руках, согбенные старцы, усыпанные орденами и медалями столь обильно, что кажется, это ордена гнут их к земле. Мы все движемся по священному Прохоровскому полю.

Какое счастье идти по этому полю!

Какое счастье жить среди своего народа!

Какое счастье быть его сыном!

Какое счастье чувствовать, что и ты причастен к великой неодолимой русской истории!

Хвала Ижорским заводам[33]

С юности меня волновал пушкинский стих:

Подъезжая под Ижоры,

Я взглянул на небеса

И воспомнил ваши взоры,

Ваши синие глаза.

И вот, теперь я на реке Ижора в окрестностях Санкт-Петербурга в чудесном городе Колпино. Здесь много одинаковых, в стиле «сталинский ампир», двухэтажных домов, построенных сразу после войны на месте руин руками пленных немцев. Эта старая послевоенная часть города переходит в новую, современную, состоящую из широких проспектов, из фонтанов, сияющих вод, изумительных домов, культурных и торговых центров. В городе Колпино нет помпезных дворцов, известных всему миру музеев, нет памятников вельможам и императорам. Но в этом городе есть гигантские заводы, именуемые Ижорскими.

«Ижорские заводы» — это группа расположенных на огромной территории предприятий, создающих изделия, которые определяют суть современной цивилизации. Реакторы для атомных станций. Элементы для нефтеперегонных заводов — гигантские, словно их строили руки великанов. Колоссальных размеров экскаваторы, работающие на всех карьерах России и близлежащих стран.

Здесь, на Ижорских заводах — культ стали, культ тяжеловесного железа, культ «хеви-метал».

В огромных печах плавится металлолом. Остатки изношенных машин, которые ещё недавно летали в небесах, плавали в пучине океанов, стремительно мчались по автострадам, сегодня изрезанные, измельчённые опускаются в печь, где электроды с вольтовой дугой превращают их в алую, в бесцветно-белую жижу, выплёскивающую пузыри и тяжеловесные брызги.

Сваренная сталь похожа на огненный суп, в который добавляются таинственные специи, в нём выпадают осадки, из него истекают ядовитые пары. Сталь льётся жарким потоком в изложницы, где медленно застывает тяжеловесными многотонными слитками. Из этих слитков с помощью прессов выдавливаются, лепятся, мнутся колоссального размера стаканы, цилиндры — стенки будущего реактора. Они проходят множество самых разных обработок. Их режут резцами, шлифуют, просвечивают рентгеновскими лучами. Эти стаканы, каждый из которых весит десятки тонн, соединяются в громадного размера трубу. Эта труба — корпус будущего реактора.

Медленно, месяц за месяцем, год за годом создаётся реактор. Требуется три года, чтобы собрать эту сложнейшую машину, в которую вживляется огромное количество элементов: труб, патрубков, решёток. Эти стаканы должны выдерживать температуры огромных величин, давление воды, пара, радиоактивное излучение. Такие изделия, каждое из которых своими размерами напоминает статую великана, чрезвычайно дороги. Над их обработкой, шлифовкой работает множество рук и машин, множество сверхточных резцов. Малейшая непрочность, даже лёгкое отклонение от норм и профилей — это гибель дорогостоящей детали, которая идёт в переплав и сводит на нет трёхлетнюю работу завода.

Такие машины могут создаваться только в недрах великих цивилизаций. Три-четыре страны в мире способны изготовлять подобного рода реакторы. И сегодняшняя Россия — это цивилизация, которая может производить такого рода изделия.

«Атомный проект-2», который был провозглашён несколько лет назад как продолжение великого советского атомного проекта, требует, чтобы Россия каждый год закладывала три энергоблока. Ижорские заводы справляются с этой задачей.

Наступает величественный и волнующий момент, когда эти стальные, исполинских размеров младенцы покидают лоно завода. К предприятию подгоняются платформы, стоящие на десятках колёс. Изделия грузятся на платформы и ночью медленно движутся через город. И все жители знают, что в эту ночь мимо их домов двигается стальной исполин туда, где река Ижора вливается в Неву, и на берегу построен причал. Готовый реактор с платформы перегружается на баржу. Та, оседая, медленно движется по Неве в Балтийское море или в Ладогу и отправляется по внутренним водным артериям на какой-то наш атомный объект. Или уходит в открытое море, в океан, идёт через Гибралтарский пролив в Средиземное море и дальше, через Суэцкий канал в Индийский океан. А то и через Атлантику вокруг Мыса Доброй Надежды в