Этот неприятный совет тотчас же вызвал в памяти Сэма их с Энджи поцелуй, и он подумал, что это было большой ошибкой. Если и прежде ему было тяжело засыпать, то теперь воспоминание о том, что он держал ее в объятиях, об аромате ее волос, нежной податливости груди, ее дрожащих ладонях на его щеках и сладостном вкусе ее губ преследовало его. Он не хотел этих воспоминаний.

– Как только я набреду на золотую жилу, мы с Энджи получим развод.

И тогда на авансцену выйдет этот сукин сын Питер Де Грут.

– А пока я буду отдавать свое белье в прачечную Су Янга.

Хмурясь, Сэм смотрел в отверстие ямы, где производились работы. Где-то там, внизу, его ждало его будущее. Он чувствовал это нутром. Но это ненадежное нутро уже десятки раз на других участках говорило ему то же самое и всегда ошибалось.

Тряхнув головой, он напомнил себе, что дал зарок не терять надежды. Каждая яма могла оказаться той самой, которую он искал.

– Слышал, что твои люди ночами дежурят возле дома Драйфуса. – Кеннеди закурил одну из дешевых сигар, купленных в «Золотом башмачке» по два цента за штуку. – Кто-нибудь что-нибудь видел?

– Мне показалось, что недавно я что-то услышал, но оказалось, что это была всего лишь пара оленей.

– Я кое-что проверил, Сэм. Билл Хэвершэм, Джастин Тодд и Джек Хадсон работали и на других строительных площадках. Не только у тебя.

Он это знал.

– Нет смысла подозревать кого-нибудь из них. У этих ребят было не больше оснований устраивать пожар, чем у тебя самого. Если, конечно, кто-нибудь хорошенько не заплатил им.

– Я не замечал, чтобы у кого-нибудь из них появились лишние деньги.

– Я тоже, – со вздохом согласился Кен. – Ребята из профсоюза все еще не оставили мысли возбудить против тебя судебный процесс.

Сзм пожал плечами:

– Марш Коллинз говорит, у них нет для этого оснований. Нельзя наказывать человека только зато, что преступление было совершено во время его дежурства. Я надеюсь, что адвокаты ребят из профсоюза понимают все как надо и процесс не состоится.

Тем временем все это обошлось ему в огромную сумму, в целое состояние, заплаченное его поверенному. Каждый раз, когда Коллинзу поступало письмо с претензиями, ка-. савшимися этого дела, он и Сэм совещались. Потом Коллинз присылал новый счет.

– Есть у тебя какие-нибудь успехи на заявленных участках? – спросил Сэм, желая сменить тему.

– Я нашел кое-что интересное. Но ведь жила, на которую я напал, может истощиться. Кто знает?

Ответ Кена прозвучал вяло. Сэм ничего другого и не ожидал. Глупо болтать всюду о своем везении, до того как открытие подтвердится и будет уверенность в успехе.

– А новости тебе известны? – спросил Сэм минутой позже. – Изи Эффи из Поверти-Галч умерла прошлой ночью от передозировки морфия. За месяц это уже третья шлюха, покончившая с собой. Возле вокзала открыли еще один пункт, где принимают металл на пробу. Теперь в нашем местечке их сорок два. В Виндикатаре, похоже, напали на жилу. Мэр грозится выпихнуть мэра Виктора под зад коленкой, потому что тот сказал, что наш мэр не сумел организовать пошивочной мастерской, не говоря уже о благоустройстве города. – Кен рассмеялся:

– И потому что английский синдикат разнюхивает, нет ли здесь многообещающих разработок, которые можно купить по дешевке. Какой-то чертов дурень прострелил себе ногу, гоняясь за другим болваном по Майерс-стрит и крича во всю глотку, что тот стибрил его деньги и завладел его женщиной. Миссис Финн обварила руку кипящим маслом, а миссис Лиланд наконец-то умерла от своей хвори, чем бы она ни была вызвана.

Сэм кивнул:

– Ты сэкономил мне несколько часов, принеся еду. Теперь я поработаю здесь допоздна, а потом наступит моя очередь дежурить у дома Драйфуса.

Каждое его дежурство давало Сэму возможность не тратить деньги, которые он платил очередному рабочему за сверхурочные часы. Скатав вощеную бумагу в шарик, он бросил ее в ведерко для завтрака, рядом с которым лежал его пояс с инструментами.

– Спасибо и за сандвич, и за новости.

– Еще одна вещь. – Кен смотрел на него из темноты. – Ты подкопил денег на операцию Дейзи?

– Еще нет.

Быстро встав, он подошел к яме и спустил в нее лестницу. Потом поднял кирку, взвесил ее в руке и стал вглядываться в сильванитовую породу. Сильванит – это глина с прожилками драгоценного металла. Иногда удачливому старателю удавалось набрести на породу, содержащую золото в таком виде, в каком большинство людей его себе представляет. Но состояния здесь в основном делались на том, что золото извлекали из сильванита. В сильваните могло быть мало золота, но иногда содержание драгоценного металла было богатым. Поэтому найти сильванит – это еще полдела. Надо найти породу, имеющую в своем составе много золота. После следующей выплаты за строительные работы он возьмет еще один образец своей руды и отдаст его на анализ. Сэм размахнулся усталыми руками и ощутил толчок. Кирка ударилась о твердую породу. Он рывком выдернул ручку инструмента. Вниз посыпался поток глины и пустой породы, а также осколков камня, и его ноги погрузились в этот мусор до щиколоток. Потом он повторил удар снова. И так до глубокой ночи. Мысль об операции Дейзи придавала ему сил. Как и перспектива развода, которого хотели и он, и Энджи. Как и мечта о богатстве. Пока на небо поднималась луна, ему было о чем поразмыслить. И его раздражало, что большую часть ночи он невольно думал об Энджи. Ему хотелось втоптать в грязь Питера Де Грута.

Покусывая кончик пера, Энджи барабанила пальцами по наполовину исписанному листку бумаги и задумчиво смотрела в пространство. Она не знала, что и как написать. Питер будет разочарован, узнав, что она не получит развода в обозримом будущем. Но Питер был терпеливым человеком. Его интерес и чувство к ней были давними, хотя она об этом и не подозревала, а узнала всего несколько месяцев назад. Он был достойным человеком и ни разу за все эти годы не подал виду, что питает к ней чувство, более нежное, чем заурядная дружба. Ни разу до смерти отца и ужасного открытия, что она разорена. И до тех пор, пока она не объявила, что продает дом и отправляется в Уиллоу-Крик договориться с Сэмом о разводе. Тогда-то Питер открыл ей свои чувства, и внезапно Энджи поняла, что видит в нем поклонника, а возможно, и будущего мужа.

Мысль о Питере и будущей жизни с ним волновала ее. Многие годы Энджи была лишена подлинного внимания и обожания. Похоже, что наконец она это нашла. Думая о Питере, Энджи погрузилась в мечты о цветах, украшенных кружевами коробках конфет и роскошных обедах в элегантных ресторанах. Он обещал, что все это у нее будет. И она сможет наслаждаться жизнью. Зрелость Питера, его солидная юридическая практика, успех и финансовое положение не вызывали сомнений.

Ладно, решила Энджи, чувствуя себя несчастной, человек, который уже ждал ее столько лет, может подождать и еще. Почему-то она не хотела сообщать Питеру, что Сэм не в состоянии оплатить бракоразводный процесс. Дать ему знать, что Сэм не процветает в финансовом отношении, казалось ей предательством. Это было, несомненно, глупо. Почему она должна быть преданной человеку, покинувшему ее и продолжавшему жить, как если бы она не существовала? И все же она была готова пощадить гордость Сэма.