Аврора тем временем щебетала:

— Вы уже выбрали портного для дочери? У принцессы миленькое платье, но, я так понимаю, сшито оно было не для нее.

— Портной придет завтра, — сухо ответила Элора.

До этого «комплимента» я полагала, что красивее платья просто не бывает, однако, похоже, в нарядах для принцесс я мало что смыслю.

— До субботы совсем мало времени. Успеете ли?

Элора просияла улыбкой, но я догадалась, что она все себя от ярости.

— Разумеется, успеем. Это же Фредрик фон Элсин, он шил платье Вилле. Он очень быстро работает, и его платья всегда безупречны.

— Мне он сшил просто божественное платье! — подхватила Вилла.

Аврора снизошла до одобрения:

— О да, чудесное! А мы с Фредриком уже договорились на следующую весну, когда вернется наша дочь. Ведь в сезон, когда возвращаются все дети, он нарасхват.

Она особо выделила «все», словно я совершила нечто предосудительное, вернувшись раньше срока. Сияющая улыбка примерзла к лицу Элоры. Аврора же продолжала чирикать, прыская ядом:

— Хоть какое-то преимущество в том, что принцесса вернулась домой осенью. Никаких проблем с портными. Когда Туве вернулся в прошлый сезон, я с ног сбилась, готовя его. Ах, думаю, бал в этом году будет великолепен.

Во мне нарастало беспокойство. Они обсуждали нас с Туве так, будто нас вообще здесь не было. Правда, он, похоже, ничего не замечал. И что это еще за бал в ближайшую субботу, для которого мне будут шить платье, а я об этом ничего не знаю. Впрочем, стоит ли удивляться? Меня здесь никто ни о чем в известность не ставит. Так что впереди ждет очередной сюрприз.

— Увы, я лишена такой роскоши, как планирование на год вперед, ведь принцесса вернулась домой неожиданно.

Элора улыбнулась, и Аврора расцвела в ответ, сочтя за лучшее пропустить мимо ушей королевскую шпильку.

— Я могла бы вам помочь. Я только что занималась Туве, а вскоре предстоит возвращение дочери, — предложила Аврора.

— Это было бы восхитительно! — И Элора пригубила вино.

Ужин продолжался в том же духе. Элора с Авророй обменивались сладко-ядовитыми репликами. Ной говорил мало, но и скуки не выказывал. Мы с Виллой не сводили глаз с Туве, но по совершенно разным причинам. Она смотрела на него с нескрываемым вожделением. Я же с интересом наблюдала, как он перемещает предметы, не прикасаясь к ним.

После ужина Кронеры распрощались, зато Стромы остались. Элора явно симпатизировала Гаррету и Вилле.

Мы с Элорой и Финном проводили Кронеров до дверей, причем Финн нас сопровождал только для того, чтобы открыть им двери. Попрощавшись, Аврора и Ной поклонились. Мне это показалось нелепым. До сих пор мне никто не кланялся, и ничего, как-то обходились. А Туве, к величайшему моему изумлению, нежно взял мою руку и поцеловал. Когда он выпрямился, наши глаза встретились, и он вдруг очень серьезно сказал:

— С нетерпением буду ждать новой встречи, ваше высочество.

— Я тоже.

Обрадовавшись, что вовремя нашла верный ответ, я широко улыбнулась. Даже слишком широко.

Когда гости растворились в темноте, Элора облегченно выдохнула, а Финн на миг прижался лбом к входной двери, словно лишившись сил. Значит, не меня одну утомил этот вечер.

— Ох уж эта женщина! — Элора потерла виски, затем наставила на меня обвиняющий перст: — Ты! Запомни! Раз и навсегда! Ты никому и никогда не должна кланяться. Никому! Особенно этой особе. Ты не представляешь, как ты ее повеселила, будет теперь всем рассказывать анекдоты о безмозглой принцессе, которая не знает, что не надо кланяться маркизе.

Я потупилась и покраснела. Ну вот, а я уже хотела поздравить себя с удачным дебютом в свете.

— Ты даже мне не должна кланяться, ясно?

— Да, — прошептала я.

— Ты принцесса. Выше тебя никого нет. Ясно?

— Да.

— Тогда будь любезна вести себя соответственно. Ты должна повелевать! Они явились сюда, чтобы оценить твою силу, и ты должна ее показать! Они должны быть уверены, что ты сможешь ими руководить, когда меня не станет!

Я боялась, что вот-вот расплачусь.

— Сидела как кукла, глазами хлопала! Ох… Эта особа явно наслаждалась! А как ты таращилась на этого мальчишку…

Она вдруг оборвала себя, устало покачала головой, развернулась и направилась в гостиную. Я осталась стоять на месте, опустив голову и с трудом сдерживая слезы. Финн ласково коснулся моей руки:

— Ты вела себя прекрасно. Она злится на Аврору Кронер, а не на тебя.

— Ага, оно и видно, — всхлипнула я.

— Не принимай все так близко к сердцу. — Он сжал мою ладонь, отчего по спине снова побежали мурашки. — Пойдем. Пора к гостям.

Атмосфера в гостиной после ухода Авроры стала гораздо непринужденней. Финн даже ослабил галстук. Элора, похоже, успела весь свой гнев уже выплеснуть. Устроившись в кресле рядом с Гарретом, она сосредоточила все внимание на нем. Про меня она словно забыла. И чудесно.

Финна точно подменили. Он растерял всю свою чопорность, сидел, закинув ногу на ногу, и весело болтал. Он был по-прежнему любезен и почтителен, но уже не держался как лакей. Я помалкивала, дабы не ляпнуть еще чего-нибудь неподобающего, но беседа и без моих усилий текла свободно и раскованно. Гаррет с Элорой разговаривали о политике. Вскоре в беседу вклинился и Финн. Я узнала, что через полгода Элоре предстоит утвердить нового канцлера. Спрашивать, что за канцлер такой, я побоялась, не хватало снова выставить себя кретинкой неотесанной.

Примерно через час Элора собралась нас покинуть, пожаловавшись на мигрень. Гаррет и Финн выразили неподдельное сочувствие и вызвались помочь, но беспокойства не выказали. Похоже, мигрени у Элоры не редкость. После ее ухода они снова завели разговор о канцлере, и Вилла совсем заскучала. Ну хоть не одну меня от этого переливания из пустого в порожнее на зевоту тянет. Она сказала, что хочет прогуляться, и предложила составить ей компанию. Я, разумеется, не стала отказываться.

Мы прошли в дальний конец гостиной, где в нише прятались узкие двери, выходившие на балкон, тот самый, что тянулся во всю длину дома. Я переступила порог и замерла. Вот оно! Тот самый мраморный балкон, на котором я должна лежать, простерев в пустоту руку, в платье, испачканном кровью… Все в точности как на картине Элоры. Вздрогнув, я быстро оглядела себя. Белое платье! Но нет, на картине я была в другом.

Вилла оглянулась:

— Пройдем подальше?

— Хорошо, — отозвалась я и поспешила за ней.

Мы сделали несколько шагов вдоль балкона. Вилла остановилась и облокотилась о перила. Отсюда открывался прекрасный и пугающий вид. Балкон нависал над пропастью. Внизу шелестели невидимые в темноте деревья. Тайного сада отсюда было не увидеть, как я и предполагала. Внезапно из-за облаков выплыла луна, я увидела светлую ленту дороги, спускающуюся к подножию склона. Свежий ветерок холодил обнаженные руки. Вилла неожиданно сказала: