руки, его проницательный взгляд устремился в её зелёные глаза. — Диана, ты никому не должна говорить о том, что сейчас сказала мне. А о моей связи с тем мужчиной даже заикаться не смей.

— Я это уже поняла. Артур, ты так и не скажешь мне, что скрываешь от меня, да?

— Я не могу, Диана.

— Не мочь и не хотеть — это разные вещи. А ещё говорил, что любишь меня. Разве можно не доверять женщине, которую любишь?

— А можно доверять женщине, которая меня не любит, м?

— Что?

— Я тебя люблю. И поверь, у меня это серьёзно, но вот в твоих чувствах я совсем не уверен, уж прости.

— Ты мне очень дорог. Я так переживаю за тебя. В какую бы игру ты не играл, но ставки в ней очень высокие. Я готова пойти на многое ради тебя.

— И бросишь Аксагова?

— Только одно твоё слово…, - она слегка улыбнулась, — иногда мне кажется, что я сумасшедшая, Артур, потому что готова бросить всё… абсолютно всё и уйти с тобой куда бы ты меня не позвал.

— Меня радует эта твоя готовность, Диана, потому что однажды именно так и будет. Я позову тебя с собой, а ты должна будешь сделать выбор.

— Я его уже сделала. Выбрала тебя, разве ты этого не понял, — она обняла его, прижалась к сильной груди. Дыхание девушки стало обжигать его лицо.

Артур слышал, как часто забилось её сердце. Смотря сейчас в глаза этой рыжеволосой бестии он и сам вместе с ней начинал сходить с ума.

Нежно обхватив её за талию, яростно набросился на её губы, впиваясь в них с жадность, дико, даже агрессивно.

— Мы в доме Аксагова, — простонала она в его рот, видя, как темнеют у мужчины глаза от желания.

— Знаю, — прохрипел он, — скользя языком в её рот, погружая пальцы в рыжие пряди, так похожие на языки пламени, такие же яркие и огненные.

Девушка с неменьшей страстью отозвалась на поцелуй, буквально выпивая дыхание любимого мужчины, который сходил с ума от желания. В паху у мужчины заныло, сводя спазмами тело. Вот что эта женщина делает с ним?

— Его спальня через стенку, — вновь тихо произнесла Диана, цепляясь за его плечи, прокладывая дорожку из поцелуев по мужской шее.

— Боишься, что Аксагов войдёт, — хмыкнул хрипло Артур, услышав собственный стон наслаждения. Эта чертовка знала, как довести мужчину до безумия.

— А ты нет? — прошептала она, смотря в его полные жаркого огня глаза, от которых у девушки по коже бежали мурашки.

— Честно?

— Давай.

— Когда ты рядом, Диана, я ничего не боюсь… Уже ничего.

— Если он нас увидит вместе, он убьёт сперва тебя, а потом даже страшно представить, что сделает со мной.

— Знаю, мы с тобой оба сумасшедшие, ты это знаешь, бестия!? — хмыкнул он, поднимая её юбку руками, — но этот адреналин заводит, возбуждает…

— Ты любишь ходить по грани, Артур.

— Я всю жизнь хожу по самому краю этой самой грани, дорогая.

— Замолчи, я не могу больше разговаривать, выдохнула страстно она, вцепилась пальчиками в его волосы на затылке. Девушка таяла в его руках, тело предательски отзывалось страстью на страсть, кровь бешено заструилась по жилам, превращаясь в горячее жидкое пламя, подобное тому, которое бушевало между ними снаружи.

Артур знал, что Диана возбуждена, она слишком чувственная… такая вся его. Зрачки её зелёных глаз расширились, а он… он уже давно потонул в их глубине, он любил, когда она так возбуждённо смотрела на него, с таким первобытным хищным желанием, горящим в зелёных глазах.

Да его просто вело от такого её взгляда…

Крышу сносило от этой женщины…

Он сдохнет, если не возьмет её сейчас и здесь.

Она, как тот наркотик для него и без дозы он уже не проживёт. Эта бестия ему необходима.

— Тогда давай вместе сойдём с ума окончательно, — простонала она, рванув его рубашку, опустив руки к поясу брюк, расстёгивая.

— К чёрту всё, — прорычал Артур, расстёгивая молнию на брюках, выпуская себя на волю чувствуя, как её пальчики уверенно сжали до боли твёрдый член. Теперь все планки были снесены к чёртовой бабушке окончательно и основательно.

Мужчина впился в её рот, целуя с такой дикой, безудержной и яростной страстью, что искры выбивались у обоих из глаз.

Распахнул блузку, обнажив груди, сжал каждую руками, отчего мужчину бросило в жар ещё сильнее. Да в жизни его тело никогда не штормило от такого дикого возбуждения, как с этой женщиной.

Артур и сам не понял, в какой момент избавился от брюк, приподнял женщину, вынуждая её обхватить бёдрами его талию, рванул её трусики, и яростно ворвался в её лоно… сразу… до конца, до самого упора… с силой, выбивая из её груди хриплый стон, едва сам удерживаясь от крика. Остатки благоразумия погибали, когда эта женщина оказывалась рядом с ним, податливо позволяя ему владеть своим идеальным телом.

Диана выгнулась в его руках, подстраиваясь под его жёсткий, бешеный ритм. Он же остервенело вдалбливался в её плоть, ходя на самой грани, приближая к этой самой грани и её.

Артур почувствовал, как резко дёрнулась в его руках женщина, выгнулась, мышцы лона стали сокращаться вокруг его члена, а губы её приоткрылись в немом крике, который быстро стал переходить в стоны, рвущиеся из груди. Она едва ли не вцепилась зубами ему в плечо, пытаясь заглушить крики, чтобы их никто не услышал.

Как всегда такая дикая, бешеная, непредсказуема, его девочка… Артур впился в её рот, поглощая её стоны, сливая их со своими в единое целое, чувствуя, как сознание разрывается на мелкие куски от волн неудержимого чистого экстаза, заполняя её своим семенем, сдерживаясь на пределе, чтобы не застонать в голос.

Диана больше не хотела лгать самой себе, она любила этого мужчину, верила ему. Она будет с ним и за ним, до конца и плевать на последствия. Это безумие, но ради такого и умереть не жалко. Уж лучше рискнуть, чем всю жизнь быть пленницей Аксагова и позволять ему себя использовать. Такая жизнь хуже смерть.

А Артур… он стал для неё глотком свободы, чистого воздуха, веры, надежды в лучшее, шансом вырваться из лап Аксагова. Сама она не сможет, а вместе у них есть шанс и она всё сделает, чтобы помочь ему.

— Проклятье! — простонал Артур, ты такая же сумасшедшая, как и я, бестия, знаешь это!

— Теперь знаю. И это хорошо. Значит, двое сумасшедших нашли друг друга.

— И я тебя никуда от себя не отпущу, — произнёс он, отстраняясь, пытаясь