Тут лепрекон дернулся, поднялся с кресла и, громко хлопнув в ладоши, прорычал:

— Андрей Романович, у нас начальник стражи в спячку впадает! Кофе и сахар, быстрее!

— Твою мать! — выругался Мастер, а затем рявкнул так, что я невольно вжалась в спинку кресла сильнее — Петя! Машу быстро сюда!

Двери распахнулись и на пороге кабинета показался тот самый черный костюм, что вчера ночью напал на шефа. За его спиной мелькал белый пиджачок вампирши.

— Петр быстро отчет, как брали Полоза, что делали до моего прихода? Маша, твою мать, кофе с сахаром. И живо!

— Я документы принесла — промямлила девица, но уже через мгновение, кинув их на столик, рванула вон из кабинета.

Я вскочила с кресла и отпихивая в сторону мужчин, схватила Вика за руку. Его ладонь была ледяной. Потрогала плечо, потом лицо и шею.

— Он же ледяной! — дрожащим голосом прошептала, поворачиваясь к мужчинам — что вы с ним сделали?

— Его надо согреть и растормошить! Он же сейчас пол дома вырубит! Да и нельзя ему в спячку! Через два дня собрание! — антиквар, волнуясь заламывал руки и топтался на месте.

— Петр, какого хрена вы с ним делали? — Андрей Романович в это время пытался вытрясти информацию из подчиненного.

— Он буянил, пришлось ему кровь пускать… — мужчина отвечал совершенно безэмоционально. — ну и еще транквилизатор. Только он…

— Ты дебил? — орал Мастер — он наг, какой к хренам транквилизатор? Он сам ходячий транквилизатор! Много крови было…?

Мужчины что-то еще бубнили, а я старалась вспомнить все, что знаю о змеях. Я точно знала, что змеи «засыпают» при похолодании. Плюс, если он ослаб от кровопотери, давление упало… Вик пьет кофе не литрами, а практически, десятками литров в сутки… Неужели это все связано…

— Найдите, пожалуйста, теплое одеяло — схватила того самого Петю за рукав и дернула, привлекая внимание. Мужчина вяло повернулся и странно посмотрел на меня. Мастер снова рухнул в кресло. Я повернулась к лепрекону, который в этот момент широко зевнул.

— Эй, да что с вами? — мне, конечно, тоже хотелось чуть прикорнуть, но не до такой же степени. Казалось, еще секунда и мужчины попадают на пол спящими красавицами.

— Ау! Да что с вами? — мой голос задрожал.

— Лизонька — пожилой мужчина сладко зевнул — его надо срочно отсюда увезти или… — он замолчал, снова смачно зевнув.

— Черт — я повернулась к нагу и услышала за спиной грохот и звон разбитого стекла. Вздрогнув и кинув взгляд через плечо, с удивлением отметила, что Петя валяется поперек журнального столика. Раскатистый храп заставил меня обернуться еще раз, и запечатлеть милую картину того, как великий и ужасный Мастер города дрыхнет, откинувшись в кресле и забавно открыв рот.

Что бы не происходило, но состояние шефа влияло на всех вокруг, даже на меня, но в самой малой степени. Виктора надо увезти подальше.

Я похлопала его по щекам, и он дрогнув открыл мутные глаза.

— Шеф, нам валить надо, а то вы тут своими… — я помахала у него перед носом руками пытаясь изобразить разлетающиеся не то феромоны, не то миазмы, не то просто разгоняя мух. — шеф, вы меня понимаете?

Вик все так же тупо смотрел на меня мутным взглядом, когда в комнату влетела Мария с большой термо-чашкой. Она остановилась на полном ходу, вытаращив глаза на всю эту картину. Бросив нага, я поднялась и поторопилась к вампирше, выхватывая кофе у нее из рук:

— Быстро, такси вызови! — рявкнула ей и вернулась обратно.

— У нас водитель есть… — промямлила она, разворачиваясь.

— Только человек, слышишь…? — прошелестел Вик, а я сунула ему под нос дымящийся напиток:

— Маша, живее! И не подходите близко к кабинету — это пробурчал антиквар, снова зевнул и, старчески причмокнув, прошептал мне — кофеин в аптеке купи и физраствор, капельницу надо бы сделать…, нужен сейчас полукровка, его тащить надо будет в так…..си… — и мужчина тоже засопел.

Вик пытался сделать глоток обжигающего напитка, но выходило не очень. Мои руки дрожали от волнения, расплескивая горячий кофе на пальцы, но я не замечала боли

— Такси будет через пять минут — послышался крик Марии из коридора — надо Виктора вытащить на улицу…!

— У вас полукровка есть? — крикнула ей в ответ

— Неет, ты что?! — возмущённо начала вампирша — это дом Мастера, а не балаган какой…

— Ага, вижу я вашего Мастера! — зло рявкнула в ответ, пытаясь заставить Вика выпить еще немного, но он лишь осоловело смотрел на меня, пытаясь мотать головой — Вон, храпит как конь! Вик, ну пожалуйста! Надо уходить, надо домой, слышишь?! Шеф!

Поставив бесполезную чашку на пол, я от злости и отчаяния разобраться с тем, что происходит вокруг ударила его ладонью на груди, потом еще раз и еще. Потом перешла на плечи и стала колотить по ним уже кулаками, истерично всхлипывая и повторяя:

— Чертов наг, чертовы вампиры и их шкатулка! Виктор, да приди же уже в себя! — в порыве хлестнула его ладонью по лицу, потом второй раз по другой щеке и, когда уже, глотая слезы, занесла руку для третьего удара, ее перехватили ледяные пальцы нага. Виктор с силой дернул меня на себя, и я упала к нему на колени, уперев свободную руку в грудь. Почувствовала, как ледяные пальцы коснулись моего затылка, притягивая меня еще ближе.

— Лиза — голос Полоза был хриплым, еле слышным. Холодное дыхание коснулось лица. И снова: — Лиза…

Я переместила руку с его груди на лицо, позволив притянуть меня еще ближе и затараторила, глотая слезы:

— Вить, Витенька! Вить, ну пожалуйста, ну давай уйдем отсюда, а?! Виктор! Ну постарайся! — гладила его по щеке, и шептала, просила, уговаривала. Когда ресницы нага дрогнули, а веки стали опускаться, я поняла, что это конец. Что делать дальше, я просто не знаю! Дернулась вперед и прижалась к его холодным губам, решив помирать — так с музыкой!

Его губы, еще секунду назад казавшиеся холодными и безвольными, шевельнулись. Я прижалась к нему еще теснее, целуя истовей, стараясь вложить все свое отчаяние и страх за нас всех. Ледяные пальцы на моем затылке дернулись и усилили давление. Сердце стучало так сильно, что мне казалось, будто оно сейчас выпрыгнет из груди.

Наконец, наг начал слабо реагировать на поцелуй, отвечая. Сначала еле шевеля губами, будто он пытается, что-то сказать, потом более активно. Мне даже показалось, что его холодное дыхание начало теплеть. Несколько ударов сердца и он подался вперед, отпуская захваченную в плен ладонь и обнимая меня за талию. Еще удар и я уже забыла где мы, отдаваясь невероятному, сносящему все на своем пути жару, хлынувшему на меня лавиной.