Он делано поклонился дреглоту, и Джеггред заворчал и оскалился.

Фарон проигнорировал урода — выставить дурака дураком лишь на миг позабавило его — и заглянул в зияющий зев норы чвиденча.

Он обратился к Квентл:

— Я могу запечатать за нами вход в пещеру заклинанием, и там мы подождем столько, сколько будет нужно. Когда буря пройдет и грызня закончится, я сумею снова вывести нас наверх, и тогда мы продолжим путь.

Квентл кивнула:

— Отличная мысль, Мастер Миззрим.

Джеггред презрительно хмыкнул, и Квентл уставилась на него взглядом, который заморозил бы даже огненную элементаль. Змеиные головы ее плети приподнялись и тоже воззрились на дреглота.

— Племянник? — осведомилась верховная жрица, и это слово прозвучало в ее устах оскорблением. — Ты, кажется, хочешь еще что-то сказать?

Джеггред открыл было рот, но ладонь Данифай легла на его руку и остановила слова, готовые сорваться у него с языка.

Данифай обезоруживающе улыбнулась и посмотрела на Фарона.

— Мастер Миззрим дал нам разумный совет, — сказала она, обращаясь как бы к Джеггреду, но на самом деле к Квентл. — И госпожа Квентл настолько мудра, что прислушалась к нему. — Она выдержала паузу, потом склонила прелестную головку набок и нахмурилась. — Хотя я никогда прежде не видела, чтобы мужчина имел такое влияние на жрицу Ллос.

Фарон едва не рассмеялся вслух, настолько очевидной была ее игра. Данифай надеялась вбить клин между Фароном и Квентл, намекая, что верховная жрица чересчур зависима от мага.

— Едва ли это можно назвать влиянием, — ответил он. — Но возможно, не будь она единственной демонстрирующей мудрость жрицей в этой маленькой компании, ей не пришлось бы полагаться на ничтожные советы простого мужчины.

Джеггред сверкнул на него глазами, оскалив клыки. В ответ Фарон тоже воззрился на олуха.

Данифай сделала вид, что не слышит Фарона. Она смотрела только на Квентл.

Жрица Бэнр встретила взгляд Данифай, натянуто улыбнулась и произнесла:

— Некоторые мужчины тоже служат определенным целям, младшая жрица. — Она тоже выждала мгновение, прежде чем добавить: — Разумеется, следует тщательно выбирать, которые из мужчин лучше послужат стоящей перед тобой цели. — После этого она перевела презрительный взгляд на Джеггреда. — Жрица, неспособная правильно выбрать среди мужчин подходящего слугу, — чаще всего мертвая жрица. Может быть, твой дреглот способен посоветовать что-нибудь умное по обсуждаемому вопросу?

— Посоветовать?! — прорычал Джеггред. — Вот тебе мой совет, ты…

— Джеггред, — оборвала его Данифай и шлепнула Дреглота по одной из боевых рук, — замолчи.

Дреглот не сказал больше ни слова.

— Ваш пес хорошо выдрессирован, — заметил Фарон, и Джеггред рванулся к нему.

Данифай поймала его за гриву и остановила на полпути. Фарон стоял спокойно и улыбался.

И снова Данифай не обратила на него внимания, обратившись вместо этого к Квентл:

— Нет, Джеггреду пока нечего сказать. Он мужчина и дает советы лишь тогда, когда я велю.

Фарон видел, как в глазах Квентл мелькнула ярость. Она шагнула к Данифай — даже Джегтред не осмелился встать у нее на пути, хотя и остался рядом с бывшей пленницей, — и свысока уставилась на младшую жрицу.

— Мой племянник никогда не славился интеллектом, — бросила она.

Данифай улыбнулась и похлопала дреглота по руке.

— Да, госпожа Квентл, — согласилась она. — Только преданностью.

Лицо Квентл окаменело. Она обожгла Данифай еще одним взглядом напоследок и повернулась к Фарону:

— А полагаюсь я на одну лишь Ллос, мужчина.

Услышав эти слова, Фарон понял, что Данифай добилась именно того, на что надеялась.

— Разумеется, госпожа, — ответил он, и только, поскольку говорить больше было нечего. Удар уже был нанесен.

Стоя позади Квентл, Данифай хитро улыбнулась ему. Джеггред заворчал на него с нескрываемой ненавистью.

— Пещера, госпожа? — проигнорировав обоих, обратился он к Квентл.

— Пещера, — кивнула она. — Но сначала…

Верховная жрица достала из внутреннего кармана своего пивафви исцеляющий жезл, отобранный ею у Халисстры Меларн еще в Чед Насаде. Она дотронулась им до себя и прошептала приказание. Раны на ее лице затянулись, ожоги начали проходить, и дыхание сделалось более легким. Потом она подошла и, не спрашивая разрешения, коснулась жезлом Фарона и повторила процедуру. К его великому облегчению, нос его сросся, обуглившаяся рука регенерировалась, бесчисленные раны и царапины на теле закрылись.

— Благодарю вас, госпожа, — сказал он с поклоном.

Квентл не ответила на его благодарность. Она убрала жезл в карман плаща, повернулась к Данифай и заявила:

— Без сомнения, ты позаботишься о себе и о своем верном дреглоте.

Фарон усмехнулся. Похоже, Данифай не могла позаботиться ни о ком. Хотя богиня пробудилась, и заклинания снова были подвластны обеим жрицам, редко кто из жриц Ллос хранил в памяти много исцеляющих заклинаний. Жрицы Паучьей Королевы не исцеляли, они уничтожали. Квентл смогла полностью исцелить себя и Фарона лишь потому, что у нее был жезл Халисстры.

К его удивлению, Данифай улыбнулась Квентл.

— Ллос позаботится о нас, — ответила она. — Как всегда.

— Несомненно, — отозвалась Квентл с коварным видом.

Фарон привел в порядок свою одежду. Прямо у его ног зиял лаз в пещеру. Он почти вертикально уходил в скалу. Стены лаза были затянуты паутиной, и из него жутко воняло.

— После вас, госпожа Данифай, — предложил Фарон и указал вниз, на пещеру, подумав про себя, что в конце концов там, внизу, может оказаться и что-то опасное.

Данифай презрительно усмехнулась и бросила:

— Пойдем, Джеггред, Мастер Миззрим все еще робеет.

Дреглот подхватил красавицу меньшими руками и поднял в воздух.

— Как галантно, — заметил Фарон.

Взгляд дреглота пробуравил мага насквозь.

Одна нога Данифай высунулась из-под плаща. Жрица была в обтягивающих брюках, и изгибы ее бедра и ляжки, против воли Фарона, притягивали его взгляд.

Она заметила, что маг разглядывает ее, и не стала прикрывать ногу.

Спускаемся, — сказала она Джеггреду, одновременно соблазнительно улыбнувшись Фарону.

Джеггред коснулся броши Дома Бэнр и левитировал вниз, в пещеру.

Ради Квентл Фарон на языке жестов показал вслед Данифай:

— Шлюха.

Он поднял глаза и увидел, что Квентл смотрит на него с непроницаемым выражением лица. Она вытащила плеть и шагнула к входу в пещеру.