— Прижмись поближе, и я забуду об этом.

— Дурак, даже сейчас дурак, — шепчет как-то слишком ласково. Меня так и подмывает сделать вид, что все серьезнее на самом деле. Греет такая её забота.

По дороге приходится сменить тачку. На заправке проворачиваем фокус, малышка в багажник лезет за аптечкой, хоть я и пытаюсь отмахнуться, чтобы время зря не терять.

Кровь вроде остановилась. Рука только онемела, но это пройдет быстро.

Рус нас до места довозит, помогает мне запустить системы в доме. Малышка вокруг кружит, бинтами трясет перед моим носом и пытается включить командиршу — ей надо куда-нибудь меня усадить и «оказать первую помощь, иначе всю жизнь придется терпеть мое привидение рядом».

— Тебе нужен врач. Ну у тебя же есть какой-то знакомый, который меня откачивал. Дамир…

— Тихо, я сказал. Дай взрослым дядькам с серьезными проблемами разгрести, попозже в медсестру поиграешь, — реально не до этого пока.

Не хотел быть грубым, но малышка все равно обиженно сопит и оставляет нас вдвоем с Русом. Забирается на диван в дальней части комнаты, демонстративно отворачивается и разглядывает интерьер, но я всё равно ловлю её взгляды на себе из-под опущенных ресниц.

Волнуется, маленькая.

— С Артуром свяжитесь, обрисуйте все. Пусть мелкая пока у них посидит, охрану только к дому приставьте. Усиленную, понял меня?

— Да сделаем все. Как будто в первый раз. Ты здесь как, справишься? Или прислать кого, чтоб зашили? — Руслан на руку мою пялится.

— Так затянется, на мне ж как на собаке. Связь по скрытым номерам, сами не суйтесь никуда. Сегодня переждем, завтра уже дальше действовать будем. Жратва тут есть? — я и без нее могу, а вот девочку голодом морить совсем без надобности.

— Полный холодильник, дом вообще укомплектован. Только одежды женской здесь нет, это не предусмотрели, — он лыбится, а я по морде ему съездить хочу, потому что прекрасно знаю о его мыслях в этот момент. — Погнал я тогда, с машиной твоей еще решать.

Остаемся в доме одни с Авророй.

Вода уже должна была нагреться. Смыть все это с себя быстрее хочется, так что я и на холодную в случае чего согласен.

— Тебя могли убить из-за меня… — от девчонки лишь тень осталась. Упустил момент, когда она свою голову опять этой хренью забивать начала.

— Не убили же, — улыбаюсь ей, маню пальцами к себе.

Вообще не надеюсь, что она слушаться начнет. Но малышка на ноги поднимается и подходит ко мне с аптечкой в руках, в которую намертво вцепилась.

— Я не знаю, что сказать… — мнется, смотрит на меня сверху вниз.

Сама сейчас не лучше выглядит, но все равно храбрится и ссадину гипнотизирует.

— Хорошо, что в душе вообще говорить необязательно. Пошли, маленькая. Ты же хотела мне помочь?

Я, конечно, и сам могу раздеться, но гораздо приятнее будет, если эти тонкие пальчики помогут мне избавиться от одежды.

А от мысли, что девочке тоже не помешает душ, губы сами расплываются почти до самых ушей.

Мне очень хочется быть храброй.

Унять, наконец, дрожь во всем теле. Перестать кусать губы, которые еще несколько дней будут заживать, даже если я воспользуюсь чем-нибудь увлажняющим.

Но у меня ничего не получается. Раньше я оружие видела лишь в кино, а теперь вот смотрю на последствия выстрела из него и пытаюсь позорно не разреветься перед мужчиной, который ведет себя так, будто всего лишь порезал палец ножом при готовке, когда на самом деле у него пулевой след во все плечо.

— Дамир, больница… — я даже слова в цельное предложение сейчас не способна сложить.

— Маленькая, не беси меня. Я тебя сюда для помощи позвал. Будешь нудеть — выставлю. Но учти, что мне будет очень и очень больно справляться самому.

Пришлось в очередной раз прикусить губу.

Для начала нужно снять с Дамира окровавленный верх. Вещь уже все равно безнадежно испорчена, так что будет разумно не мучить его лишними движениями, а просто разрезать с одной стороны. С той, где поврежденная рука.

— Ты чего это делать собралась, девочка?

У меня в руках ножницы. Да и взгляд, наверное, не слишком нормальным кажется со стороны.

— Резать, — бормочу и делаю шаг навстречу. Прикидываю, где будет лучше взять старт.

— Добить решила всё-таки? — он усмехается, но продолжает стоять на месте.

— Нет, я… — мотаю головой и сильнее сжимаю металлические ушки.

— Иди уже сюда, трусиха, — притягивает меня за свитер так, что я едва носом не тыкаюсь в его грудь. Кладет ладонь на спину и осторожно поглаживает, словно я самая хрупкая фарфоровая куколка и могу рассыпаться от лишней капли силы. — Я весь твой. Можешь начинать.

Почему-то прямо сейчас мне показалось, что я нахожусь в операционной.

Когда я дошла до плеча и потянула ткань, чтобы было удобнее, Дамир нахмурил брови. Он не издал и звука за всё время, но плотно сомкнутые губы говорили о том, что он сделан не из железа. Рана вновь открылась, багряная струйка потекла по руке. Я пискнула и хотела остановиться, но мужчина мягко перехватил мои ладони и просто кивнул, молчаливо вынудив продолжить.

— Ты точно уверен, что…

— Да, малышка, я точно уверен, что переживу это, когда рядом со мной такая аппетитная медсестричка, — свободной рукой он потянул край моего сползшего на одно плечо свитера ниже, и его тело тут же напряглось. — Скажи, что эта мразь ничего не успела тебе сделать.

Я скосила взгляд и заметила проступающие на коже пятна от пальцев Димы.

Не успел, он ничего не успел. Благодаря тебе…

— У тебя дела обстоят хуже, — я хотела сменить тему.

— Зачем ты пошла к нему?

— Какое это теперь имеет значение?

— Отвечай, — его пальцы слишком резко потянули за волосы на затылке, я запрокинула голову, чтобы не стало больно.

— Что ты делаешь? — он резко втянул воздух и слегка расслабил свою хватку. Погладил шею большим пальцем.

— Меня дико злит, что ты потащилась к своему бывшему.

Откровенно.

Я вздрогнула и сосредоточилась на ножницах.

— Почему? — очень тихо, скорее спрашивая саму себя.

— Самому бы понять.

Дальше я все делала в тишине.

Дамир остался голым по пояс передо мной, а я опять запаниковала, когда взгляд натолкнулся на его ничем не прикрытую руку.

— Не смотри, девочка. У тебя еще есть работа, — Дамир скосил глаза на свой пах, а я поняла, что все это было очень большой ошибкой.