Только я хотела спросить о результатах, как послышался звук шагов, а затем под мост спустился весьма колоритный… мм… мужчина в твидовом пиджаке с заплатками, потертых кожаных брюках и жокейских сапогах, начищенных до зеркального блеска.

Приметив нас с Фомкой и оглядев наши видавшие виды наряды, одиозный господин весьма решительно заявил:

— Уважаемые, не обессудьте, но это теплое местечко уже облюбовано мной. Присмотрите себе другую берлогу.

Однако!

Это была единственная мысль, возникшая в голове в ответ на прозвучавшую тираду. Местечко я бы назвала более сырым, чем теплым, а учитывая способность мусора издавать далекий от приятного запах, местечко было еще и с душком.

— Не претендуем, — разделил мое возмущение напарник и схватил меня за руку. — Пошли.

— Дико извиняюсь, любезные, — прозвучал в спину приятный баритон, ставший на пару тонов глуше после того, как гостеприимный хозяин узрел отступление возможного противника. — Мы прежде встречались?

— Мы редко посещаем столь необычные места, — вступила я в диалог, не удержавшись от желания ввернуть что-нибудь в ответ. Просто из-под моста меня еще не прогоняли, да и за бродяжку не принимали. Как-никак я уважаемый сыщик с дипломом! Умные люди всегда за версту чуяли опытную ищейку и тут же начинали глубоко уважать (так, на всякий случай).

— Я вас точно где-то видел… — В этот миг собеседник звонко шлепнул себя по лбу. — На заборе!

— Чего? — обернулся к одиозному господину Фомка, и на месте несчастного бомжа я не стала бы продолжать разговор, почуяв в тоне сыщика угрозу. Но жизнь под мостом, очевидно, убивает инстинкт самосохранения на корню, ибо собеседник упорствовал.

— Точно, точно, на заборе.

А ведь в Волшебнии на заборах только гадости рисуют и пишут, а еще похабные стишки развешивают и картинки сомнительного характера! Об этом даже у нас в королевстве немало баек ходило и присказка имелась: «Коли знатный чистоплюй, на заборе не малюй».

— Так это же вас ищут! — радостно воскликнул между тем господин бомж. — У меня превосходная память на лица, а вы на каждом втором заборе висите!

— Надо подправить ему намять, — буркнул Фомка, выпустил мою ладонь и стал решительно спускаться обратно.

— Э! — попытался испугавшийся бомж остановить прущий буром локомотив «Фомантий».

— Да я как бы не возражаю, висите себе. Я за свободу личности, разве не понятно?

— Чего непонятно? — глухо спросил мой напарник, уже держа бродягу на весу и прижимая кулак к длинному носу собеседника.

— Что я свободный волшебник и состою в секте таких же свободных волшебников. Ведь все мы селимся в местах наибольшего духовного раскрепощения.

Кулак прижался к носу еще плотнее и сделал господина еще разговорчивее.

— Да вы о сектах не слышали, что ли? Мы за жизнь вне границ. Прочь материальные блага! Даешь свободу духа!

— Давно здесь? — мотнул головой в сторону речки Фома. Он явно раскусил сектанта с первой громкой фразы про свободу. В коротком вопросе сыщика разом уместились его мнение о пресловутых сектах и понимание того, что нас сейчас пытались впечатлить примитивной бравадой.

— Дня три, — смешался сектант под пронизывающим взглядом моего напарника, — я днем прихожу, обретаю свободу духа, а потом домой. А то сырость, знаете ли.

— А многих коренных волшебников в городе ты знаешь? — решила я подключиться к разговору, пока свободный сектант, внезапно превратившийся в свободного допрашиваемого, висел в руках Фомки. Предположив, что три дня маловато для обретения истинной внутренней раскрепощенности, я сделала вывод, что нашего бомжика привлекали подобные эксперименты и он мог сменить немало сект, а следовательно, завести немало знакомств.

— Еще бы! Почти всех! — выдал, не моргнув глазом, наш одиоз, но тут же чуть громче прогнусавил: — Самых коренных, я хотел сказать. Кореннее не бывает.

— Это хорошо, — улыбнулся в ответ Фомка, чем вызвал у собеседника нервную дрожь. — Нам тут один адресок нужен…

— Может, вломиться без разговоров, и все дела?

Кажется, напарник начал входить во вкус пусть и энергозатратных, но быстрых способов получения информации.

— Он же маг, Фомка. Коренной к тому же. А тут проникновение со взломом, есть оправдание для применения магии. А нас в Волшебнии и так не жалуют. Додумались же — на забор повесить!

Напарник кисло взглянул на меня и вновь посмотрел на выкрашенную синей краской дверь с медным молоточком и белым резным наличником.

— Обмозговать нужно, — задумалась я, подперев рукой голову.

Как и водится в таких случаях, умная мысля пришла опосля, минут через десять, когда вымотанный бессонной ночью Фома почти заснул рядом.

— Ну конечно, — выдача наконец, — есть идея! Чтобы он впустил нас спокойно и без лишнего шума, мы должны проникнуться высоким духом или что-то в этом роде. Пришло время отринуть все мирское, Фомка.

Напарник в ответ широко зевнул и ответил:

— С тех пор как перестал спать на удобной кровати, я и так все отринул. Мне не привыкать.

Подойдя следом за мной к двери, Фомка скромно замер за спиной и наблюдал, как я стучала и терпеливо ожидала ответа.

— Чего вы хотите? — Перед нами предстал высокий господин с длинными белыми волосами. Внимательно оглядел сначала меня, потом — еще более внимательно — Фомантия.

— Уделите нам минутку драгоценного внимания, уважаемый волшебник, — добавив в голос чуточку подобострастия, обратилась я к хозяину жилища.

— Кто такие?

В тоне господина тут же прорезалось высокомерие.

— Мы из общества свободных волшебников, — смиренно сообщила я.

Господин скривился.

— Не интересуюсь, — и попытался захлопнуть дверь.

Носок Фомкиного ботинка очень удачно продвинулся вперед и застрял в проеме, не дав закрыться входу в вожделенное жилище.

— Значит ли это, что вы выступаете против свободных сект? — Мой голос растерял все подобострастие и обрел соответствующие моменту строгие и чуточку грозные интонации. — Назовите ваше имя, мы немедленно занесем вас в список противников нашей «Ассоциации свободных сектантов».

Волшебник, не знакомый с процедурой обретения душевного равновесия, растерялся и чуточку подался назад. Воспользовавшись его замешательством, я тут же протиснулась в просторную прихожую со словами: «То есть вы все же уделите нам время? Замечательно!»

Хозяин малость ошалел от нашего напора и от того, что двое оборванцев, не разуваясь, прошлепали через его прихожую прямо в небольшую гостиную и развалились на диване с жутко наглым и самоуверенным видом. Я бы на его месте тоже с точно таким же наливающимся малиновым жаром лицом разглядывала двух наглых «свободных просвещенцев», однако вступать в противоборство с сектой волшебник явно не собирался. Ну а дальше его мысли приняли совсем иное направление, поскольку я быстро отбросила в сторону замашки просветленного на всю голову жителя свободного королевства и приступила к допросу: