Больше всего интересовался Егор Дроздов. Подскочив к нам, безучастно наблюдавшим за происходящим со стороны, он завалил нас вопросами, мол, откуда, как и что. Наконец Полтавский не выдержал и рявкнул:

– Егор Антонович! Видишь, красавец стоит четвертый слева?! У него в кармане телефон, там все записано! Погоди… – Андрей осекся и растянул физиономию в улыбке, глядя на нас с Алексом. – Вы думаете о том же, о чем и я?

– Загнать их мобилы по дешевке на ближайшем рынке? – спросил Алекс.

– Егор, не мог бы ты снова нам предоставить свой ноутбук? – ощерился Полтавский. – Мне кажется, что матушка не получила мое сообщение. – Он весело подмигнул мне. – Похоже, жизнь налаживается?!

Достав ноутбук Алекса, мы вставили флешку от телефона и быстро закинули содержимое на комп. Потом прискакал запыхавшийся Егор, который дал нам уже интернет-флешку. После этих нехитрых операций второе видео уже было залито в Сеть. Перед тем как выйти, Андрей машинально проверил свое предыдущее видео и прокомментировал:

– Уже 300 просмотров. И один комментарий: «Полтавский муд…к». – Обернувшись ко мне, он иронично спросил: – Как думаешь, это может считаться успехом?!

Ибрагимова допрашивали последним. Выглядел он, прямо скажем, неважно: с огромной гематомой на скуле, с разбитой губой и заплывшим глазом Магомед вяло осматривался по сторонам и уже не был похож на грозного бойца. Когда мы зашли в беседку, Мурат посмотрел на нас и съязвил:

– Видите ли, тут никто ничего не знает. Мамой клянется, что не знает. Зачем поехали, куда поехали, откуда поехали. – Он перевел взгляд на бойца. – Вот последний герой остался. – Герой! – Мурат растянул рот в улыбке. – Зачем приехал сюда – убить хотел?!

– Не твое дело, мусор, – проговорил Магомед, зло глядя на прокурора. – Я тебя еще найду, понял?! Не я, так моя родня тебя найдет. Ты не жилец, тебе голову отрежут, тварь, понял?!

– Понял, – спокойно ответил Мурат и показал на стоящих в ряд пленных. – Эти, что ли, отрежут?! Ты шакал, понял?! – С размаху ударив Магомеда тыльной стороной ладони, он рявкнул: – Ты как со старшими разговариваешь?! Ты что себе позволяешь, сопляк?! – Оглянувшись на нас, Мурат снова перешел на аварский, причем чем дольше он говорил, тем ниже опускал голову Ибрагимов. Под конец своей непонятной для нас речи Мурат посмотрел на часы и проговорил на русском: – Ты понял меня?

– Да, – выдавил боец.

– Хорошо, – кивнул Мурат, глядя на него в упор. – Откуда узнал, что Полтавский здесь?

– Эсэмэска пришла, – просипел тот.

– Мне сорок восемь лет, – объявил Мурат. – Ты думаешь, я поверю в этот бред?! Короче, в отношении тебя будет возбуждено уголовное дело. И в отношении твоих дружков тоже. Даже не важно, что ты сядешь. Даже не важно, что ты потом выступать не сможешь нигде. Я сделаю так, что во всем Дагестане будут знать, что ты сделал.

– Не надо!

– Надо, – твердо сказал прокурор. – Ты думаешь, я шутки с тобой тут шучу? Сейчас я один звонок сделаю, и все, над тобой еще потешаться будут (я снова вспомнил Воланда).

– Это местный, Олегом вроде зовут, сейчас работает горячая линия, по которой можно позвонить и сказать, что примерно знаешь местонахождение Полтавского. Это Орехов с разрешения Говорухина – они шишки в «F-1». Они мне сказали, где Полтавский находится, сказали, что прикроют в случае чего…. К этому Олегу и отправился, он сказал, что Полтавский приходил сюда, ему зачем-то Интернет нужен был, – с хмурым видом кивнул на Полтавского Магомед. – Мы думали, что застанем его здесь. Я хотел встретить его первым.

– Андрей? Такое могло быть?! – спросил Мурат.

– Я так и знал, что этому Олегу доверять нельзя, понадеялся, что в этой глуши меня никто не узнает, – поморщился тот.

– А как там… эти… Орехов и Говорухин?

– Главные козлы в компании, нет ничего удивительного в том, что они на меня навели, – кивнул он. – Но еще обсудить надо.

– Это мы потом обсудим, – согласился Мурат, доставая телефон. Посмотрев на дагестанца, спросил: – Ну что, вызываем тебе королевский конвой?!

Конвой он не вызвал. Только спустя еще двадцать минут разговора по душам Мурат бросил взгляд на лежащие в ряд ножи и заявил:

– Милые мои ребята, я сделаю все, чтобы вас посадить. – Он показал на груду ножей, изъятых у парней. – Сейчас вы погрузитесь в моторашки, которые вас сюда, придурков, привезли, и свалите. А ваши ножички и паспортные данные на телефоне останутся у меня; если хоть кто из вас, контрацептивов, посмеет вякнуть, Аллахом клянусь, эти ножички с вашими отпечатками на первом же «износе» окажутся. Ясно?!

Самое обидное для дагестанцев было потом – моторашки уехали. Олег с охранником Серегой, которые привезли дагестанцев на двух моторашках, решили свалить. Оказывается, они подъехали с обратной стороны острова, как только услышали выстрелы, быстро уехали, бросив Магомеда и его друзей на произвол судьбы.

Петрович, который пообещал съездить «поговорить» к этому мелкому поганцу, глядя на дагестанцев, только развел руками:

– Ребята, раз ваши мотористы уехали, придется топать отсюда ножками.

Дагестанцы было загудели, но в следующий миг Петрович кинул на снег щуп и проговорил:

– Идете след в след. Первый в пяти метрах проверяет щупом лед. До берега часа два пути. Дойдете, не заблудитесь. Уже светает. Ничего страшного.

– А если провалимся? – спросил один из них.

– Тогда сдохнете. Пошли! Шагом марш!

Укладывались спать мы долго, сначала кое-как разошлись местные «реднеки», потом Петрович обругал Льда с Арией за их доброту и то, что от этих добряков в охране толку как от козла молока. А затем мы, усталые и разбитые, легли спать в твердой уверенности, что завтра нам нужно будет уезжать. Расположившись в комнате, мы выключили свет, и я проговорил:

– Какой длинный день.

– Ага, – послышался голос Андрея в темноте. – Трудный хреновый день.

– Андрей, а тебе страшно было? – спросил я.

– Нет, ну почти нет, – хмыкнул он. – Это была бы не самая глупая смерть.

– Пацаны, хватит болтать! – возмутился Алекс. – Давайте спать, Петрович сказал, что с утра на моторашке нас отвезет.

Моторашка! Это был единственный случай в моей жизни, когда мы заорали одновременно:

– Мишка!!!

Лихорадочно надевая одежду, мы вырвались из комнаты и понеслись в сторону моторашки. Стоило нам выскочить из дома, как вслед за нами выбежали Мурат и Петрович. Последний держал в руках «калаш», а Мурат почему-то сжимал в руках табуретку. Подскочив к мирно оставленной у забора моторашке Мишки, о которой все забыли во время переполоха, я отдернул брезентовое покрытие. Кузов был пуст.

Первая мысль, которая у меня возникла, – под какую статью Уголовного кодекса попадают наши действия. Нормальный человек, даже не имеющий юридического образования, скажет, что мы не виноваты в том, что Мишка идиот, но в тот момент выражение «Мы в ответе за тех, кого напоили» твердо засело в моей голове. Вообще, когда испытываешь страх, в эту самую голову лезет чушь, словно кто-то говорит: «Эй, тупые мысли! Колян испуган как никогда! ДА! Именно сейчас вы нужны ему больше всего! Ну-ка! Все вместе!» Благо весь ассортимент идиотизма я накопить не успел, так как Андрюха указал на следы: