Только вчера ты вроде как была адекватной молодой девушкой, которая прекрасно понимала, что ей в этой жизни светит, а что — не очень, а сегодня р-р-раз — и восторженная дурочка.

В общем, меня накрыло влюбленностью. Внезапнее некуда!

Оказалось, что для окончательного разжижения моих мозгов его светлости лорду Фаррису достаточно вести себя как джентльмен.

Я по-прежнему понимала, что никаких гарантий светлого будущего, кроме страсти великой, мне не давали, но так не хотелось думать о плохом! Хотелось жить одним днем, одной минутой, одной секундой… в идеале той самой, когда я плавилась в объятиях красноволосого мужчины, буквально сходя с ума. Он целовал меня так, словно это его самое страстное желание, он сжимал меня настолько сильно, словно боялся случайно расслабить руки и… потерять.

В общем — плохо все было.

Кто ж знал, что так вообще может обернуться ситуация?!

Остатки здравого смысла в моей заполненной розовым туманом головушке пытались хоть что-то сделать, но не получалось. Даже сосредоточиться на работе не получалось!

Хотя, казалось бы, кладбищенские пасторали лучше всего напоминают о скоротечности бытия вообще и чувств в частности.

— Девушка, вы не записываете! — в мои размышления ворвался визгливый голосок молоденькой вдовушки, которая пришла полчаса назад и теперь подробно рассказывала, как именно она желала бы закопать своего почившего благоверного.

А закопать она его желала настолько основательно, словно на полном серьезе опасалась, что он вылезет и придет к ней снова!

Но мне было сложно ее осуждать. Судя по портрету чрезвычайно противного старикашки, который дева притащила, дабы мы перенесли изображение на камень. Я бы тоже переживала, что такой внезапно может вернуться!

— Слушаю! — на голубом глазу соврала я и, покрутив в руках новейшую перьевую ручку, с тоской подумала, что Синтар опять ушел по своим тайным делам, а на меня оставил клиентов.

А вдруг я не справлюсь?!

— Если слушаете, то что я сейчас говорила? — прищурилась барышня.

Девушка, кстати, была красива, как ангел. Белокурые волосы, идеальная кожа и тонкие черты лица, едва заметный румянец на нежных щечках. Стильное, красивое платье с тщательно подобранными кружевами пепельного цвета и изысканными драгоценностями. Маленькая черная шляпка кокетливо сидела на локонах.

В общем, шелла выглядела радостно и торжественно, несмотря на скорбный повод!

Такое ощущение, словно ей траурный гардероб заранее сшили. Вот она – забота о будущем! А то муж помер, а ты без платья!

— Вы говорили, что хотели бы заказать толстую гранитную плиту на могилу супруга.

— Да, — чуть расслабившись, улыбнулась вдовушка. — И тот камень, на который портрет будете переносить, его тоже побольше. И поставьте прямо на середину могилы. Это важно, чтобы на середину…

— Как скажете, шелла… — прилежно записала я.

Дедушку в гробик, гробик на три метра под землю, сверху огромную плиту, а на плиту валун.

— О, совсем забыла про материал гроба!

— Серебро? — рискнула предложить я. Ну а что, тогда бы сто процентов не выполз. — И осиной изнутри обшить!

— А так можно?! — загорелась неподдельным счастьем прекрасная шелла.

— Нужно! — мысленно прикинув стоимость всей этой прелести, решила я.

У Синтара доход – а мне премия! У меня щедрый начальник, он наверняка наградит свою верную работницу.

— А какие цветы и венки желаете? — осведомилась я.

— М-м-м… а какие есть?

— Ну… в вашем случае я бы предложила мак. Защищает. — Я многозначительно подвигала бровками.

— Тогда мак, да! — тотчас согласилась утонченная “скорбящая”.

— Еще могу посоветовать вплести в венки чертополох. Тоже говорят… от этого самого.

Загадочно двигать бровками мне понравилось! Тем более какой эффект!

В общем, через полчаса я уже впарила, очевидно, весьма состоятельной вдовушке все, что могла, и теперь мучительно сожалела, что предложить ей положить сразу ДВЕ гранитных плиты – это уже как-то наглость.

А жаль!

В этот момент дверь кабинета открылась и на пороге появился Синтар.

— О, шелье Наэрн, — расцвела в обаятельной улыбке вдовушка и затрепетала ресницами, заалела щечками.

— Моя дорогая шелла Зарнина, как я счастлив вас видеть, — проворковал в ответ блондин и, подойдя к девушке, галантно поцеловал ее затянутую в черную кружевную перчатку ручку.

— Да я, собственно, как и обещалась, чуть что — сразу к вам, — мурлыкнула шелла.

— И это прекрасно! — аж засиял радостью Синтар.

Мое веселое настроение разом пропало, а стало немного… противно. Я, конечно, понимаю, что старик выглядел паршиво и женился на молоденькой, но это же не повод откровенно считать дни до его кончины.

— Моя помощница все рассказала вам, о несравненная?

“Несравненная” покосилась на меня. В ее взгляде отчетливо боролись желание сказать гадость и потребность сохранять образ нежной фиалки. Фиалка победила.

— О да, милый шелье, ваша помощница, как и все, находящееся в вашем ведении, превосходна!

— Отлично! Тогда мы ждем вас для дополнительного обсужде…

— Стойте. — Она вскинула руку, и Синтар послушно прервался. — Я бы хотела еще кое-чего. Вот только вспомнила. Достопочтенный Наэрн, вы не задержитесь? Подобное я бы желала обсуждать с вами, как с главным управляющим.

— Конечно, не вопрос. — Блондин опустился за стол и жестом отпустил меня. — Матильда, ты пока можешь быть свободна. Разве что завари чаю, хорошо? Вряд ли я сильно задержусь.

Судя по адским огонькам в голубых глазках вдовушки, она была очень недовольна тем фактом, что красавчик-начальник не желает задерживаться с ней надолго.

— Как скажете, — скромно опустила я взор и вышла за дверь, успев заметить, как девушка попыталась примоститься на подлокотник кресла шелье Наэрна, а тот ловко отъехал в сторону. От этого маневра вдовушка едва не упала, и сейчас Синтар трепетно извинялся, одновременно усаживая свою внезапную поклонницу подальше.

Он действительно освободился весьма быстро и вернулся на кухню буквально через десять минут.

— Судя по выражению лица, ты чем-то возмущена, — заметил начальник, опускаясь на стул напротив меня и хватая за ручку большую белую пузатую кружку, в которую я предварительно налила зеленый чай. — О-о-о, идеальная температура. Матильда, ты чудо.

— Спасибо, — кивнула я и закинула в рот последний кусочек булочки.

— Так чем расстроена? — Синтар повторил вопрос, который я, если честно, не очень хотела обсуждать.

А с другой стороны… почему нет?