«Да, их дух на самом краю, готов отправиться к Небу», — язвительно сказал Белиар, — «Небо, оно такое, всегда забирает хороших парней».

Я поморщился. Вот на что мне особо наплевать, так это на отношения между Небом и Бездной. Так что миссионерская проповедь Белиара меня только смешила.

«Ах, ну да, ты же у нас никому не служишь».

Внезапно пламя лампадки, стоящей на дальнем углу алтаря, сильно задрожало, будто кто-то пытался задуть.

— Э-э-э… — вырвалось у меня, и огонек вдруг погас.

«Ну все, готов», — с усмешкой произнес Белиар.

— В смысле?

И тут же от тела, лежащего в дальнем углу, отделился светлячок духа, медленно поднялся вверх и завис под потолком. Круглыми глазами я смотрел на него, чувствуя на себе взгляд отлетающей души.

«Да в прямом смысле. Не выдержал».

Я заволновался и, сделав пару шагов, попробовал разглядеть, кто лежал в том углу. Только бы не…

Нет, не Секай. Я облегченно выдохнул, хотя и понимал, что радоваться чьей-то смерти не стоит.

«Тот зверь жив, о котором ты думаешь. Первым оклемался. А один… Нет, теперь уже двое погибли».

У меня защемило сердце. Неужели все так серьезно?

«Посмотри на пламя».

Я не отрывал взгляда от лампадки. Огонек на лампадке Шоны подрагивал, метался то в одну сторону, то в другую.

Светлячок духа так и висел под потолком, будто наблюдая.

«Я бы мог помочь», — как бы невзначай прошептал Белиар, — «Ты же знаешь, демоны и огонь — одно целое».

— Ну, так помоги, — недовольно проворчал я.

«А зачем? Что взамен?»

— Только не говори, что тебе моя душа нужна.

Взгляд опустился на Шону, и сердце кольнула едкая мысль. Как бы мне не нравился этот парнишка, но я не так близок с ним, чтобы рисковать своей душой.

Вот Рычок, тот да… Волчонок полностью доверился мне.

«Зачем же душу? Это, конечно, очень искушает меня, но я смотрю далеко вперед», — осторожно проговорил Белиар.

— Ах, да, тебе же нужен союзник? — вспомнился мне давний разговор с демоном.

«Поэтому просто обойдемся клятвой. Ты дашь обещание, что, когда я попрошу, поможешь мне».

В этот момент пламя лампадки затряслось еще сильнее, и я прикусил губу. На лбу выступила испарина. Я всем нутром чуял, что нельзя вот так просто соглашаться.

Но как же не хочется быть невольным палачом. У меня и так уже долгов по горло. Найти Грезэ, девочку мою, да еще достать Хали из Чистилища. А для этого придется помочь приору в его борьбе за правду.

«Так разве я запрещаю? Я столько раз помогал тебе, разве нет?»

— Ты каждый раз преследовал свои цели, Белиар, — я попытался нащупать последние ниточки оправдания, — И Абсолют мне уже выговаривал, что я связался с тобой.

«Пф-ф. Абсолют, говоришь? Ну, так позови его, пусть спасет мальчишку».

Я скривился от бессилия и снова посмотрел на Шону. Дерьмо нулячье, как же он напоминает Рычка…

«Мы с Абсолютом в этом похожи. Оба пытаемся помочь тебе, только у Абсолюта более глобальные методы. Вот именно здесь и сейчас он не придет на помощь».

— Почему? — спросил я, пытаясь отвлечься.

«Он мыслит другими категориями. Он берет числом, целыми пачками кидает вас в Нулевой мир, следуя какому-то плану. И Абсолют не считается с потерями. А нулей дохнет ой как много…»

Я тяжело дышал, слушая мысленную проповедь Белиара. Вот только стал свободным, а меня снова пытаются подсадить на крючок.

«Сотрудничество, подкрепленное договором. Абсолют бьет по площади, а я действую выборочно. Есть в вашем мире такое слово — индивидуальный подход. Ты — талант, и достиг многого».

Пламя металось из стороны в сторону, и я даже попытался задержать дыхание. Мне казалось, это я его сдуваю, хотя нас и разделяло шагов пять, не мнеьше.

— Я — уже зверь, — прошептал я, отвернувшись от пламени, чтобы действительно не сдуть, — Абсолют оценит это.

Дерьмо нулячье, ну как же похож!

— Убери иллюзию, — рыкнул я.

«Ну, ладно. Это я так, чтобы думалось быстрее».

И снова Шона — это молодой черноволосый паренек, с монголоидными чертами. Степной Сокол.

— Сволочь, — вырвалось у меня.

«Че-е-ервь поднебный», — с легкой скукой ответил демон, а потом спросил, — «Ну, что ты решил? Время уходит, и еще одна смерть будет на твоей совести».

Я посмотрел на пламя свечи, потом перевел взгляд светлячок духа, не спешащий никуда улетать. Опустил глаза на Шону в углу… Парень лежал как живой, только очень бледный.

«Ну, неужели ты осудишь его на смерть?»

Осудишь…

Судья…

Слабая мысль проклюнулась на задворках памяти.

«Ну, не-е-ет…» — с разочарованием протянул демон.

— Да-а-а, — широко улыбнувшись, произнес я, а потом сделал шаг к плите алтаря.

Пламя лампадки задрожало, желая вот-вот потухнуть. Я положил ладони на странно теплую поверхность камня, и пристально посмотрел на трепещущий огонек.

Как он там сказал? Демоны и огонь — одно целое?

«Поднебыш сраный, это моя стихия! Не смей использовать ее».

— Не шуми, Белиар, — сказал я.

Усилием воли мне удалось выпустить такое слабое еще чувство огня, толком не освоенное. Могу пользоваться стихией, когда рядом есть открытое пламя, а сам его вызвать еще не могу.

«Я дал тебе эту стихию», — прорычал Белиар.

— Мне кажется, — спокойно ответил я, — Что это была случайность.

Пламя лампадки наконец ответило мне, выровнялось. А потом я поднял глаза к потолку, и попробовал мысленно нащупать там… Не знаю, что или кого. Наверное, Небо.

— Шона не виноват, — громко произнес я, — Он выполнял свою работу.

В ответ пока молчание. Но я продолжал напрягать разум, пытаясь нащупать то самое чувство, которое посещало меня каждый раз, когда вершился суд Неба.

Я ведь тоже судья. Дар того ангела из пещеры, он открывался каждый раз, когда мне приходилось защищать себя. Могу ли я защитить одного зверя? Не за целый же род прошу.

— Он защитил свою честь воина, не побежал, встал бок о бок с соратниками, — я все подбирал слова, пытаясь доказать незримому слушателю, почему молодой Сокол должен жить.

«Да по хрену твоему Небу, зажралось оно. Только Бездна заботится о своих детях», — Белиар говорил так, будто присутствовал на скучном спектакле.