— Сотрудник, так сказать, наш сотрудник в полиции, Прибыльный Чой.

— Груз-то пропал, так что эта ночь никакая не прибыльная, — мрачно заметил Пун.

— Да уж, — так же мрачно согласился У.

Он уже пообещал Венере Пань кольцо с бриллиантом и планировал заплатить за него из сегодняшних доходов. Теперь придется залезать в сбережения, а это против его принципов. «За шлюх платишь из текущего заработка, а не из сбережений, так что мочиться я хотел на этот сторожевик, — думал он. — Без этого подарка с бриллиантом… И-и-и, но её „прелестная шкатулка“ — это именно то, о чем говорил Ричард Кван. И задницей она крутит именно так, как утверждала молва. И сегодня вечером… сегодня вечером, когда закончит передачи телевидение, её „великолепные врата“ снова откроются!»

— Вот ведь не повезло, что этот остроносый бандит обнаружил нас сегодня, — проговорил он, а его мужское естество шевельнулось при мысли о Венере Пань. — Все деньги потеряны, а затраты у нас немаленькие!

— Груз потерян? — страшно удивился Пол Чой.

— Конечно потерян, ушел на дно, — раздраженно ответил старик.

— А разве у вас нет на нем вехи или буйка с сигналом — «бипера»? — Пол Чой произнес это слово по-английски, а потом объяснил: — Я считал, что груз снабжен им — или поплавком, который в результате химической реакции сам всплывает через день-другой, чтобы можно было достать его или послать за ним ныряльщиков, когда это будет безопасно. — Оба моряка смотрели на него, раскрыв рот. — В чем дело?

— А легко ли найти эти «биперы» или сделать так, чтобы он всплывал не сразу? — спросил Четырехпалый.

— Хоть через неделю или две, Отец, если нужно.

— Ты не мог бы записать, как все это делается? Или можешь сделать сам?

— Конечно могу. Но почему вам тоже не завести «волшебный глаз», как у них?

— На кой ляд он нам — кто сможет с ним управляться? — снова засмеялся старик. — У нас есть носы, уши и глаза.

— Но ведь сегодня ты попался.

— Думай, что говоришь! — разозлился У. — Это уж такой джосс выпал, судьба, прихоть богов. Мы в безопасности, и это главное!

— Не согласен, Капитан, — возразил Пол Чой. Теперь, когда все встало на свои места, он не ощущал и тени страха. — Эту лодку легко оборудовать «волшебным глазом», и тогда вы сможете увидеть их, как только они увидят вас, или даже раньше. Им уже будет не застать вас врасплох. Вы сможете без опаски показывать им «носики» и груз никогда не потеряете. Хейя? — Он улыбнулся про себя, видя, что они у него на крючке. — И никаких оплошностей, даже небольших. И никакой опасности. И никаких потерь. И груз будет с «биперами». Вам не нужно даже находиться рядом с местом, где он сброшен. Только неделю спустя, хейя?

— Это было бы то, что надо, — пылко заявил Пун. — Но если боги настроены против, Прибыльный Чой, даже «волшебные глаза» не помогут. Сегодня мы чуть не влипли. Этой шлюхи здесь не должно было быть.

Оба посмотрели в сторону кормы на сторожевик. Тот ждал. Ждал в нескольких ярдах от джонки. Четырехпалый поставил двигатели на «малый вперед».

— В воды КНР углубляться не стоит, — озабоченно сказал он. — Эти цивилизованные блудодей совсем не такие вежливые и законопослушные. — По телу у него пробежала дрожь. — «Волшебный глаз» нам пригодился бы, Пун Хорошая Погода.

— А почему вам не заиметь один из таких патрульных катеров? — насадил ещё одну наживку Пол Чой. — Или ещё более быстрый. Тогда они бы вас не догнали.

— Один из таких катеров? Ты с ума сошел?

— Кто нам его продаст? — нетерпеливо спросил У.

— Японцы.

— Ети их всех, этих дьяволов из-за Восточного моря, — проговорил Пун.

— Может быть, но они построят вам нечто вроде этого, с радаром. Они…

Он осекся, потому что двигатели сторожевика глухо заурчали, и, завывая сиреной, он стремительно унесся в ночную мглу, оставляя за собой высокий бурун.

— Вы только гляньте, как идет, — восхитился Пол Чой по-английски. — Классный сукин сын! — Он повторил то же на хакка. — Могу поспорить, что «тайский траулер» до сих пор у него на радаре. Им видно все на мили вокруг: каждая джонка, каждый корабль, и бухточка, и мысок — даже в шторм.

Задумавшийся Четырехпалый дал рулевому новый курс, по которому они, оставаясь в водах КНР, пошли на север, к островам и рифам вокруг острова Ланьдао, откуда будет безопасно выйти на следующее рандеву. Там они пересядут на другую джонку, с настоящими регистрационными номерами — КНР и Гонконга, — и проскользнут обратно в Абердин.

Абердин! Нервным движением пальцы снова дотронулись до половинки монеты. За всем этим возбуждением он про неё забыл. Теперь пальцы дрожали, и его снова охватило волнение при мысли о сегодняшней встрече с Тайбанем. Времени предостаточно. Он не опоздает. И все же У прибавил ходу.

— Идите сюда, — приказал он Пуну и Полу Чою, предложив жестом расположиться рядом с ним на сиденьях на корме, где они были в большем уединении. — Может, нам лучше довольствоваться нашими джонками, а не обзаводиться одной из этих шлюх, сын мой? — И У ткнул пальцем в темноту, где недавно стоял сторожевик. — Заморские дьяволы совсем взбесятся, если в моем флоте появится такая штука. А вот этот твой «волшебный глаз»… Не мог бы ты установить его и показать, как им пользоваться?

— Я могу найти для этого специалистов. Людей из-за Восточного моря — лучше обратиться к ним, а не к англичанам или немцам.

У взглянул на старого приятеля.

— Хейя?

— Я не хочу, чтобы у меня на корабле был хоть один из этих подонков или их «волшебный глаз». Так мы скоро попадем в зависимость от этих блудодеев, потеряем свои сокровища, а заодно и головы, — проворчал тот.

— А иметь возможность видеть, когда другим ничего не видно? — У выпустил клуб сигаретного дыма. — А их ещё кто-нибудь продает, Прибыльный Чой?

— У них они самые лучшие. И самые дешевые, Отец.

— Самые дешевые, хейя? И сколько же это будет стоить?

— Не знаю. Двадцать тысяч американских долларов, может, сорок…

— Сорок тысяч американских долларов?! — взорвался старик. — Я что тебе, весь из золота? Я свои деньги зарабатываю! Я не какой-нибудь Император У!

Пол Чой дал старику побушевать. После всего ужаса, убийства, подстроенной ловушки, жестокости и шантажа этой ночи, а больше всего из-за сказанного о его девушке, он уже никаких родственных чувств к отцу не испытывал. Он уважал его как опытного и умелого моряка, смелого человека, умеющего командовать людьми. И чтил как Главу Дома. И все. Впредь он намеревался относиться к Четырехпалому как к любому другому.

Когда, по его мнению, отец подостыл, он сказал:

— Если хочешь, я могу установить первый «волшебный глаз» сам и обучить двух людей, и это не будет стоить тебе ни цента.