— Что ж, рискну!

Мелодия звучала мечтательно, и Молли таяла в мужских руках, ощущая блаженство. Вот чего ей хотелось — двигаться в ритме музыки, закрыв глаза, чувствуя его губы так близко, что, казалось, он вот-вот поцелует ее. Однако вместо желаемого поцелуя Грегори неожиданно наступил ей на ногу, как и предупреждал, и Молли, не удержавшись, вскрикнула.

— Простите, — сказал он, — но я плохой танцор.

— Как же это? Никогда ни в чем не ошибаетесь, и на тебе…

— Одна из тайн жизни.

— Приятно знать, что даже Грегори Уилфилд всего не умеет! — съязвила она.

— Можно составить целый список моих недостатков.

— С удовольствием бы посмотрела.

— Нет, я не доставлю вам этого удовольствия. Может, вернемся за столик?

— Вы так легко не отделаетесь, — заявила она. — Стойте на месте, а я потанцую вокруг вас.

Большинство так и делали, кружась друг возле друга, качаясь и вихляя бедрами. Молли теперь танцевала на расстоянии вытянутых рук, положив их на плечи Грега и смеясь, потому что он улыбался ей. Это тоже был чувственный танец, хотя они и не прижимались друг к другу. Электрический заряд между ними был так силен, что они ощущали его каждым нервом.

Когда пианист закончил попурри и потянулся за холодным пивом, Молли почувствовала, что аргентинское танго гораздо волнительнее, чем респектабельное вальсирование где-нибудь на губернаторском балу. Конечно, виноваты Грег и его близость, но ей-то надо вести себя разумно, а не то недолго и совсем потерять голову.

Время прошло как-то слишком быстро. Они благополучно вернулись домой до двенадцати, но окна в комнате Кэрол были темные, да и Дороти, видно, отправилась спать. Молли все еще пребывала в восторге от полутемного зала, музыки и того постоянного внимания, которое ей оказывал Грег.

Войдя в молчащий дом, она сказала:

— Я прекрасно провела время.

— Я тоже.

— И Золушка вернулась до полуночи!

— Это порадует добрую фею, — усмехнулся он.

Ей не хотелось заканчивать вечер уходом в свою комнату, но она не привыкла заигрывать. Обычно проблема состояла в том, чтобы держаться от мужчин подальше. Грегори был самым искушенным из тех, с кем ей приходилось сталкиваться, и если у него были дальнейшие планы на сегодня, то мог бы и сам перейти к действиям. Но он пожелал Молли спокойной ночи, направляясь к себе, и той пришлось изменить своему правилу:

— Не хотите ли прогуляться со мной по саду?

Грег должен был понять, что это означает: «Пойдем отсюда, я хочу, чтобы ты любил меня под луной!»

— Не сегодня, — сказал он, и отказ прозвучал обнадеживающе.

— В другой раз? — спросила она смущенно.

— В другой вечер…

Молли была почти уверена, что он готов поцеловать ее, но она бросила «До завтра!» и быстро взбежала по лестнице. Если бы Грег поцеловал ее, она бы не удержалась. Но он прав — сегодня еще рано это делать.

Он находит ее привлекательной, считает особенной, и ничего не случится, если еще немного подождать. Поспешишь — людей насмешишь. У него холодная голова, и она доверяла его суждениям…

Миссис Хартли с приятельницей отбывали в среду. Молли должна была отвезти их в аэропорт и встретить через пару недель, если только им не захочется остаться у океана подольше. А до того времени Молли была занята поездками с Кэрол то туда, то сюда — к друзьям, к парикмахеру, к педикюрше — и тасканием ящиков и коробок с пожертвованиями для бедных — одеждой, домашней утварью, лекарствами…

Молли видела Грегори иногда утром и всегда — вечером. Утром — в лучшем случае несколько минут, потому что он рано уходил. Но этих минут хватало, чтобы обменяться взглядами, которые говорили, что, если понадобится, он придет ей на помощь.

Вечерами она большей частью работала допоздна, иногда в его кабинете, иногда где-то еще, но Грег всегда, глядя на нее, давал понять, что ему приятно видеть ее. И девичье сердце начинало бешено колотиться от страсти.

В течение дня, а если удавалось, и вечером, она обязательно заглядывала в больницу. Дядя Чарльз, слава богу, поправлялся и крепнул. У его постели стояло много цветов, лежали открытки с пожеланиями здоровья, и он был удивлен и тронут вниманием людей.

А вот Молли не удивлялась — дядя такой прекрасный человек! Однажды, столкнувшись у его кровати с тетей Марин, она сказала:

— Чарльза все так любят. — Тетя пробормотала что-то невнятное, а вечером Молли рассказывала Грегори: — У нее был такой вид, будто она перепутала кровати!

Когда же она поведала Кэрол, как много к дяде приходит гостей, и что он поправляется, та заметила:

— Полагаю, вы все равно не захотите поехать со мной в Хамптон-Бич.

Молли смущенно пролепетала:

— Он еще далеко не здоров и хочет видеть меня!

Это было правдой, хотя дядя, конечно, мог бы примириться с ее отсутствием. Но ей хотелось провести эти дни с Грегори. Им теперь не случалось подолгу оставаться вместе, но она возлагала большие надежды на те дни и ночи, когда они будут одни.

Дороти часто проводила воскресенья с сестрой, и сегодня Молли приготовила легкий ланч Кэрол, Грегори и себе. Сейчас одна отдыхала, другой чем-то занимался в кабинете. В доме была тишина, когда послышался звук подъехавшей машины, и в кухню вошел Дерек.

Он был в бледно-голубом спортивном костюме и выглядел возбужденным — ему явно было жарко. Отказавшись от кофе, предложенного Молли, он вытащил из холодильника какую-то банку, вскрыл ее и отпил немного, затем сел и уставился на девушку.

— Я слышал, вы не едете в Хамптон-Бич с Кэрол. Что вы собираетесь делать здесь одна?

— Она оставила мне кое-какую работу.

— Когда устанете, позвоните мне, мы поедем куда-нибудь выпить.

— А вы возьмете Мэри? — игриво спросила Молли, и молодой человек недовольно засопел.

— Она только испортит удовольствие. Как испортил бы и братец, — добавил он, как раз когда тот вошел в кухню.

— Я все слышал, — спокойно отреагировал Грегори. — Это публичный вызов? Ты для этого сюда явился?

— Нет, нет, успокойся, — затараторил Дерек. — Я пришел спросить, пойдете ли вы в среду вечером в парк Джефферсона, и достанем ли мы еще два билета.

— Ты и достанешь, если мы пойдем! — отрезал Грегори и посмотрел на Молли. — Что скажете насчет спектакля и коктейля после него?

— Насчет чего?.. — поразилась она.

— Дай я объясню! — вмешался Дерек. — Это «Сон в летнюю ночь». Шекспир, знаете ли, в загородном парке… Потом шампанское, танцы и веселье. Это всегда здорово!

Речь шла о ежегодном благотворительном вечере в поместье одного из богатых и влиятельных людей штата. В представлении участвовали знаменитые актеры.