Карьерный рост умеренный. Быстрый старт с выходом на плато, и только совсем недавно – резкий взлет, но это уже ее работа. Зато кривая материального благополучия имеет вид постоянного и неуклонного роста. За время трудовой деятельности была куплена четырехкомнатная квартира в сталинском доме, отстроена великолепная дача со всеми удобствами, сменено несколько машин, каждый раз на более престижную модель. Но не надо думать, что ради этих крупных покупок семья отказывала себе во всем. Нет, и зимой и летом семья отдыхала почти на таком же уровне, что и Северина. Отоваривались в лучших магазинах и в сфере услуг тоже выбирали лучшие предложения.

Словом, вели жизнь, которую ни при каких обстоятельствах нельзя организовать на жалование заведующего кафедрой, даже учитывая гигантскую надбавку за ученую степень.

Сразу было видно, что эта сусальная и сахарная картинка – ненастоящая. Как на старинных рождественских открытках: красиво, глаз не оторвать – но ясно, что в жизни таких пейзажей не найти.

По губам ее скользнула змеиная улыбка. Этот образцовый брак был заключен при не самых образцовых обстоятельствах. Въедливые детективы добрались таки до истоков и раскопали информацию, которая может сильно испортить настроение жене.

Вдруг у Северины сжалось сердце. Если бы не эти чертовы обстоятельства, то он был бы свободным человеком на момент встречи с ней. И как знать, как знать… Возможно, жизнь ее повернула бы совсем в другое русло! Это именно она была бы счастливой женой, пребывающей в неведении относительно интрижек мужа.

Жила бы, как за каменной стеной, занималась домом и детьми, вот и все. И не было бы ни сети «Северина», ни модного дома, ни благотворительности.

Или нет? Самое бесполезное занятие – мечтать о том, что могло бы быть, но если подойти с научной точки зрения… От чего больше зависит судьба: от случайности или от характера? Наверное, женская – от случайности, а мужская – от характера. Точнее, в подавляющем большинстве случаев – от его отсутствия.

А может быть, он любит жену, черт его знает. Постоянные интрижки на стороне ничего не доказывают. Как говорится, хороший левак укрепляет брак. Что ж, в таком случае эти узы ничем не разорвать. Брак укреплен, как средневековая крепость.

Северина засмеялась и перелистнула страницу.

Перейдем к профессиональным достижениям. С момента поступления в институт типичная судьба способного и трудолюбивого человека, но без божьей искры. Северина помнила его на заре карьеры, тогда он произвел на нее впечатление почти гения, фанатика своего дела. Только по прошествии лет она поняла цену всем этим проникновенным речам и стремительным повадкам. Как говорил о таких профессор Колдунов, он любит не хирургию в себе, а себя в хирургии.

Как бы то ни было, трудолюбие, амбиции и умение себя подать сделали свое дело: после института его взяли в аспирантуру. Сначала кандидатская, потом скороспелая докторская, и вот, будьте любезны, молодой заведующий кафедрой.

Но начальник кафедры – это еще не звезда. Надо делать себе имя, а как, если все ниши заняты? К высоким технологиям не подобраться, новых методик ты не изобрел и даже иностранных не перенял, и руки не так чтобы сильно золотые. Крепкий профессионал, каких полно. Специалисты такого уровня не бедствуют, рутины всем хватает, но люди, готовые платить настоящие деньги, пойдут не к середнячку, а к гению.

И вот в голове рождается идея: а почему бы мне не заняться лечением запущенных форм онкологии? За это никто не хочет браться, ибо перспективы нет. Так почему бы мне не сказать, что есть? Я даже не совру, потому что «а вдруг?». Вдруг наступит излечение, если я удалю опухоль вместе с метастазами? Никто же не даст гарантию, что этого не будет, надо пробовать!

Опухоль большая, операции сложные, значит, дорогие. Значит, можно заряжать запредельные суммы, родственники заплатят. Потому что если не заплатят, до конца жизни будут чувствовать себя убийцами. Мол, был шанс, а они денег пожалели.

Гениальный маркетинговый ход, – недобро усмехнулась Северина, – коммерчески безупречный, если смотреть на шаг вперед, а не на два.

В папке собрано множество историй, все как под копирку. Заболели, обратились, продали все до нитки, оплатили лечение, полгода пожили, умерли.

Вероятно, если поднять медицинские архивы, найдутся единичные случаи выздоровления или хотя бы длительной ремиссии. И, в общем, эта деятельность сыграла свою положительную роль в плане развития онкологии. Пусть научные статьи были излишне оптимистичны и статистика в них подтасована, но они способствовали психологическому перелому в сознании онкологов, которые начали понимать, что больные с четвертой стадией – все еще живые люди, а не живые трупы. И ими надо заниматься, а не оставлять ждать смерти в компании промедола.

В работе, так же как и в семейной жизни, со стороны – сплошное благородство, а если копнуть поглубже – такая гадость лезет!

Милосердия из-под палки не бывает, это порыв души, но докторам пользоваться безвыходным положением людей, чтобы вымогать огромные суммы, отвратительно. Торговля ложными надеждами – есть в этом что-то от средневековых шарлатанов.

Северина помнила свое детство и болезнь Игоря. Родители от души хлебнули всех этих: «Вы же понимаете…».

Если бы все врачи исполняли свой долг, как положено, родителям бы не пришлось много лет балансировать на грани нищеты. И детство ее могло быть совсем другим. Нормально одетая, симпатичная девчонка, не изгой, а душа компании. И Леша Тоборовский не считал бы ее особенной (читай: не от мира сего), а ухаживал без всяких затей.

А с другой стороны… В дом пришла беда, но они сомкнули ряды и победили. Не ныли, а боролись, каждый отдал все, что мог, и смерть отступила.

То, что врачи взяточники, – это их личное дело. Зато родителям и ей самой не в чем себя упрекнуть, семья вышла из этой схватки победительницей. Всегда нужно спрашивать с себя, а не перекладывать ответственность на других.

Энергичным жестом она захлопнула папку. Как бы она ни относилась к поборам, привлечь за них врача к уголовной ответственности нельзя. Все эти люди могут с пеной у рта кричать о том, как их цинично обманули, закон останется глух. Можно пустить материал в средства массовой информации – несколько душераздирающих статей, страстное обсуждение… Увы, негодование это вызовет только у ближайших коллег, которые с ужасом обнаружат, какой ничтожный процент от гонораров им перепадал.

Могла бы возникнуть цепная реакция, потому что ярость обманутого коллеги сродни ярости отвергнутой женщины, но теперь, на новой должности, бывший завкафедрой для них недосягаем.

Казалось бы, есть от чего впасть в отчаяние. Человек может совершенно безнаказанно творить свои гнусные делишки. Возмущаться – сколько угодно, а наказать – никак.

Северина сложила губы в усмешке, надеясь, что со стороны это выглядит цинично, демонично и неумолимо.

Есть один нюанс. Небольшая такая щелочка, через которую все же можно докричаться до закона. Она не будет подставлять и провоцировать бывшего любовника, ни в коем случае. Нет, она поступит с ним точно так же, как он когда-то поступил с ней. Она просто даст ему то, что он хочет.