Гестапо, возглавляемое группенфюрером СС Мюллером, занимало внушительное здание на Принц-Альбрехтштрассе. Всякий вызываемый туда не мог быть уверен в том, что с ним будет: вернется ли он домой, расстреляют его, повесят в подвалах гестапо или отправят в концлагерь.

Агентура гестапо не только проникала во все учреждения рейха, но и протянула свои щупальца в дома частные. Во всяком случае, в главных городах Германии каждые пять домов, так сказать, обслуживал шпик гестапо, в свою очередь, имевший подручных если не во многих квартирах, то уж в любом доме — непременно.

Кабинет Генриха Мюллера на Принц-Альбрехтштрассе, 8, был просторен и светел. Мюллер не признавал лишних вещей, которые могли бы отвлекать его от размышлений. На стенах кабинета ни картин, ни эстампов. Мебель с обивкой тусклых тонов. Никаких лишних вещей на столе: два телефона, микрофон и рупор радиотелефона, подставка для карандашей и автоматических ручек, несколько папок разного цвета с делами, позади шкаф с книгами, внушительный сейф в углу — и это все.

В описываемый день Мюллер читал «Дело о деятельности антифашистского подпольного Сопротивления».

Страницы «Дела» пестрели сообщениями о помощи бежавшим из тюрем и концлагерей, об устройстве таких побегов. Начальнику гестапо Мюллеру докладывали о создании в Лейпциге «Интернационального антифашистского комитета», руководители которого — угнанный из России Николай Румянцев и рабочий Макс Гауке. Отмечалась объединенная борьба советских военнопленных и немецких подпольщиков в Шлезвиг-Гольштейне. Все чаще становились нападения на зенитные батареи и полицейские участки.

«Совсем недавно, — доносила агентура гестапо начальству, — возникло "Братское сотрудничество" военнопленных в Баварии и Австрии, а боевые действия "Немецкого народного фронта", руководимого Хутцельманом, Губером и другими, разлагают рабочих…»

На предприятиях Маннгейма арестовали около тысячи непокорных рабочих. Найдены листовки: «Немецкий народ, долго ли ты еще будешь терпеть?», «Мы протягиваем руки всем, кто отказывается от сверхурочной работы, кто совершает хоть самые маленькие акты саботажа, кто, дезорганизуя работу на предприятиях и транспорте, тем самым помогает скорейшему окончанию войны и гибели нацизма».

«Только сотрудничество с Советским Союзом может обеспечить государственную независимость страны», — читал Мюллер запись допроса одного из арестованных.

Семьсот пятьдесят арестов каждый месяц в первой половине 1941 года, тысяча сто семьдесят — в июле, тысяча триста сорок — в сентябре, больше грех тысяч арестов в последние месяцы года.

Агенты Мюллера выследили и арестовали некоего У рига на одной из явочных квартир. Ему предъявили обвинение в заговоре против национал-социалистского государства.

Уриг приговорен к каторжным работам. Нацистам и в голову не приходило, что «каторжанин» посмеет вернуться к своим прежним занятиям. Но вот к началу войны с Советским Союзом в делах гестапо появляется донесение агентуры о «Берлинском антифашистском центре».

Этот центр — дело Урига.

Он находит единомышленников не только среди рабочих. Бывший офицер рейхсвера Иозеф Ремер, по кличке Беппо, не пожелал разделить со своими сослуживцами честолюбивые помыслы и веру в фюрера. Он говорил об этом слишком громко и там, где надо бы помолчать. Ремера хватают и посылают в концлагерь Дахау. В 1939 году, думая, что Ремер остудил пылкую голову, его выпускают. Он тут же связывается с офицерами, разделяющими его непримиримость к нацистам, и создает военную подпольную организацию «Революционные рабочие и солдаты». Солдаты в организации есть, рабочих нет.

С помощью рабочего Заксе Ремер входит в контакт с пролетариями «цитадели красных» — так нацисты называли район Берлина Веддинг. Семь организаций Ремера, как могут, подтачивают оборонную мощь рейха.

Уриг через того же Заксе узнает о Ремере. Они встречаются на конспиративной квартире. И решают работать локоть к локтю.

Тут же создается комитет; его руководители — Уриг, Ремер, Будойс.

И вот результат: на двадцати двух заводах Берлина (в том числе и военных) — добротно законспирированные антифашистские организации.

Организация У рига — Ремера печатает газету «Служба информации». Она выходит регулярно. Иногда печатают тысячу экземпляров; раздобудут бумагу, печатают больше. Там правда о войне. Письма солдат с фронта, чудом миновавшие цензуру. О работе подпольщиков. О забастовках на заводах. А бастуют не одиночки, а десятки тысяч. Сообщения о контакте с угнанными в Германию иностранными рабочими и военнопленными.

Все это нацисты скрывают. Обо всем этом через свою скромную газету говорят подпольщики Сопротивления.

Поле битв антифашистского подполья с ищейками гестапо ширится. Оно залито кровью, как и там, на востоке. И здесь, и там поражения сменяются успехами. На востоке нацисты безжалостны в расправе с русскими. В Германии они звереют; звереют от бессилия. На востоке им не удалось сломить силу русских, здесь они не могут, никак не могут сломить мужество людей Сопротивления.

Но не только газетой группа Урига досаждала гестаповцам. Не только между собой толковали эти люди, мечтая о формировании боевых вооруженных групп, чтобы помочь Красной армии, когда она войдет в Германию. Они верили: она придет. Они уже тогда знали: и Германия станет на путь социализма, и их жертвы не напрасны.

Смелая мысль подпольщиков будила совесть солдат вермахта. Отпускники, так или иначе связанные с Уригом или Ремером, везли на фронт письма от жен, от приятелей, ушедших в подполье. «За кого вы сражаетесь? Знаете ли вы, что немецкий рабочий не прекратил борьбы с нацистами? Известны ли вам поражения вермахта?»

Уриг в контакте с еще одной широко разветвленной организацией. Ею руководит токарь-инструментальщик Герман Топс. Через Топса идут связи с организацией Антона Зефкова и Франца Якоба.

Уриг и Ремер пытаются, не всегда, правда, успешно, связаться с группами Сопротивления в Эссене, Ганновере, Лейпциге, Гамбурге. У них есть друзья и единомышленники в Вене и Инсбруке; они координируют работу с берлинским подпольем.

Инженер Топшик, банковский служащий Бекер — представляют в организации Урига интеллигенцию.

Сто человек — основное ядро организации, а вокруг тысячи и тысячи. Кто делает свое дело в одиночку, кто плечом к плечу еще с дюжиной единомышленников. Созревала идея создания национального общегерманского руководства антифашистским подпольем.

Антон Зефков, Франц Якоб, Бернгард Бестелейн сумели объединить в мощную организацию антифашистов Тюрингии, Саксонии, Баварии, Рура, Гамбурга. Обманув бдительность гестапо, им удалось собрать конференцию руководителей нелегальных антифашистских групп. Отодвигая на задний план далеко идущие требования, коммунисты заявили о готовности сотрудничать со всеми силами, которые подобно им полны решимости свергнуть режим наци…