Она не просто продолжала ощущать постороннее присутствие. Настя понятия не имела, что бы это могло быть, но оно приближалось. И потому девушка испытывала необъяснимую тревогу. Её всегда пугала неизвестность.

Гаврила тяжко вздохнул, покачал головой, снял с креплений один из ящиков с патронами. Водрузил его под турелью, глянул в глаза штурмана полные счастья и благодарности. Прикинул её росточек. После чего отрицательно покачал головой, и потянулся ко второму.

Примостив его сверху первого, он предложил ей руку. Настя сделала книксен, одарив гиганта благодарной улыбкой, и опершись на его кисть, поднялась на получившееся возвышение.

Первое что она сделала, это надела очки, так как в бойницу серьёзно так задувало. Потом сняла турель со стопора, и повернулась на триста шестьдесят градусов. Несмотря на сопоставимую с картечницей массу, конструкция более компактная, а ещё, сама турель, так же выполненная по чертежам Горина, была куда удобней, и проворачивалась значительно легче.

Чувство тревоги нарастало. Завершив круг, она остановилась, словно что-то заметила, и развернулась назад. Нечто приближалось теперь сзади и сверху, со стороны солнца. Глаза тут же заслезились, но сквозь влажную поволоку она всё же сумела рассмотреть уже падающий в атакующем пике истребитель.

Руки легли на пистолетные рукояти, а большие пальцы надавили на клавиши, снимая пулемёты с предохранителей. Турель была настроена под Гаврилу, и приклады разведены слишком широко. Это не очень удобно для стрельбы. Но уж в нужном-то направлении выстрелить всяко разно получится…

* * *

Пулемёт загрохотал настолько внезапно, что я даже вздрогнул от неожиданности. Вслед за длинной очередью, прозвучали отдалённые выстрелы, а мимо бокового окна с моей стороны пролетело несколько трассеров.

— Девочка в сторону! — раздался за спиной выкрик Гаврилы.

— Со стороны солнца! — крикнула Настя.

Грохот откинутых в сторону ящиков, мат, а затем опять загрохотал пулемёт. Настя пробежала мимо, и открыв дверцу скользнула в носовое боевое отделение.

Мимо пролетел истребитель. Американская модель Р-66, конструктора Райта, и носящая его имя. Более чем современный самолёт, и едва ли не самый быстрый среди боевых моделей. Да у него крейсерская скорость на сто сорок вёрст больше нашей, а сейчас он пронёсся на максимальной, что превышает нашу нынешнюю на все двести.

Пулемёты Насти прогрохотали ему вслед, но трассеры прошли мимо. Если до этого в него и попали, это никак не сказалось на его резвости и манёвренности. Истребитель заложил вираж, одновременно уходя в пике, и был таков.

Я прокрутил картинку обратно, чтобы понять, кто это вообще такой. Герб шляхтича Цешковского. Кто бы сомневался, что он не уймётся, и его истребители будут вылетать охотиться на границу, и даже чуть вглубь территории боярина Каменца.

— Не теряем его из виду, — не меняя направления и скорости, распорядился я с помощью амулета.

— Принял.

— Приняла, — тут же отозвались Гаврила и Настя.

Обзор из кабины в нижнюю полусферу никакой, поэтому очень скоро я потерял его из виду. Зато у Лужина и Бирюковой была возможность следить за ним с помощью зеркал. И они продолжали за ним наблюдать.

— Гаврила, ты назад поглядывай. Они же должны летать парами, — подала голос Настя.

— Ага, — отозвался тот.

И практически сразу загрохотали его пулемёты. Раздался ответный огонь картечницы, отозвавшийся коротким дробным перестуком по нашему фюзеляжу.

— Вправо уходит! — выкрикнул Гаврила.

Я услышал его и обычным слухом, и посредством амулета. К слову, по «Разговорнику» понятно, что тот кричит, но при этом крик не бьёт по ушам. Ну или по мозгам, все же голос раздаётся прямо в голове.

Вновь прогрохотала очередь. И на этот раз Настя оказалась куда удачливей. Росчерки трассеров прошлись по плоскости левого крыла. Так-то ничего страшного. Но судя по неуклюжести, появившейся у противника, похоже она попала весьма удачно. Возможно перебила один из тросов управления закрылками. В любом случае, «Райт» теперь откажется от повторных атак. Я бы отказался однозначно.

А вот что касается второго… По сути, «Альбатрос» неповоротливая корова, и атаковать его можно с разных ракурсов. Конечно, при наличии определённых навыков пилотирования. Неумехе какому остаётся только пристроиться в хвост и долбить сзади, пока не повредит что-то важное. А вот хороший пилот может атаковать с разных направлений.

— Второй заходит снизу и сзади, — доложила Настя.

Молодец девочка! Зеркала это конечно серьёзное подспорье, но нужно уметь ими пользоваться, чтобы не упустить из поля зрения стремительную фанерную птицу.

Я подключил гироскоп, и встал со своего места. Подхватил из пирамиды пулемёт с коробкой на полсотни патронов. С сотней куда практичней, но, к сожалению, бердановский патрон слишком массивный. А местные образцы, по причине широкого использования амулетов, из-за тяжёлой пули ещё и весит на целых шесть грамм больше.

Просеменил мимо Гаврилы, и открыв технический люк в хвостовой части, начал высматривать противника. Долго мне его искать не пришлось. Истребитель с хищными обводами стремительно приближался к нам под углом, явно намереваясь расстрелять в нижнюю плоскость.

Я упёр приклад в плечо, и поймав его в прицел, выстрелил первым. С одной стороны, у меня положение куда выгодней. С другой, моя задача не столько попасть в него, сколько заставить нервничать, и сбить прицел. Что мне вполне удалось. «Райт» завалился в вираже, и начал уходить вправо.

Впрочем, не столько из-за того, что у него не выдержали нервы, сколько из-за прилетевших в него нескольких пуль. По-моему, я даже попал в пилота. Тот конечно имеет защиту, но кому понравится осознание, что его защита просела, и уже не столь эффективна, как прежде.

Я всегда хорошо стрелял. А сейчас, благодаря моей исключительной памяти, у меня глазомер, что лазерный дальномер. Плюс, благодаря накопленной обширной базе, мне не составляет труда по перспективе определить направление движения и скорость. А боевой транс, как я его называю, позволяет владеть телом на куда более высоком уровне, чем в обычном состоянии.

— Порядок. И этот отправился восвояси, — подытожил я, коснувшись горошины за ухом.

— Ага. Есть такое, — согласилась девушка.

Вообще, я знало том, что шляхтич Цешковский продолжает задирать Каменца. Хотя, сами мы с этим пока не сталкивались. Теперь же и мы стали непосредственными участниками пограничного инцидента.

— Так, Настя, на место Гаврилы, наблюдаешь за небом.

— Есть, — отозвалась девушка.

— А ты — глянул я на борт-меха, — осмотри «Альбатроса», на предмет повреждений и исправления оных.

— Есть, — отозвался тот.

Сам я вернулся к управлению аэропланом. Гироскоп это конечно хорошо,