Новый король не замедлил показать свою индивидуальность, или точнее, ее отсутствие; легко попадающий под чужое влияние, слабовольный, он полностью зависел от своего окружения; и именно от этого окружения исходила основная угроза. Самые худшие ожидания оправдались: Саладин подготовил карательную экспедицию, чтобы отметить за разграбленный Рено караван, и 1 мая 1187 г. Жерар де Ридфор неосмотрительно бросил в атаку (несмотря на противодействие магистра госпитальеров и маршала тамплиеров) против семи тысяч мамлюков сто сорок рыцарей, которых тут же перебили. Затем под предлогом отмщения за погибших христианская армия совершила роковой бросок по засушливым холмам, без воды, под лучами солнца, за которым последовала атака, предпринятая королем Гвидо под влиянием Жерара де Ридфора и вопреки совету баронов. Эта армия, находившаяся в столь неблагоприятных условиях, стала легкой добычей для мусульман, которым было достаточно поджечь густой кустарник, чтобы дым, подхваченный ветром, в буквальном смысле удушил несчастных. Тогда как Раймунду III и его людям удалось безнадежным броском прорвать ряды турок, все остальные попались в руки к Саладину.

Тот был настолько благороден, что пощадил Гвидо де Лузиньяна. Он принял его в своем шатре и успокоил беднягу, дрожащего от страха: "Короли не убивают королей". Но к Рено де Шатийону отношение Саладина было иным, и рассказывали, что, согласно принесенной клятве, он сразил авантюриста собственной рукой. Затем султан приказал отвести к столбу пыток одного за другим двести тридцать пленных тамплиеров. Каждому из них предложили жизнь, в обмен на условие – "выкрикнуть закон" (принять мусульманскую веру). Ни один тамплиер не согласился, и все они сложили головы на плахе Но забавно, что Жерар де Ридфор единственный из них избег этой участи и сохранил жизнь, и затем можно было видеть то, что никогда не случалось и не случится в истории Храма – Жерар отдал замок Газу в обмен на свое собственное освобождение, что противоречило обязательствам, на которых основывалась жизнь в Святой Земле. Однако это не было единственным клятвопреступлением Жерара де Ридфора – в ордене его обвиняли в том, что он "выкрикнул закон".

Можно было думать, что с уничтожением франкской армии Святая Земля будет полностью потеряна для христиан. Однако они смогла продержаться еще около ста лет. Даже в Иерусалиме Балиян д'Ибелин, ведя переговоры о капитуляции, вооружил горожан как рыцарей, чтобы создать хоть какое-то подобие готовности к сопротивлению; но только благодаря подкреплению с Запада и центру сопротивления в Тире, затем в Акре, христиане смогли единым фронтом выступить против Саладина.

Вопрос о численности крестоносцев одним из первых заинтересовал историков, как и все вопросы, связанные с цифрами в средние века, эта проблема решалась в полной неизвестности. В наши дни сложно обойтись без цифр, поскольку лишь одни количественные вычисления являются точными и внушающими доверие для нас. Но как только проникаешь в средневековый мир, приходится сразу смириться с тем, что никто в ту эпоху не знал точно своего возраста, время определяли только по солнцу, или (что было примерно тем же) по колокольному звону из ближайшего монастыря, а вычисления людей того времени, в общем, носили условный характер, когда хотели сказать, что толпа действительно огромна, говорили – 60000 или 600000 человек. Поэтому каждый историк подсчитывает численность крестоносных армий исходя из своих личных соображений Фердинанд Лот сильно ограничил их число, оставив лишь подобие костяка, другие, как Рэнсиман, были более щедры, считая, что в христианскую армию входило от 60000 до 100000 бойцов у Рансимена выходило, что каждый экспедиционный корпус состоял, по крайней мере, из десяти тысяч человек, а отряд Петра Отшельника должен быть гораздо больше до двадцати тысяч человек Лишь один Боэмунд, несомненно, имел в своем распоряжении меньшее число бойцов, ибо современные ему хроники упоминают, что из за нехватки средств он смог собрать лишь небольшое войско

Сколько же крестоносцев из этого числа добрались до Иерусалима Мы знаем, что силы Петра Отшельника были в прямом смысле вырезаны, битвы, голод, особенно во время осады Антиохии, смертоносный марш по пустыням, штурмы Никеи и Иерусалима наверняка унесли значительное число жизней воинов из остальных отрядов. Но что более всего поставило Святую Землю в уязвимое и беззащитное положение, так это уход крестоносцев, по обычаю феодальной войны вернувшихся домой после выполнения обета – захвата Иерусалима. Поэтому-то к весне 1100 г. в распоряжении Готфрида Бульонского осталось лишь иллюзорное число бойцов (подтверждаемое на этот раз хронистами) – 300 рыцарей. Ведь далеко не все последовали примеру Раймунда Сен-Жилльского, который, если верить его современникам, отправляясь в поход, дал обет никогда не возвращаться в свои владения на Западе.

Мы неоднократно сталкиваемся с весьма скромными цифрами: всего с 80 рыцарями Танкред захватил Тивериаду и принял титул князя Галилейского, тогда как гораздо позже король Амори выставил 374 рыцарей против по меньшей мере 2000 курдов султана Ширкуха. По сравнению с современными армиями это совсем незначительные силы. Не забудем, что в средние века мобилизация клириков и крестьян была попросту немыслима, откуда и огромная разница между средневековой и нашими современными военными действиями. Именно это выступление в поход крестьян, которых многие, по правде говоря, предпочли бы оставить дома (Урбан II первым попытался их остановить), придало неповторимые черты первому крестовому походу. Даже столетие спустя крестовый поход детей не произвел такого впечатления на современников, как эта мобилизация крестьян, которая в наши времена рассматривается как необходимость.

Когда на Западе узнали о взятии Иерусалима, начался следующий крестовый поход, чтобы оказать подмогу Защитнику Святого Гроба Господня; но три армии – ломбардцев, бургундцев, немцев и французов из западных областей – были одна за другой раздавлены турками, и число спасшихся составляло, в лучшем случае, 3000 человек.

Чуть погодя, в 1102 г., Раймунд Сен-Жилльский в сражении за Тортосу руководил 300 рыцарями, а Понс Триполийский, спешивший на помощь Антиохии в 1115 г., вел с собой 200 рыцарей и 2000 пехотинцев; в 1108 Гильом-Иордан, кузен графа Тулузского, освободил Аль-Акму с 300 рыцарями.

Когда в 1146 г. король Франции Людовик VII и император Конрад взяли крест по призыву Св Бернарда, число крестоносцев под их началом достигало, быть может, 140000 человек. Но трем четвертям бойцов было суждено погибнуть по дороге, в Малой Азии; лишь отряд провансальцев, путь которых лежал по морю, прибыл почти невредимым под командованием графа Тулузского Альфонса-Иордана.

Некоторые сведения о походах XII – XIII вв. отличаются особой точностью. Так, император Генрих VI в письме к папе Целестину III от 1195 г. упоминал, что поведет в крестовый поход 1500 рыцарей и столько же сержантов. В то же время крестоносцам из Рейнской области и Франконии, возглавляемым архиепископом Майнцским Конрадом, потребовалось 30 кораблей, чтобы отплыть из Мессины, а тем, кто сопровождал графа Брауншвейгского и архиепископа Бременского – 40 кораблей. Фердинанд Лот оценивал в 3000 число всадников, которых в 1190 г. привел Фридрих Барбаросса, но греческий историк Никита Хониат говорит, что их было 5000. Вот транспортные суда, которые были тогда использованы. 70 "юиссье"[22] и 150 кораблей, подготовленных императором Исааком Ангелом, очевидно, хватило бы, чтобы перевести 15000 лошадей – в две ходки, как и указано в текстах, необходимых для 1500 рыцарей, ибо если мы говорим "рыцарь", то подразумеваем трех человек и столько же лошадей – каждый рыцарь приводил с собой двух оруженосцев. Барбаросса взял с собой только всадников, опасаясь повторить печальный опыт одного из своих предшественников – императора Конрада III. Конрад потерял почти всех своих пехотинцев в турецкой Анатолии, погибших либо от болезней в знойном климате, либо от голода, ибо, обманутый византийцами, для перехода от Никеи до Икония он захватил с собой продовольствия на восемь дней, тогда как требовалось взять, по крайней мере, на двадцать дней пути. Свой крестовый поход Барбаросса подготовил с большей тщательностью, впервые посты снабжения продовольствием были обеспечены наперед, к тому же его экспедиция началась с блистательного захвата Икония, что лишило турок сельджуков столицы. Правда, он понес ощутимые потери в лошадях один из очевидцев свидетельствовал, что спустя два года после выступления в поход, у императора осталось всего 600 коней Известно, как в дальнейшем его армия разбрелась после нелепой случайности, стоившей императору, упавшему в воды Селефа, жизни.