– Во всяком случае, – Фрэнсис свободной рукой почесал голову, – одно не полностью вытекает из другого, так, Софи? По-твоему, я должен пожертвовать своей свободой просто потому, что ты договорилась со своим папой?

– Конечно, нет, дурачок. Но он признался мне, что любит маму, понимаешь?! И согласился подумать, что можно сделать. А когда он так говорит, это всегда означает несомненное «да». И он немедленно займется этим, потому что времени совсем мало. Через неделю все их проблемы разрешатся, и мои родители снова будут вместе! Запомни мои слова. А затем мы можем объявить, что у нас непримиримые разногласия.

– Просто чтобы они почувствовали себя еще более счастливыми.

– Конечно, для родителей это будет настоящим ударом – для всех четверых. Надо будет очень осторожно преподнести эту новость.

– А существует безболезненный способ сообщать такие новости? Вся трудность в том, Софи, что мы не имеем об этом никакого представления. Ни ты, ни я. Мы же не рассчитывали, что все выйдет так, как вышло, верно?

– Верно. – Протянув свободную руку, она коснулась его руки. – Сложнее всего будет тебе, Фрэнсис, потому что ты окажешься обманутым. Ты предпочел бы какой-нибудь другой вариант? Может, притворимся, что я без памяти влюблена в тебя, а ты оказался бессердечным?

– Боже правый! Как ты думаешь, Софи, существует ли какое-нибудь более крепкое выражение, чем «сумасшедший дом»? Если ты его знаешь, скажи скорее, мне оно сейчас крайне необходимо.

– Я просто стараюсь избавить тебя от унижения. Если бы я могла, все взяла бы на себя, Ведь, в конце концов, я это придумала.

– Нет, – возразил он, – ты не права. Никто не держал у моего виска дуэльного пистолета, требуя, чтобы я согласился, Я думал, это будет забавно, Забавно – ха-ха!

– Мне очень жаль. Может быть, стоит действовать сообща? Мы могли бы вместе пойти к моей маме, к моему папе, к твоим родителям и сказать им, что, совершенно здраво и дружески обсудив ситуацию, мы в итоге решили, что не подходим друг другу. В этом случае ни один из нас не будет обвинен или унижен. Ладно?

– Давай посмотрим, как будут развиваться события после нашего возвращения из Лондона, – вздохнув, предложил молодой человек. – Но, Бог мой, ты же собиралась вернуться оттуда по меньшей мере с пятью сундуками свадебных нарядов!

– Конечно, Фрэнсис. Но, вероятно, их будет не так много. Лучше скажи, куда мы отправимся в свадебное путешествие? Я буду выбирать одежду в зависимости от того, куда мы поедем – в Италию или в Шотландию.

Фрэнсис промолчал, смерив девушку укоризненным взглядом.

– Но мне нужно это знать! Ты должен сказать мне, Фрэнсис. Куда бы мы отправились, если бы мы действительно обвенчались и действительно поехали бы в свадебное путешествие?

– Вероятно, в постель. Можешь краснеть и изображать из себя оскорбленную невинность, Софи, но нечего ожидать, что уважающий себя мужчина устоит против такой возможности, понятно?

– В постель, – повторила она с пылающими щеками и горящими глазами. – С тобой, Фрэнсис? Да я скорее…

– В Австрию и Италию. На оставшуюся часть лета и, возможно, на зиму тоже. Мы танцевали бы в Вене, Софи, плавали бы на гондоле в Венеции, наклонялись бы вместе с Пизанской башней, выворачивали шеи в Сикстинской капелле и прятались от солнца в Неаполе.

– А Рим? – жадно спросила она. – Мы поехали бы в Рим, Фрэнсис?

– А где, по-твоему, находится Сикстинская капелла? На Гебридах?

– Я забыла. Не нужно так издеваться, ты же знаешь, я не пустоголовая дурочка!

– Ладно, я рассказал тебе, где мы проводили бы дневное время, Софи. Уверен, мой первый ответ относительно ночей остается в силе. И не нужно пыхтеть. Мы говорим только о том, куда я повез бы тебя, если бы мы поженились. Если бы! Там тебе понадобилась бы легкая и красивая одежда.

– Отлично. Но было бы безумием тратить папины деньги на такой обман. Согласен? А все остальные затраты на свадьбу? О, милый, вчера ночью я целый час не могла уснуть, размышляя обо всем этом.

– – Возможно, затраты окупятся, если мы восстановим разбитый брак твоих родителей. – Лорд Фрэнсис снова похлопал Софию по руке.

– Даже если этого по какой-то причине не произойдет до нашей свадьбы, надежда все равно остается. Я только что вспомнила папины слова. – Внезапно просияв, София взглянула на него. – Папа сказал, что если для нас важно видеть их обоих вместе, то в будущем они будут приезжать к нам вместе. Понимаешь, Фрэнсис, у нас еще будут возможности – на Рождество, или на Пасху, или на крестины, если это произойдет довольно скоро.

Лорд Фрэнсис продолжал похлопывать Софию по руке и насмешливо смотрел на девушку.

– О, – ее улыбка погасла, – я забыла. Ничего не выйдет, да?

– Возможно, они сойдутся, когда у тебя будет следующая помолвка. Подумай, быть может, тебе следует сделать помолвки регулярными?

– Не превращай все в шутку. Это серьезно, Фрэнсис. И не думай, что я умышленно унизила бы подобным образом кого-либо другого, понятно?

– Значит, только меня?

– Но ты совсем другое дело, – откровенно призналась София, глядя ему в глаза. – Ты… О, я не знаю… Ты – Фрэнсис, и этим все сказано. Я не могла бы проделать все это с кем-либо другим. Никто другой меня не понял бы. И я не смогла бы вот так прямо разговаривать с кем-либо еще. И не нужно произносить того, что вертится у тебя на языке. Любой другой прямиком отправил бы меня в сумасшедший дом, сама знаю.

– Я хотел сказать совсем не это. Я хотел еще раз предупредить тебя, Софи. Ты, часом, не влюблена в меня, нет? Мне совсем не нравится этот разговор о том, что со мной ты чувствуешь себя непринужденно и все такое прочее.

– Влюблена в тебя? – Ее взгляд снова засверкал огнем. – Какая чушь! Я просто хотела сказать, что с тобой

Могу не следить за собой, потому что ты просто Фрэнсис, и не беспокоиться, задела я твои чувства или нет, отчасти потому, что у тебя нет чувств, а отчасти потому, что у меня впереди вся жизнь, чтобы даже с тобой договориться. Влюблена в тебя! – В ее голосе и на лице сконцентрировалось все мировое презрение.

– Ну, тогда я спокоен. На мгновение мне стало немного не по себе, Софи. Девятнадцать дней – это означает самое большее восемнадцать дней быть помолвленными. Думаю, мы сможем выдержать такой срок, правда? Хотя кто знает? Возможно, он будет короче. Возможно, твои мама и папа будут скучать друг без друга и бросятся в объятия после нашего возвращения из Лондона.

– Думаешь? – с надеждой спросила София. – О, Фрэнсис, ты действительно так думаешь?

– Во всяком случае, я должен рассматривать и такой вариант, если хочу остаться в здравом уме.

«Фрэнсис вполне мог бы занять место в экипаже, а не ехать верхом. Как хорошо, что сегодня тепло», – думала Оливия. Большую часть поездки София сидела у открытого окна, а ее суженый скакал радом, болтая с ней, и дважды, как заметила Оливия, наклонялся, чтобы коснуться лежавшей на бортике руки девушки.