— А где сейчас твоя мать? — спросила Меган.

Джош стиснул зубы и с горечью проговорил:

— Она умерла за две недели до моего окончания школы. — Он печально усмехнулся. — Она всю жизнь мечтала только об одном: дождаться, когда же я наконец закончу школу.

— А что ты делал потом? Как жил? — Ей вдруг очень захотелось узнать каждую мелочь. Всякий раз, когда Джеймс начинал ей рассказывать о своем шефе, она тут же меняла тему. Жаль, она упустила столько возможностей разузнать о Джоше. А сейчас ей хотелось знать о нем буквально все!

— Я ездил по стране, перебивался случайными заработками, пока не накопил денег, чтобы учиться в институте. Я уговорил одного священника пустить меня пожить в подвале церкви: за это я обязался убирать церковный двор. Этот человек научил меня порядочности и достойному поведению. Они с женой кормили меня обедом и искренне любили, несмотря на мою вредность и всякие гадости. Вот так, — он вздохнул. — Потом я закончил институт, взял в банке ссуду и открыл свое собственное дело.

— Ты шел к успеху, невзирая на трудности. Наверняка тебе приходилось очень нелегко. — Меган ласково провела ладонью по его лицу, откинув со лба прядь жестких вьющихся волос.

— Да. Я работал как проклятый. — Джош невесело усмехнулся, и в темноте сверкнули его белоснежные зубы.

— А почему ты занялся именно рекламой? Тебя привлекла возможность реализовать себя в творческом плане?

— Вряд ли, — хмыкнул он. — Просто однажды понял, что я — прирожденный рекламный агент и могу разрекламировать что угодно. Мне нравилось рассказывать о вечеринках, готовящихся в нашем институте, о воскресных проповедях, которые читал тот священник. Я рекламировал все подряд. Я мог увлечь людей, зажечь их интерес. Потом я стал придумывать различные ходы и приемы, но их уже воплощали в жизнь специально нанятые актеры и фотомодели. Я намечал главное, основную идею всего рекламного проекта, а над ее реализацией работали другие: операторы, монтажеры, стилисты. — Он нежно поцеловал Меган в лоб. — И я продолжаю заниматься этим до сих пор.

— Что ж, ты заработал на этом кучу денег. Ты теперь богат.

— Да, у меня достаточно денег. Но это никогда не было для меня главным. У меня не было жажды наживы, обогащения. Просто бедняку всегда труднее в этой жизни. Труднее постоять за себя, защитить свои интересы и свое достоинство. Когда я взглянул в разбитую физиономию того подонка, что орал на мою мать из-за какого-то чизбургера, я поклялся, что никогда не позволю унизить себя. И решил сделать все возможное, чтобы добиться этого.

— Теперь это уж точно никому не удастся. Ты — сильный, настоящее воплощение американской мечты. Ты добился в этой жизни всего, чего хотел.

Он ласково провел ладонью по ее щеке.

— Нет, Меган. Того, чего я хотел больше всего на свете, я так и не получил. Обстоятельства были сильнее меня.

Он стал страстно целовать ее губы, вторгаясь влажным языком в ее жаркий рот, лаская ее язык, зубы. Не помня себя, она обхватила его за шею, прижимаясь к нему еще теснее. Их тела сплелись.

Его ненасытные губы жадно терзали ее горячий рот, а рука проскользнула в глубокую пройму платья и стала ласкать грудь.

С губ Меган сорвался стон.

— Джош!

— Я хочу любить тебя, Меган. Я хочу видеть тебя всю. Я хочу целовать твою грудь.

— О, Джош, — выдохнула она и стала расстегивать ему рубашку. Ей хотелось поскорей прикоснуться к его груди, запустить пальцы в густые курчавые волосы, провести ладонью по его напрягшимся мышцам. Она так мечтала ощутить тепло его гладкой кожи!

Меган страстно желала Джоша и уже не могла больше сдерживать себя. Все ее тело горело огнем, и она дрожала от возбуждения. Джош покрывал ее шею частыми торопливыми поцелуями, покусывал набухшие соски, шептал на ухо слова любви… Меган почувствовала, что падает в бездну. Волна экстаза захлестнула ее с неимоверной силой — все ее тело напряглось, готовое принять Джоша в свое лоно.

О боже, надо остановиться. Ведь позже ей придется разочароваться в нем, пожалеть о случившемся. Она с силой оттолкнула Джоша.

— Джош, не надо. Пожалуйста.

Джош отпустил ее и откинулся на траву. Тяжело дыша, он взъерошил волосы. Руки его бессильно упали. Джош прикрыл глаза и стал постепенно приходить в себя.

Меган очень захотелось лечь рядом и прижаться к нему. Но она поспешно отогнала эту мысль. Этот человек — ее враг! И ни на минуту нельзя забывать об этом! Она во что бы то ни стало осуществит свой план и отомстит Джошу! И незачем слушать душещипательные истории из его жизни — нечего его жалеть! Он всегда поступает по-своему, ни с кем не считаясь, — именно поэтому и добился всего в жизни. Он-то никого не жалел, играл людьми, как котятами. Она отомстит ему за всех!

Джош открыл глаза и ласково посмотрел на Меган.

— После того, что произошло днем, я дал тебе слово, что не буду настаивать, не буду заставлять тебя. Я здорово ошибся. Не знаю, как я мог пообещать тебе такое.

Меган сдержанно улыбнулась.

— Что ж, — он чмокнул ее в щеку. — Тебе пора спать. У нас на завтра большие планы. Будет тяжелый день.

Тяжелый день начался в семь часов утра. Меган была разбужена стуком в стеклянную дверь, выходящую на террасу.

— Вставай, соня. Солнце сияет, море зовет.

— Ой, дай поспать, — пробормотала Меган, лениво приоткрыв один глаз, и зарылась под одеяло. Хоть в отпуске она имеет право выспаться?

— Меган, — укоризненно повторил Джош. Он все еще стоял на террасе. Их разделяли стекло и тонкие шторы.

Меган откинула одеяло и, нащупав тапочки, зевая и потягиваясь, направилась к балкону.

Она отдернула штору и уставилась на Джоша.

— Не сердись, Джош. — Они продолжали разговаривать через стекло.

— И ты тоже. Выходи ко мне прямо в чем есть. — Он жадно разглядывал ее тело: на Меган была тонкая батистовая сорочка. Под полупрозрачной тканью легко угадывались маленькие груди, темная ямка пупка… Скользнув взглядом ниже, Джош заметил узенькую полоску кружевных трусиков.

От глаз цвета гречишного меда у Меган закружилась голова.

— Ты позволишь мне войти? — наконец спросил Джош.

Меган не стала сопротивляться, она не могла ему отказать. Ей очень хотелось испытать то чувство полета, которое охватывало ее всякий раз, когда она оказывалась в объятиях Джоша. Ее сердце пело от счастья.

Она медленно повернула ручку и открыла стеклянную дверь. В комнату ворвался морской ветер, умыв лицо Меган утренней свежестью. Шторы надулись как паруса, и вместе с ветром в комнату влетел Джош. Джош и Меган не могли оторвать глаз друг от друга.

Он собрался на утреннюю пробежку: на нем была красная футболка, шорты и легкие белые кроссовки на босу ногу. Ярко-красный цвет футболки потрясающе шел к его бронзовому загару и черным волосам.