когда ранены. Будучи невидимым, теневик стремится найти как можно больше врагов отыскать их уязвимости. Потом, когда он найдёт достаточное количество жертв, постарается незаметно собрать свою кровавую жатву. Затем начнёт цикл по новой. Но поняв, что раскрыт, демон будет стремиться убивать всех на своем пути, пока не сдохнет или не сбежит. И поэтому отпускать его сейчас нельзя ни в коем случае. Здесь слишком много людей, неспособных противопоставить что-то подобной твари.

Из тамбура раздалось отчаянное шипение. Я и забыл, что эти твари скорее сродни змеям. Аж молодость вспомнил.

Пока что прямые клинки прижимали теневика к стене, нанося тому раны и не давая скрыться, но долго так продолжаться не может.

Мне ещё трудно давалась трансформация телекинетических импульсов, но острая ситуация меня подстегнула. Клинки стали стремительно изменять форму. Они принялись изгибаться, буквально обхватывая тварь стальными кольцами и сжиматься, вгрызаясь в плоть. Своей остроты клинки при этом не утратили.

Наконец я добрался до тамбура, затем сорвал с шеи мешочек и рассеял содержимое.

Песок веером рассыпался в воздухе, а следом, будто магнитом, стал притягиваться к моим телекинетическим «хомутам» и усиливать давление. Тварь тем временем билась, пытаясь выбраться. Признаюсь, удержать её была та еще задачка, но она весила куда меньше чем гончая. К тому же теневик при этом ранил себя и тоже выбивался из сил. Пол в тамбуре уже весь был забрызган тёмной кровью твари. На моей одежде теперь были следы крови трех демонов.

Всё же два боя подряд меня вымотали. Я оступился и упал на колени.

— Эй, вы там молитесь что ли? — тут же услышал я за спиной возглас конопатого. Тот похоже следил за мной.

Сказал бы я ему пару ласковых, но на это не было ни времени, ни сил. Как раз в этот момент клинки достаточно напитались песком, а кольца сжались до такой степени, что уперлись в позвоночник и кости демона. Конец теневику, отбегался. По крайней мере, вряд ли невидимка после такого выживет.

Я ухватился за ручку двери ведущей в тамбур и поднялся на ноги. Однако меня тут же повело и я привалился к стене.

— Вы ранены? — снова окликнул меня конопатый.

Я даже не посмотрел в сторону парня, мне сейчас было не до него.

Я чувствовал жар в груди. Сердце билось как бешеное, а внутри разгорался уголек, напитываясь чужой силой. Интересно, это всегда будет сопровождаться такими ощущениями?

Теневик прямо-таки лучился силой, которая сейчас проникала в меня.

Чувствую, мое развитие в этом мире значительно ускорится… — подумал было я, но в следующий миг Мики принялась передавать новые образы.

Умная мышка, поняв что я здесь и так справлюсь, а теневик ей не по зубкам, продолжила разведку. Протиснувшись сквозь щель в незапертых тамбурных дверях она забралась в следующий вагон.

В глубине открывшегося моему взору вагона показались четыре массивные фигуры, усеянные шипами.

Да уж, развитие ускорится, но это не значит, что оно станет проще.

Глава 11

Смекалка

Демоны отчего-то не спешили. Я разглядел двоих низших рогачей, одного с коричневыми рогами и другого с чёрными, перед ними адскую гончую, что раскрыв пасть роняла слюну на пол, а за их спинами стоял инкуб.

Ну всё, можно считать, что это знак.

Проверка возможностей окончена. Дальше мериться с демонами силой точно не стоит. Теперь нужно действовать хитростью.

Пораскинул мозгами, какие у меня есть приёмы и что вообще здесь можно предпринять. Проще всего не сражаться вовсе, а просто отцепить вагоны. И пускай эти демоны там остаются. Есть только один вопрос: сколько ещё вагонов тянется за тем, где сейчас находятся демоны. И нужно подумать, есть ли там другие будущее ученики Академии. Лучше их наедине с демонами не оставлять.

Позади себя услышал сопение конопатого. Тот, видимо, был недоволен от того, что не получил ответы ни на один из заданных вопросов. Но, тем не менее, очень кстати, что он сейчас находится здесь.

— Сударь, как вас зовут? — спросил я.

Тот тут же сменил гнев на милость. К тому же туша бронелоба не способствовала выяснениям отношений. Думаю, он и визг твари из тамбура слышал.

— Я граф Орловский, — сказал он с достоинством.

Ох уж эти манеры. Я не спрашивал какой там у него титул и фамилия. Хотя, видимо он решил реабилитироваться за невыгодное для него начало нашего знакомства.

— Как ваше имя? — терпеливо спросил я.

В этот момент, один из рогачей раскрыл дверь в купе. Оттуда сначала раздался непонимающий окрик, а потом крик ужаса. Гончая тут же рванулась внутрь.

У меня сердце в груди сделало кувырок, однако на лице ничего не отразилось. Сейчас нужно собраться и поскорее решить проблему. По крайней мере, тем ребятам в купе уже не помочь.

— Имя, господин Орлов! — требовательно повторил я.

— Михаил, — тут же, ответил он.

— Послушайте, Михаил, сейчас в том вагоне четыре демона, довольно серьёзные. Один я с ними не справлюсь. Вы, — я обернулся и окинул парня хмурым взглядом с головы до ног, — думаю, тоже. Надо как-то от них избавляться. Знаете, сколько ещё вагонов едет за нами?

— Два, — ответил парень, округлив глаза от услышанного.

Я припомнил. Действительно, Орлов правду говорит, там ещё два вагона. Получается за демонами ещё один. Это удача. Какова вероятность, что там кто-то остался живой? Учитывая сколько прошло времени. Думаю, эта четвёрка методично занималась истреблением всего живого в хвостовом вагоне, а затем перешла в следующий.

Вероятность, что в последнем вагоне кто-то остался, равнялась нулю. Но в любом случае, ближе к головным вагонам живых гораздо больше. Да и я погибать не собираюсь. Однако можно сделать финт ушами и постараться заставить демонов вернуться в последний вагон, тем самым снизить вероятность лишних жертв.

Может, попробовать иллюзию сделать…

— У вас стихия какая? — спросил я тоном истинного аристократа.

Парень поморщился, все же о таком не говорят, однако снова бросил взгляд на затихшего бронелоба, затем посмотрел на меня и ответил:

— Я воздушник.

Молодец. С одной стороны раскрывать личные стихии перед незнакомцами не принято, но Орлов быстро оценил ситуацию.

— Воздушник… — задумчиво повторил я, пытаясь припомнить, что свойственно этим одарённым, и чем он может быть полезен. — А иллюзии умеете создавать? — спросил я напрямик.

Помнится, некоторые воздушники умели создавать искажение воздуха и даже изменять цвет газов, тем самым придавая