выглянул в окно. Он увидел хорошенькую блондинку, шедшую по дороге… с Гейджем? Когда это его брат успел приехать домой? Присмотревшись, Кейд осознал, что рядом с Гейджем… Харпер, и они о чем‑то мило беседовали. Черт! Кейд не разговаривал с Харпер после прогулки верхом. Он только писал ей сообщения. А она отвечала, что надеется на скорое выздоровление его матери. Вот и все.

– Мама, а когда приехал Гейдж?

На лице матери отразилось удивление.

– Я не знала, что он приехал.

– Да, он приехал. И наверное, скоро придет к тебе.

– Хорошо. По крайней мере, он не будет ругать меня за то, что я хочу повеселиться на своем юбилее.

– Мама, ты все еще сердишься на меня?

Он продолжал смотреть в окно. Гейдж мог очаровать любую красотку, и Харпер, похоже, наслаждалась его обществом. Ну, какая же девушка отказалась бы пообщаться с Гейджем Тримэйном, кантри‑звездой?

– На самом деле я на тебя не сержусь, Кейд. Я злюсь на себя за то, что была такой неуклюжей, а также на всех, заставлявших меня обращаться к доктору. Но если ты снова будешь разговаривать со мной в подобном тоне, я отрекусь от тебя, – пригрозила она.

– Прекрасно, мама, – сказал Кейд, думая совсем о другом. Гейдж с Харпер остановились возле загона для лошадей, весело о чем‑то беседуя. И о чем же они говорили, черт возьми?!

– Прекрасно? – переспросила мать. – Кейд, ты меня не слушаешь. Кто там стоит рядом с Гейджем? Должно быть, это Харпер. Только она одна занимает твои мысли.

– Ч‑что ты сказала, мама?

– Кейд, посмотри на меня.

Он повернулся, тряхнув головой.

– В чем дело, мама?

Она улыбнулась, будто знала некий секрет, которым хотела с ним поделиться.

– Если твои сердце и разум борются между собой, отдай предпочтение сердцу.

– Это не так просто. Видишь ли, у нас с Харпер возникли… разногласия.

– Ты слишком много думаешь. Харпер талантливая, красивая и умная девушка. И если она нравится тебе, дай ей об этом знать.

Кейд еще раз взглянул в окно. Похоже, Гейдж с Харпер наконец распрощались. Гейдж направился к главной усадьбе, а Харпер – к гостевому домику. Кейд испытал облегчение, и это задело его.

– Мама, я не знаю, смогу ли теперь верить Харпер.

– А ты видел, как она смотрит на тебя? Эта женщина знает, чего хочет.

Кейд вздохнул. Если бы только он мог верить ей.

– Сынок, я немного устала. Не сходишь ли за своим братом и не попросишь его зайти ко мне, пока я не легла в постель?

– Конечно, мама.

– И подумай, о чем я тебе сказала, Кейд.

– Конечно, подумаю.

В последнее время он и правда думал только о Харпер. И ему не надо было говорить об этом. Он чувствовал вину оттого, что отстранил ее от заботы о своей матери. Но на самом деле больше всего его потрясло то, что случилось между ними возле ручья. Он не смог сдержать своего страстного влечения к ней. Было ли это просто сексуальное влечение? Хотел ли он ее, Харпер, или это была мечта о Доун – той девушке, с которой он провел потрясающую неделю в доме у озера?

Кейд открыл дверь и едва не столкнулся с Гейджем.

– Привет, старина! Рад тебя видеть! – Гейдж заключил его в свои медвежьи объятия. – Как долго мы не виделись? Три месяца?

– Примерно так. – Братья были похожи, оба рослые, с квадратными подбородками и густыми темными волосами, разве что у Гейджа были голубые глаза, которыми восхищались все его поклонницы. – Я тоже рад, что ты приехал. Мама наверху, хочет видеть тебя.

– Как она?

– Поправляется. Мне кажется, она будет танцевать на своем юбилее завтра вечером.

– О, я очень рад.

– Хорошо, что ты приехал домой, Гейдж.

– Спасибо, брат. Послушай, я встретил твою девушку возле конюшни. Это Харпер? Она очень милая.

Кейд скрестил руки на груди:

– Она не моя девушка, Гейдж.

– Нет? Так должна стать твоей. Ей много пришлось вынести.

– О чем ты говоришь?

– Эй, я просматриваю желтую прессу. Черт возьми, в основном на обложках красуется моя персона. Но с Харпер очень несправедливо обошлись.

– Она сказала тебе об этом? Но ведь вы только что встретились.

– Не горячись, брат, – усмехнулся Гейдж. – Я видел это шоу. Харпер и этот шеф‑повар Дейл совсем не подходят друг другу. Фанаты ополчились на нее за то, что она поняла это прежде, чем выскочила замуж за него.

Кейд сжал губы. Он получил совет от Гейджа, который был известным сердцеедом.

– Но если она тебе не интересна, тогда я, возможно…

– Даже не думай, Гейдж. – Он знал, что брат испытывает его. Они росли, соперничая друг с другом, но никогда не ссорились из‑за девушек. – Забудь о ней.

– Понял, – ехидно ответил Гейдж, едва заметно ухмыльнувшись.

– Ты нисколько не изменился.

– А зачем? Я нравлюсь себе таким, какой есть. А ты?

Нет, Кейд сейчас не нравился себе. Ему нравился тот парень, который жил в доме у озера, – наивный и доверчивый, влюбившийся в прекрасную девушку.

– Мама ждет тебя. А вечером давай выпьем?

– Конечно, я всегда готов.

Харпер не могла поверить в то, что повстречалась с Гейджем Тримэйном. Он казался ей недосягаемой звездой, и в первый момент, когда она столкнулась с ним возле конюшен, она испытала трепет, как тысячи его фанаток. Но через несколько минут она поняла, что под звездным фасадом суперзвезды скрывается обычный человек, любящий свою семью. А также поняла, что Гейдж – это не Кейд. А сердце ее замирало при мысли о нем. Ведь через пару дней она должна будет уехать отсюда.

Налив себе чашку чая, она уселась на диван и стала смотреть телевизор, не вполне понимая, что происходит на экране. Завтра будет напряженный день, и ей надо выспаться. И она старалась не думать ни о чем, кроме предстоящего мероприятия.

Раздался стук в дверь; Харпер вздрогнула. Она никого не ждала. Кроме того, вид у нее был непрезентабельный. На ней были серые лосины, а волосы собраны в небрежный пучок. Она решила не открывать дверь, но стук был настойчивым. Она поняла, кто это.

– Минутку! – крикнула она. Побежав в ванную, она быстро ополоснула лицо, почистила зубы и застонала, взглянув на себя в зеркало.

– Харпер, с тобой все в порядке? – послышался голос Кейда.

Меньше всего на свете она сейчас хотела видеть его. Подойдя к двери, рывком открыла ее.

– Что?

Оглядев ее с головы до ног, он сказал:

– Привет!

– Привет, – ответила Харпер, скрестив руки на груди.

– Прости, что побеспокоил тебя так поздно.

– Да,